Двое держали фурию, один, самый рослый, вынужден был поднять Мишель, обхватив ту за талию.
- С ума сошли!
- Драки на территории академии запрещены!
- На отчисление захотели?
Надо сказать, только последний аргумент и подействовал на Мишель. Она перестала вырываться и отвечать на довольно грязные ругательства фурии.
На обещание той встретиться с ней снова, на этот раз не на территории академии, Мишель запальчиво заявила, что ждёт с нетерпением, когда сможет оторвать фурии голову, потом пинать ту до границы Слитсберга.
- Ну ты даешь, - восхищался тритон после того, как после обещания Мишель «вести себя наконец-то хорошо», поставил ту на ноги. - Никогда бы не подумал, что в такой маленькой человечке может уместиться столько ярости, эй, эй, тише, я же пошутил! Я просто к тому, что обычно, ну, тот, кто объективно слабее, пытается решить проблему миром… или бегством.
- Я никогда не побегу, - заявила успокаивающаяся Мишель. - Пробовала. И меня гоняли по улицам, как зайца. Больше такого не повторится.
- Ну, в таком случае, добро пожаловать в гости, - тритон сделал приглашающий жест вперёд. - Я рад, что ты ответила согласием, Заури. И пригласила такую… эм… экстравагантную подругу.
- Так ты и есть Посейдон? - когда до Мишель дошло, что только что болталась в воздухе в руках хозяина вечера, стало стыдно.
Тритон улыбнулся, кивая.
В свете фонарей удалось рассмотреть тритона лучше. Практически все они, представители этой расы вызывали у Мишель ассоциацию с аниме - такие же большеглазые, черты лица словно кукольные, словом очень привлекательные и смазливые «мальчики» с нежной, словно фарфоровой кожей, притом высокие, и, как правило широкоплечие, с невероятно развитой грудной клеткой.
Темноволосый, большеглазый, со снисходительной усмешкой и открытым лицом тритон был хорош. От Мишель не укрылось, как Заури смотрит на него. Так смотрят на рыцарей и героев героини сентиментальных фильмов и романов. Мишель постаралась сдержать улыбку: ну ничему жизнь не учит! Хотя одно то, что подруга заинтересовалась кем-то «своей расы» было, пожалуй, утешением.
А вечеринка среди «хвостатых» не разочаровала.
Опять же, удалось увидеть русалок и тритонов в истинном облике. Мишель, словно зачарованная пялилась на длинные, переливающиеся, покрытые блестящими чешуйками хвосты. А «морской народ», в свою очередь, не без гордости их демонстрировал, забавляясь реакцией человечки из межмирья.
По негласному соглашению между собой к алкоголю подруги не притрагивались. Блюда, где основным ингредиентом были водоросли, Мишель тоже пробовала с осторожностью.
А в остальном идея прийти на такую вот закрытую вечеринку радовала с каждой минутой все больше.
Все было как-то тихо, очень уютно, по-домашнему.
Из приглашенных, как и заверяла Заури, действительно только русалки да тритоны, причем народу немного, человек пятнадцать.
Музыка, напоминающая собой журчание воды, тихий смех и певучие голоса русалок - откинувшись на спинку удобного кресла, Мишель вовсю наслаждалась уютным, спокойным вечером, а ненавязчивое влияние тритона, оказываемое, преимущественно Заури, было довольно милым и приятным аккордом подошедшего к концу и богатого на приключения дня.
Словом, вечер выдался чудесным, именно таким, какой и нужен был Мишель после всего нахлынувшего… до определенного момента.
- Господа! Я осведомлен, что не был удостоен чести быть приглашенным на вашу вечеринку, но у вас случайным образом, по-крайней мере я очень на это надеюсь, оказалось то, что принадлежит мне. И без своего, как вы можете со свойственной вам эхолокационной проницательностью догадаться, я отсюда не уйду.
Довольный визг русалок, тут же окруживших высшего демона разноцветной стайкой, неприятно резанул по ушам Мишель.
Она скривилась и закусила губу.
Надо признать, высокий, до умопомрачительного красивый опасной демонической красотой, в идеально сидящем на нем костюме, инкуб до неприятного хорошо смотрелся в окружении русалок в купальниках. Со стройными гибкими телами и замутненными частью от алкоголя, частью от демонического обаяния инкуба, глазами.
Посейдон, как хозяин вечеринки, привстал с соседнего с Заури лежака и ленивой походкой направился к демону. Мишель успела заметить, что по лицу Посейдона скользнула судорога. Это было чем-то большим, нежели просто нежелание видеть у себя на вечеринке демона. Мишель подумала, что есть, несомненно, что-то, за что тритон не любит инкуба.
- Ты ничего не перепутал, Эрам де Вуд? - осведомился тритон. - Кроме того, что тебя, действительно не приглашали. И здесь нет… никого и ничего, на что ты мог бы претендовать.
- Ошибаешься, - сообщил демон и жестом отослал подоспевшего с подносом официанта. За свой порыв бедняга удостоился такого испепеляющего взгляда тритона, что вжал голову в плечи, явно мысленно прощаясь с чаевыми.
- И как это понимать, детка? - спросил Эрам, подходя к Мишель и больше не обращая внимания на хозяина вечера. - Мало того, что ты не спросила разрешения у меня, можно ли тебе сегодня выйти из дома, так ты ещё мне ничего не сообщила.
Мишель вздрогнула, ожидая, что сейчас прозвучит унизительное «конкубина», и это пятно на репутации останется на ней до окончания академии.
Инкуб улыбался, но в его интонациях сквозила сталь и вечная мерзлота. Холодными были и глаза, взгляд, которым он ощупывал Мишель. В определенный момент он сощурился, нахмурился, что заставило Мишель поёжиться.
- Я недостаточно красноречив? - почти прорычал он. - За мной, конфетка Мими. И если ещё раз сделаешь что-то против воли папочки, гореть твоей маленькой заднице. И не у меня в машине, а на виду у всех. Ясно?
Не дожидаясь ответа, Эрам де Вуд развернулся и пошел к калитке.
Щеки Мишель пылали от следа. Все внимание присутствующих оказалось приковано к ней. Сегодня, после заключения кровного контракта с инкубом, она испытала что-то вроде облегчения: демон заверил, что дружки Дэениса от неё отстанут. И даже благодарность: инкуб не возражал, чтобы она провела вечер в общежитии.
И вот оказывается, какова цена этим его обещаниям «получать свою выгоду от контракта» (проклятый демоняка уверял, что от их соглашения выиграла только Мишель) только с завтрашнего дня!
Вломиться на вечеринку, куда тебя не приглашали, опозорить её… Пообещать прилюдно выпороть!
Но по контракту она - его собственность на ближайший год... И он ведь не вправе брать её силой… Но ведь прилюдная порка не относится к принуждению к близости? Ведь так? А значит это только одно… Богиня, он и в самом деле вправе ее выпороть! Какой стыд! Нет, если он сделает это, это станет несмываемым позором…
Эрам де Вуд захлопнул за ней дверцу и уселся за руль, глядя перед собой.
Положив руки на полукруг руля, он замер.
Мишель, которая собралась уже высказать ему за демонстрацию крайнего к ней неуважения, причем на глазах у всех, испуганно сжалась. От демона так и веяло злостью и опасностью. Но неужели его так разозлило, что она прогулялась к одному из бассейнов, ещё и на территории академии?
Она ждала, когда инкуб, наконец, заговорит, но когда раздался его тихий, шипящий от скрытой ярости голос, вздрогнула.
- Значит, вот что имеет ввиду конфетка Мими, когда говорит, что устала и хотела бы отдохнуть?
Прежде, чем Мишель успела ответить, демон продолжил:
- Что и часа не пройдет от ее обещания, как она побежит тискаться со скользким хвостатым?!
Демон медленно повернулся к ней. Злой. С горящим синим огнем глазами, челка выбилась из безукоризненной прически и прилипла ко лбу.
Мишель сглотнула.
Она собиралась что-то ответить, но обвинение инкуба было слишком уж несуразным… и слишком внезапным. Вместо ответа она часто заморгала.
- Надо же, какая невинность во взгляде! - рявкнул демон и Мишель отшатнулась. - А я еще не хотел трахать тебя в машине, на ходу, как компаньонку! А тебе, оказывается нравится заниматься этим на глазах у всех!