Рафик даже расцвел под «моей крышей» и скоро вторую кафешку открыл, а потом еще и еще. Одна называется «Гузаль», в честь молодой жены. Старая-то у Рафика осталась на родине, рожать уже не может, так он из местной диаспоры новую себе взял. Им вроде как разрешается, если может прокормить. Рафик устроился хорошо. Мы с ним часто базарим, когда я заезжаю, мы уже давно знакомы и я с ним всегда по- людски.
Вижу, крутится мужик как может еще и другим работу дает, сколько возле него народу кормится. Зачем ему перекрывать кислород? У Рафика пять дочерей и он хочет сына. У них вроде стыдно сына не иметь. А моя Лариска сказала, что больше не будет рожать, это больно и портит фигуру. Я не настаиваю, раньше по лезвию ходил, а теперь вроде «устаканилось» все, а уже желания нет. Сына воспитывать надо, а какой из меня воспитатель? А из Лариски с ее незаконченным колледжем в сфере услуг?
Сказал бы, какие услуги у нее лучше всего получается оказывать, да и то уже надоело. Я ее, конечно, тоже понимаю, мы больше десяти лет вместе, уже все перегорело, приелось. Это раньше "любовь" делали с огоньком, а теперь чисто супружеский долг и тот платить неохота. Привычка и дочь, вот что нас связывает. Лизка у нас хорошая, правда, с возрастом все больше становится похожа на мать. Такая же истеричка-вертихвостка, что выгоду свою не упустит. Я с Лариской и познакомился-то на «дискаче» в свое время.
Она студенточка была, а я уже солидный дядя при деньгах. Ухаживал я не долго, даже обошлись без цветов и конфет, пара коктейлей и сразу ко мне поехали. А на утро я ей золотой браслетик купил, чем-то зацепила. Молодая, задорная… Ну, а после хороших подарков я стал — самый милый и любимый. И самое главное — дорогой. Я не против. Я девок понимаю. На то они и девки, чтобы на цацки зариться. А я должен уметь их получать. Цацки и девок. Каждому свое.
Но я тут с дочей до их отъезда поговорил малехо… Умна, зараза мелкая! Дал ей пару советов насчет парней, вроде запомнила и оценила. А то они нынче ранние пошли, крутят «любовь-морковь» чуть ли не с детского сада, а Лизка уже перешла в четвертый класс. Скоро кавалеры затобунятся под окнами, надо будет еще пару бесед провести.
Стоп! Гаврик звонит. Просит заехать к Рыжему, забрать какие-то бумаги на аренду. Гаврик хочет расширяться, а потому с Рыжим сошелся. Они раньше сильно цапались, но бизнес есть бизнес, выгода прежде всего. Толян, который «Рыжий» — мужик правильный, я его давно знаю. С ним можно дело иметь. Значит, надо заехать по пути. В бухгалтерии я не шарю, мне все на пальцах приходится объяснить. Но зачем мне эта волокита, если есть обученные люди, которым можно платить и они все сами сделают.
Зато я знаю, где в городе можно раздобыть «травку» в любое время дня и ночи, где самые «чистые» клубы с девочками и как найти ребят, что накажут плохого человека, что тебе досадил. С «мокрухой» я давно завязал, да никогда особо и не связывался, только местные заварушки, но это уже в прошлом.
Теперь у меня есть надежные парни, которые все такое решат, только глазом моргни. Но я не расслабляюсь, форму держу, часто зависаю в "качалке". Батя приучил. Он у меня был военный, только помер рано, что-то с сердцем не заладилось, а маман с сестренкой уехала в загранку с новым хахалем. Меня тетке оставила, обещала забрать. Жду до сих пор. Аха!
Тетку схоронил год назад. Земля пухом. Вырастила меня как родного сына. А напоследок не успела даже порадоваться на свой новый дом. Я ей прямо на участке коттедж отгрохал, с мансардой, с погребом, все как она мечтала. Газ и воду подвел, живи — не хочу. А она почему-то не захотела. Тетку я сильно жалел, понимала меня, как никто, принимала любым. Я бы ее повозил по врачам. Да ведь она не жаловалась никогда, только мне все говорила:
— Володенька, ты лучше себя береги!
Себя я сберег. А ее нет. И больше такого родного человека в моей непутевой жизни не будет. Такие люди встречаются только раз на пути.
Так. Сейчас к Рыжему, потом в баньку отдохнуть и можно домой. Останавливаю свой старенький «Форд» возле «Перестройки». Толян на месте, вон его черный «Хаммер» сверкает. Шикует, гаденыш! Таких «тачек» в городе раз два и обчелся. Но Толян угарает по машинам, у него каждый год новая, все круче и круче. Так, глядишь, и до «Бентлика» дотянет. Ладно, не хочу сглазить, Толян в доску свой — для него не жалко. Пожрать бы еще чего… Надо отправить его секретаршу в пекарню Рафика, как раз за углом, пусть парочку хачапури купит — там их делают отменно. Я горячие люблю.
— Ооо, какие люди к нам и без охраны!
Рыжий любит подкалывать, вообще, разговорчивый тип, иногда даже раздражает. Отвечаю в тон:
— Ничего, справляюсь пока!
— Ты по важным делам или просто соскучился по моей небритой харе? Может, в нардишки разок, а?
— Разок можно. Только сообрази «магарыч».
— Сделаем, в лучшем виде! Настенька, сваргань нам кофеек…
— Пошли ее к Рафику, лепешки с сыром пусть возьмет.
— Настенька, еще до «Гузали» дойди, золотце. Дядя Володя хочет кушать.
В кабинет к Рыжему заглянула незнакомая девчонка, вежливенько так со мной поздоровалась, прошла к столу Толяна и забрала деньги на хавчик. Я проводил ее цепким взглядом. А ничего так. Фигурка есть, худая, правда, но грудь очень даже выдается под беленькой узкой блузочкой. Волосы длинные в хвостик собрала, ей бы еще очки — вылитая училка.
Когда девица оказалась за дверью, я Толяна спросил:
— Новая, что ль, тут у вас?
— Да землячка моя! Из Сосновки. Мать у нее болеет, получила инвалидность, теперь на пенсию живет, отца у них нет, а Насте деньги нужны на учебу в городе. Ей год-то всего доучиться остался, пришлось перейти на «заочку», хочет вкалывать сама. За нее моя бывшая «класснуха» попросила, мол, помоги хорошему человеку с работой, ты ж у нас в люди выбился. А я что? Я могу.
— Спишь с ней?
Сам не знаю, как у меня вылетел это вопрос. Какое мое дело. А Рыжий опять свои шутки:
— С «класснухой» бывшей? Не… она стаенькая уже.
— Я про эту!
— А-а, так Настенька, что ли тебе интересна? Не-е, Настенька у нас девочка еще. Я, конечно, попытался разок проверить, так она сразу в слезы. Пришлось соврать, что я так ее моральные качества узнавал, типо нам шалавы тут не нужны, мы люди серьезные.
«Девочка»… От этого слова у меня сразу «заподнимался». Я ж никогда с «девочкой» не был. Цели такой не имел и как-то не довелось. Подумаешь, «девочка»… А Толик будто что-то просек, сидел, откинувшись в кресле и похабно лыбился. Убил бы на месте, козла!
Потом Рыжий достал нарды и я пытался сосредоточиться на игре, а сам чувствовал, что жду эту куклу с кофием. Пришла. Правда, хорошенькая, вся правильная такая на вид. Разложила на подносике хачапури, самсу, настрогала огурчиков, кофе принесла. Одну лепешку я завернул обратно в пакет, говорю — это вам, угощайтесь, пожалуйста, так она покраснела и заявила, что уже обедала и спасибо, но нет. Ладно, Рыжий вмешался, он вроде с ней запросто "базарит":
— Настюш, бери-бери, и самсу еще заодно, подкрепитесь с Оксаной Викторовной в честь дорого гостя… от моих щедрот.
Я помню, «Викторовна» — это его бухгалтерша была. Тетя необхватных размеров и гений по обходу налоговой службы. Рыжий ее очень ценил.
Девица стряпню приняла, как же, сам начальник дает, отказаться сложно, только вдруг замялась и тихонько так обратилась к Толяну:
— Простите, Анатолий Иванович, а вы насчет Оли не говорили с этим…
Рыжий что-то поморщился, будто у него зубная боль, и рукой махнул:
— Нет еще, некогда мне пока, потом… как-нибудь… Иди уже!
Смотрю, она губки поджала, глазками сверкнула недовольно, а, вроде, не тихоня, видно, что не совсем уж деревенская овца. Мне даже стало любопытно, спрашиваю:
— А че за Оля-то? Проблемы какие-то? Может, надо помочь?
Рыжий на меня воззрился удивленно, даже рот открыл, а потом будто что-то смекнул и прищурился хитровато:
— Да, понимаешь, Рафик наш тут недавно кассиршу новую принял. Русскую. Нашел у нее какую-то недостачу и теперь пристает. А она Насте жалуется, вроде как и уволиться нельзя, он же ей трудовую подпортить может, и житья нет. Ну, не нравится ей наш Рафик, понимаешь? Может, был бы красив как я…