— Ну уж нет. Мне это не надо, — коварно усмехнулся в ответ. Хоть какое-то моральное удовлетворение.
— Да ищи ты его уже! — возмутилась девушка. — Хватит болтать. Сколько мне тут еще торчать?
— Нет его. Не могу найти. Зачем ты вообще пристегнулась к двери? Ничего другого придумать не могла?
— Зато это оказалось эффективно. Я смогла задержать снос.
— Ага. Ты героиня, а я роюсь в мусоре, — разозлился парень.
— Если ты такой умный, мог бы сделать что-то сам, а не стоять в стороне. Хоть теперь можешь мне помочь. Так что не бухти, а ищи ключ, — прервала его девица.
Кузнечик в сердцах ударил ногой по стойке.
Раздался подозрительный треск. С потолка посыпалась какая-то труха. Молодой человек шустро выскочил наружу, как пробка из бутылки шампанского. Кровля начла оседать, под ее весом рушились старые стойки.
Зловещий треск усиливался. Как в замедленной съемке я видел обрушение балок. Они ломались словно спички. Еще немного, и стены рухнут. И погребут под собой эту ненормальную.
Я бросился к девице, попытался оторвать ручку от двери — не вышло. Еще не хватало, чтобы эта дура погибла под завалами. Да меня за нее посадят!
Попробовал сломать наручники — они не поддались.
Треск перешел в оглушительный грохот. От него у меня заложило уши. Я схватил девицу в охапку, прижал к себе. Она вцепилась в меня свободной рукой и уткнулась макушкой в плечо. Ее сердце бешено билось, горячее дыхание девушки я чувствовал через футболку.
Дверь задрожала и подозрительно захрустела.
— Ой, мамочки! — взвизгнула девушка. Она затрепетала, как пойманная птичка и вжалась с меня всем телом.
Грохот оглушил. Обвалилась средняя часть крыши, старые стены дрогнули, но устояли.
Нас накрыло волной пыли из извести. Плотный туман повис в воздухе. Пыль оседала медленно, ровным слоем припорашивая все вокруг. Потом наступила оглушительная тишина.
Девица осторожно освободилась из моих жарких объятий. Я смотрел на нее через серую пелену пыли. Ее темные волосы стали пепельными, лицо приобрело землистый оттенок. Очевидно, так же выглядел и я.
На мгновение показалось, что весь мир рухнул, остались только мы вдвоем. Она испуганно и доверчиво смотрела на меня.
— Вы в порядке? — я поправил волосы, упавшие на ее лицо.
Она кивнула, глядя на меня бездонными глазами цвета горького шоколада.
Я тонул в их сладком омуте.
— А вы целы? — шепотом спросила она меня.
— Да, — так же шепотом ответил ей. — Вы меня напугали.
— Я сама испугалась.
— Теперь все позади.
Она улыбнулась.
С небес на землю нас вернул окрик прораба:
— У вас там все нормально? Никто не пострадал?
Я оглянулся.
Мои строители и товарищи девицы наблюдали за происходящим с безопасного расстояния.
— Относительно, — сообщил я. — По крайней мере, мы живы.
— Ася, ты как? — поинтересовался Иванов.
— Норм, — ответила девица, отряхиваясь.
Значит, бандитку зовут Ася. Неплохое имя. Но на тургеневскую барышню из одноименной повести нашего великого классика она совсем не похожа. Бандитка, а не тургеневская барышня.
Итак, мы вернулись на землю. Странное чувство лишь краем коснулось моего сердца, заставило его учащенно забиться. Все прошло. Мы снова в нашей приземленной реальности у полуразвалившегося сарая в стиле русский модерн.
— Я предупреждал, что эта халупа рано или поздно рухнет, — произнес я, совершенно неприлично отплевываясь от пыли. — Счастье, что вы не пострадали.
— Она не рухнула, — стояла на своем девица. — Посмотрите сами, на стенах даже трещин нет. Всего-то кусок крыши упал.
— Да, действительно, какая мелочь! — иронично заметил я.
Свободной рукой разбойница достала из кармана влажные салфетки и начала вытирать лицо. Потом любезно протянула салфетки мне. Штукатурка мерзко скрипела на зубах.
— Вы на редкость упрямы, — заметил ей.
— Уж какая есть.
— Мы могли погибнуть.
— Но не погибли же, — с этим не поспоришь. То, что она была на волосок от гибели, девицу не смущало.
— Если бы меня придавило руинами, моя смерть была бы на вашей совести. Вы едва не сделали моих детей сиротами.
— Не пытайтесь внушить мне чувство вины. Вас никто не заставлял кидаться ко мне. Я бы прекрасно обошлась без вас. Все равно оторвать наручники вы не смогли.
Да, благодарности мне ждать не стоит. Вот и спасай таких девиц!
Когда стало понятно, что ничего больше не упадет, к нам подбежали строители и защитники дома.
— Дайте мне фомку, — попросил у прораба. — И если есть напильник.
И то и другое нашлось быстро.
— Осторожно, не повредите ручку, — засуетился Иванов. — Это исторический раритет. Литой чугун. Посмотрите, какая форма, какое изящество линий! Тягучие изгибы, динамика движения.
Мне казалось, единственные притягательные изгибы на двадцать кварталов в округе были у этой взбалмошной девицы, а никак не у какой-то дурацкой дверной ручки. Но Виталий Викторович смотрел на дверь со священным благоговением. Или как кот на сметану.
— Желаете сделать это сами? Пожалуйста, — я протянул фомку Иванову.
— Нет, я вполне доверяю вам, — заверил меня Виталий Викторович, на всякий случай отступив назад. — Ручку вернем на место, когда дом отреставрируют.
Я приложил некоторые усилия и оторвал ручку от двери. Мы отошли подальше от дома, где было не так пыльно.
— Сами надели наручники, сами и снимайте дальше, — вручил Анастасии напильник. — Представьте, что вы сбежали из тюрьмы. Куда вас посадили за нарушение общественного порядка и хулиганство. Можете начинать пилить.
— Вы очень любезны, — огрызнулась она, отряхивая платье.
Настя положила напильник на землю, вынула из волос заколку. Они тяжелой волной упали на ее плечи, окружив голову легкой дымкой из пыли. Как ореол. Настоящий ангел на руинах. Похоже, я любуюсь этой ненормальной. Докатился!
Отогнал идиотские мысли и тоже начал приводить себя в порядок. Отряхнул рубашку, потряс головой. Пыль лезла в глаза и нос. Представляю, на кого я сейчас похож!
— Илья, помоги мне, — позвала Настя парня-кузнечика.
Она вручила ему напильник, как королева вручает меч своему верному рыцарю. Рыцарь повертел его в руках, словно видел такую штуку впервые и нехотя взялся за дело.
Вот уж не думал, что сексуальные игрушки делают такими прочными. Наручники Илья пилил минут десять. Время от времени он мученически смотрел на свои ладони. Похоже, боялся натереть мозоли.
Я не без злорадства наблюдал за ним и девицей. Впрочем, возможно, парень просто не умеет обращаться с инструментами. Ни с тем, ни с другим.
Наконец наручники с девицы сняли. Она потерла запястье. Дверную ручку Иванов сразу же забрал.
— Ну что ж, — подвел итог Виталий Викторович. — Рад, что никто не пострадал. Дом будут реставрировать. А пока он подлежит консервации. Можете отгонять строительную технику. Здесь она больше не понадобится.
Прораб все понял, и пошел давать указания строителям. Бульдозеры и экскаватор медленно заскрежетали, начали разворачиваться и отступать от дома. Это было позорное поражение.
— Уверяю вас, Виталий Викторович, мы вернемся. Оспорим решение через суд, — я тоже так просто не сдамся. — Вами выиграна битва, но не война.
— Не думаю, что это поможет, — самодовольно усмехнулся Иванов.
— Жаль, что вы не умеете признавать своих ошибок, — заметила девица. — Ваше бы упорство пустить на спасение города, а не на его разрушение и обезличивание. И кстати, спасибо, что помогли мне. Мне показалось, или вы пытались меня спасти?
— Вам показалось, — заверил ее я.
Глава 3. Анастасия
Сегодня мы отстояли еще один замечательный дом. Особняк купца Фридолина будет восстановлен и займет достойное место среди достопримечательностей нашего города.
Строительная техника убралась восвояси. Князев сел в свой огромный внедорожник и уехал. Его черный автомобиль сверкнул на прощание хромированным бампером и скрылся за поворотом.