Я вздохнула и сразу же сглотнула голодную слюну. Судя по запахам, витавшим в коридоре, мы приблизились к кухне. Воздух был пропитан ароматом сдобы и чего-то мясного, безумно аппетитного. Я сама не поняла, как непроизвольно ускорила шаг, вызвав тихий смешок у рыжеволосой горничной.
Мы миновали ещё три двери и вошли в небольшую столовую, видимо, предназначенную для слуг. И уже оттуда попали на большую кухню, заполненную старинной мебелью и утварью, подобие которой я видела только в музее.
В огромной люстре на потолке горели десятки свечей, и я смогла нормально осмотреться, подмечая и начищенные котелки-сковородки, расставленные на полках ровными рядами, и какие-то ароматные травки в пузатых глиняных горшках, ютившиеся на широких подоконниках.
В жарко натопленной печи булькал котелок с какой-то похлёбкой. На столе, накрытый кружевной салфеткой, дожидался ещё теплый румяный хлеб. И, если мои догадки были верны, в слегка запотевшем кувшине было налито молоко.
Я не смогла сдержать улыбки, почему-то почувствовав здесь себя как дома. Может, ну его, это наследство, а? Будем жить здесь вдвоём с Офелией, курочек разводить, огурцы выращивать.
От этих мыслей по спине прошёлся ледяной озноб, а сердце судорожно забилось в груди. “Нельзя!” — буквально закричала моя интуиция, и тут же пришло осознание — магический контракт. Именно он не позволит мне распоряжаться своей судьбой так, как мне заблагорассудится. Вместе с шансом на новую жизнь и этим телом, я получила и его обязательства. И это было чертовски несправедливо!
Вздохнув, я огляделась в поисках ножа и разделочной доски и даже успела взять их в руки, собираясь помочь Офелии накрыть на стол, когда встретила её потрясённый взгляд, говоривший всё, что она думает о такой безрассудности. Смутившись, слегка пожала плечами и аккуратно присела на стул, чинно пристроив ладони на коленях.
“Так, Марина, возьми себя в руки, — мысленно отвесила я себе затрещину. — Вряд ли Хлоя взялась бы помогать служанке, как бы хорошо к ней ни относилась.”
Конечно, воспоминания, полученные в комплекте с телом — это хорошо, но сейчас я чётко осознала, что могу проколоться абсолютно на любой мелочи. То, что было естественно для Марины Белославской — землянки, могло вызвать шок в исполнении графини Хлои Дельвейс.
Я не привыкла, чтобы за мной кто-то ухаживал, пока я праздно за этим наблюдаю. Не умела достаточно хорошо скрывать свои мысли, не желала лицемерить и лебезить, а именно это, наверняка, ценилось в местном обществе.
А ещё я терпеть не могла несправедливости, немало хлебнув её в собственной юности. И что мне со всем этим делать, я не представляла.
Некоторое время я пыталась продумать линию своего поведения, нервно складывая и расправляя тканевую салфетку, а Офелия споро накрывала на стол. Наконец, не выдержав, я решила отвлечь себя беседой, чтобы совсем не увязнуть в безрадостных мыслях.
— Ты говоришь, мы во вдовьем доме, — тихо сказала я, — а куда подевались все его жительницы?
— Так он пустует уже, почитай, лет пятьдесят. Неужто вы всё позабыли? Ещё ваш дед решил, что куда выгоднее приплачивать тем, кто решит забрать несчастных к себе, чем обеспечивать всем необходимым целый пансион.
Я слегка нахмурилась, понимая, что сложно забыть то, чего не знал. Оказалось, что Хлоя никогда не интересовалась подобными проблемами.
— А как получилось, что меня сюда сослали? И на что мы жили всё это время, если опекун оставил меня без наследства?
— Ну, после того, как в поместье явился новый хозяин, нам срочно нужно было куда-то переезжать, а это — единственное место, откуда нас точно никто не выгнал бы.
Я уже хотела спросить, откуда такая уверенность, но тут же прикусила язык, потому что в голове само по себе всплыло нужное воспоминание: ни продать, ни подарить вдовий дом было невозможно. Он переходил по наследству к каждой следующей графине Дельвейс и принадлежал ей до самой смерти. А поскольку Хлоя, точнее, теперь уже я — единственная наследница рода, он безоговорочно стал моим.
— Офелия, — внезапно окликнула девушку я, так и не донеся ложку с супом до рта, — а как же мой жених?!
— А не знаю я, госпожа, — вздохнула горничная и развела руками, — брат говорил, что граф Аристес теперь живёт в столице и меняет дам, как перчатки. Сомневаюсь, что нас к нему пустили бы. Да и помня о ваших натянутых отношениях… — девчонка замялась, словно боялась меня обидеть, но всё же закончила: — В общем, я не уверена, что он захотел бы помогать, скорее обрадовался.
Спрашивать почему я не стала, потому что в этот момент перед глазами слишком отчётливо замелькали воспоминания о первой встрече Хлои с женихом. Унизительной и до отвращения неприятной.
Высокий, худой, как палка, отчаянно молодящийся джентльмен с тщательно прикрытыми тонкими волосами залысинами и напомаженными усами, брезгливо смотрел на Хлою мутно-серыми глазами и кривил узкие губы в презрительной усмешке.
Девушка часто дышала, одёргивала топорщившееся на пышных формах платье и с ужасом представляла, что этот мужчина, лет на сорок пять её старше, через пару лет станет её мужем. В этот момент Хлою радовало лишь то, что она обладала слабой исцеляющей магией, а значит, до совершеннолетия никто не мог заставить её вступить в брак. Даже магический контракт, по глупости или под давлением подписанный её родителями.
— Признаться, я представлял свою будущую супругу иначе, — недовольно проскрипел граф Аристес. — Думаю, оставшееся до свадьбы время вам нужно потратить на то, чтобы привести себя в порядок, милочка. Не хотелось бы представлять Его Величеству и моим знакомым нечто вроде вас.
Нечто. Вот, значит, как. Можно подумать, сама Хлоя мечтала о таком супруге! Да, она прекрасно знала о своих недостатках, но поделать с этим ничего не могла. Но граф мог бы быть и снисходительнее, ведь и сам далеко не идеал для юной девушки!
— Сразу хочу сказать, что отношения наши будут сугубо деловыми, — тем временем продолжил гнуть свою линию новоявленный жених. — После рождения наследника, я собираюсь посвятить своё время женщине, которой искренне симпатизирую, а не навязанной мне монархом девчонке, единственное достоинство которой — наличие Искры. Поэтому настоятельно советую сразу оставить истерики в этом доме и не питать лишних иллюзий. Надеюсь, я понятно излагаю?
О да, куда уж понятнее! Ей предстояло стать племенной кобылой, засунув свою гордость в… дальний ящик! А затем тихо сидеть и вышивать платки, пока супруг, чтоб он провалился на этом месте, из последних сил будет развлекаться с дамами облегчённого поведения! Но, разве это было справедливым?!
Кто и по какому праву счёл, что может решать её судьбу подобным образом?! И, к слову, позволил бы граф подобные высказывания, будь её родители живы? Хлоя искренне в этом сомневалась.
Каждое слово так называемого жениха словно било юную девушку наотмашь, втаптывало все её мечты и надежды в грязь. Да, она знала, что вряд ли сможет выйти замуж по любви, но надеялась, что супруг хотя бы будет её уважать. А тут…
Мамы и папы больше не было, как и их защиты. Его Величество волновало лишь получение нового наследника у двух древних родов, обладавших магией. А ещё был проклятый магический контракт, не оставлявший ей выбора… И ждать помощи неоткуда. Впрочем, и терять Хлое уже было нечего.
Девушка вздохнула, расправила плечи и, вскинув подбородок, сказала:
— Не знаю, где вы получили воспитание, граф Аристес, но оно хуже некуда. Вы бы хоть на минуту потрудились вспомнить, что я равна вам по происхождению! И подумали бы, а стоит ли оскорблять свою будущую жену, обладающую магией?