Ориджиналы
Пейринг или персонажи:
м/м
R
Ангст, Драма, Повседневность, POV, Hurt/comfort
Насилие, Изнасилование, Инцест, Нецензурная лексика
Мини, 9 страниц
1
закончен
– Ублюдок, снова кончил в меня, теперь опять весь день живот болеть будет, хорошо хоть, что мне сегодня не в школу, – бубнил я себе под нос, натягивая нижнее белье и футболку: душ – скорее в душ, смыть с себя всю эту грязь. – Ви… талик?!
Предупреждение: история тяжелая и может оставить неприятный осадок
Часть 1
Я докуривал сигарету, делая глубокие затяжки даже тогда, когда в моих руках остался лишь один фильтр, оттягивая момент возвращения домой. Разбитую губу и расплывающийся синяк под глазом не скрыть, а это значит, что меня ожидают очередные упреки матери и нравоучения отчима, да и директор, наверное, уже позвонила домой.
Аккуратно закрыв дверь, стараясь не хлопать замком, я попытался незаметно, на цыпочках, пробраться в свою комнату.
– Явился, наконец! Живо иди сюда, – раздался из большой комнаты недовольный голос отчима.
«Начинается!» – кинув сумку у кровати и мельком глянув на свое отражение в зеркале, на ходу приглаживая растрепанные волосы, со смиренно опущенной головой я вошел в комнату.
– Опять разукрасили? – больно схватив меня за подбородок и поворачивая лицо из стороны в сторону, проговорил отчим, дыхнув мне в лицо перегаром. – Ты хоть представляешь, чего стоило твоей матери уговорить директора в очередной раз не исключать тебя из школы? Мать, твой ребенок неуправляем!
Склонив голову и опустив взгляд, я покорно молчал, привыкнув к подобному грубому обращению. Мельком взглянув на журнальный столик, я заметил несколько опустошенных банок из-под пива: «Опять сегодня нажрется!»
– Сына, ну что с тобой происходит? – подойдя, мать ласково взяла меня за щеки, с горечью рассматривая мое лицо. – Осталось всего лишь полгода потерпеть, а там и выпускной. Завтра же Виталик приезжает, что он скажет, когда увидит тебя в таком виде?
– Ну, мам! – я постарался скорее высвободиться из неуклюжих объятий, когда мать попыталась поцеловать меня в лоб – слишком уж редки с ее стороны были проявления ласки или нежности.
– Костя, ты опять курил? – отстраняясь и принюхиваясь, мать недовольно взглянула мне в лицо.
– Прости, мам… – едва слышно прошептал я, когда мать, разочарованно вздохнув, потрепала меня по волосам.
«Прости меня, глупая женщина, своего непутевого и никчемного сына».
– Не волнуйся, я проведу с ним воспитательную беседу, – цыкнув, довольно прокряхтел с дивана отчим. – Иди уже, а то на работу опоздаешь.
«Ага, знаю я его методы воспитания! Вон, уже еле языком ворочает, и мать, как назло, сегодня в ночную смену».
Стащив со сковороды уже остывшую котлету и практически проглатывая ее на ходу, я бесшумно проскользнул в свою комнату, плотно закрывая дверь, и свернулся калачиком, поскорее стараясь заснуть. Прошло несколько часов, но сон так и не шел, и я лежал в кромешной темноте, наблюдая за ярким светом настенных электронных часов, монотонно отсчитывая секунды.
Глухой щелчок выключателя в коридоре и тусклый свет сквозь щель под дверью медленно проникает в мою комнату, рассеиваясь где-то на краю кровати у самых моих ног.
Тихий скрип двери, тяжелые шаги и сдавленное сиплое дыхание, наполненное горьким запахом сигарет и алкоголя. Холодные и липкие от пота руки, блуждающие по моему телу, грубые и несдержанные прикосновения, торопливые и дрожащие от нетерпения пальцы, срывающие с меня одежду.
Крепко зажмуриваю глаза и не дышу, до крови закусив губу, стараясь не закричать, когда он грубым толчком врывается в мое тело. Это все не по–настоящему, это все сон, только сон. Мой личный кошмар. Чудовище, появляющееся в темноте моей комнаты два раза в неделю, восемь раз в месяц, девяносто шесть раз в году.
Отец бросил мою мать сразу же после моего рождения, поэтому я с детства не знал отцовской любви и ласки. Собственно, как и материнской. Поскольку с этого момента моя мать работала на двух–трех работах, чтобы иметь возможность прокормить меня и дать достойное образование, параллельно усиленно занимаясь своей личной жизнью.
Я с детства помню множество мужчин, побывавших в нашей квартире, только вот никому не нужна была немолодая женщина, имеющая за плечами десятилетнего ребенка.
Все же ее поиски увенчались успехом, и она вышла замуж второй раз: обычный среднестатистический мужчина средних лет, вдовец, далеко не красавец, с плотным телосложением и небольшой сединой на висках. Он работал мастером цеха по производству электроприборов, много курил и любил выпить.
Его жена умерла от рака, поэтому он также был отцом-одиночкой, воспитывающим единственного сына. Виталик. Он был старше меня и впервые в жизни, после того как мы начали жить все вместе, я почувствовал настоящую мужскую поддержку. Он заменил мне друга, брата, отца. Вечерами просиживал со мной, помогая в учебе, объяснял пройденные темы и делал домашнее задание. Он всегда был для меня примером для подражания, тем, на кого я всегда хотел рaвняться.
Мы были абсолютно разными и мало походили на братьев: я – низкорослый и тощий блондин с испуганными глазами и он – высокий и поджарый шатен с белоснежной улыбкой и ярко–выраженной ямочкой под левым глазом, которая всегда появлялась на его лице, когда он улыбался или просто прищуривался. Он был статным и красивым, веселым и жизнерадостным, добрым и отзывчивым. У него всегда было много друзей, девчонки ходили за ним толпами. Он отлично разбирался в машинах, музыке и точных науках. Ходил на курсы английского языка, тренажерный зал и занимался джиу–джитсу.