А грёзы были странными. Там меня на руках носил Эймир, он же укладывал в постель, после чего отпаивал какими-то зельями. Я слушала шипение мужчины, который ругал малолетних идиотов, возомнивших себя самыми умными, и удивлялась. В первую очередь удивляло меня то, что жжение внутри исчезло. Именно поэтому я решила, что всё происходящее, обычный бред бурной фантазии.
Но слишком реальными были ощущения от прикосновения тёплых сильных рук, которые стягивали с меня жакет, а затем пытались расстегнуть рубашку. Наверное, по этой причине я усердно отбивалась и бормотала, что-то в стиле: «Все мужики козлы». В нормальном состоянии, никогда не позволила бы себе подобных выражений. Ведь я примерная скромная девочка!
Закончилось тем, что мои руки надёжно зафиксировали магией. Следом смертью храбрых погибла рубашка – я слышала, как застучали пуговицы по полу. После чего тёплая мужская ладонь легла на солнечное сплетение, и мне показалось, что по венам побежала лава.
Я кричала, вырывалась, и умоляла убить меня, чтобы прекратить все мучения. Помню, даже проклинала Эймира, а затем обещала, что сделаю всё, чего он захочет. На это мужчина хмыкнул и пообещал запомнить мои слова, но боль не прекращалась. Она постепенно добралась до моего шрама, и я поняла, что это было лишь начало. Не знаю, как я выжила и не свихнулась от боли. Было ощущение, что кто-то выворачивает мою душу наизнанку и при этом постоянно режет тупым ножом тело изнутри.
Всё о чём я могла тогда мечтать – потерять сознание, уплыть в темноту и никогда оттуда не возвращаться. Только тихий настойчивый голос Эймира не позволял мне этого сделать. Он постоянно звал меня, уговаривал, угрожал, обещал, что скоро всё пройдёт. Но когда я наконец-то смогла отмахнуться от его навязчивого голоса, появился другой, который нагло зашипел мне прямо в ухо:
– Борись! Неужели тебе так нравится быть калекой и вызывать у всех только жалость, Лира?
Вот за эти слова захотелось ударить Дамиана. Не знаю, когда он тут появился, но разозлилась я на него ужасно. Как он может говорить нечто подобное? Да откуда ему знать, каково это жить, осознавая, что ты мог стать невероятно сильным магом. Ведь я творила настоящие чудеса, была самой сильной из детей в храме! Я помню Эймира, который приходил в храм и внимательно наблюдал за мной. Слышала, как отшельник в разговоре с верховной жрицей говорил, что я самый одарённый ребёнок. На меня возлагали большие надежды.
Нравится быть калекой, говорит он? Только никто и никогда не поймёт, насколько это ужасно, однажды открыть глаза и ощутить внутри дыру там, где её не должно быть. Жуткую пустоту, которая разъедает тебя, превращая само желание жить в тлен. А при этом постоянно чувствовать внутри магию. То, как она старается выбраться наружу, но не находит выхода и начинает сводить с ума.
Я каждый день молила богиню о смерти в течение пяти лет, пока меня пытались излечить. Ежедневно испытывала лишь боль и страх, когда появлялся Эймир, и они с верховной жрицей старались восстановить потоки. Они считали, что я сплю и ничего не помню. Но на калек все чары действуют иначе!
Первый месяц мне запомнился чётче остальных, поскольку тогда Эймир искал чары, способные отправить меня в беспамятство. Ведь тогда я ещё жаловалась. А вот потом замолчала. В тот день, когда поняла, насколько всё бессмысленно и новые чары приносят с собой только новый виток боли. И сейчас Дамиан решил помочь отшельнику вновь устроить свои опыты, чтобы погрузить меня в очередную бездну боли.
Как же я ненавидела их в тот момент! Настолько, что от всей души желала этим гадким магам мучительной смерти.
Очередная вспышка ослепляющей боли, отвлекла меня от ужасных воспоминаний и мыслей. А следом послышался голос Дамиана:
– Держись, сейчас будет очень больно, но потом станет легче. Я обещаю, что мы обязательно сходим на свидание. А ещё возьму тебя с собой в объединённые королевства и покажу, как там красиво зимой. Только вытерпи, умоляю.
От такой речи, я на мгновение забыла о боли. Вот это самомнение! Кто сказал, что мне нужны его королевства и свидания? Правда, отчего-то вдруг стало очень приятно. Получается, я всё же нравлюсь парню, раз он такое обещает? Мне казалось, что он испытывает ко мне только жалость, поэтому и защищает. Но додумать мне не удалось.
До этого, я считала, что мне больно и молила о смерти. Просто я не подозревала, что боль может быть такой, когда ты уже не способен даже умолять. Весь мой мир разлетелся на осколки. Ощущение, что кто-то на живую вскрыл грудную клетку и тянет оттуда какую-то нить, сводило с ума. Я уже не кричала, поскольку сорвала голос. Мне не удавалось даже пошевелиться, а в ушах шумела кровь и раздавался едва слышный стук моего сердца, который становился тише с каждым мгновением. Но внезапно я услышала окрик Эймира:
– Держи её!
И моё сознание начало погружаться в блаженную темноту. Как же я ждала этого момента! Только уснуть мне не дали, вместо этого начали трясти и поливать чем-то холодным. Сквозь шум крови в ушах послышался едва слышный мужской голос, который звал, манил, будто мотылька на свет и заставлял вернуться в реальность. Один вопрос не давал мне этого сделать. Зачем? Ведь тут нет боли.
Но этот зов был довольно сильный, хоть и не настолько, чтобы я радостно вернулась в ужасную реальность, наполненную болью. Внезапно к первому голосу присоединился второй, который оказался в разы сильнее. И почему-то от него я не могла отмахнуться. Два голоса слаженно произносили нараспев какие-то слова. Как бы мне не хотелось, но проигнорировать зов не получилось.
«Не удивительно, ведь это их призвание, – отстранённо подумала я. – Стоп. Какое призвание?»
Реальность ворвалась внезапно с осознанием – управлять мёртвыми! В этот миг что-то изменилось у меня внутри. Будто с громким щелчком стала на место какая-то деталь. Боль исчезла, остался только дискомфорт в области сердца. И к собственному удивлению, я ощутила тоненькую ниточку энергии там, где раньше был шрам, не позволяющий магии найти выход. На моих губах появилась улыбка, а следом всё поглотила тьма, которая принесла долгожданный покой.
Глава 2
Спустя какое-то время, я почувствовала жар, словно кто-то закутал меня в одеяло и положил в тёплый ящик. Ассоциации с ящиком, прогнали прочь остатки сна. Перед глазами тут же пронеслось последнее воспоминание о голосах, отчего ресницы моментально распахнулись. Стало жутко до дрожи и в тишине комнаты послышался мой едва различимый шёпот:
– Я что умерла?
– Наивная, – тихо хмыкнул Эймир мне прямо на ухо. – Так мы и дали тебе умереть.
Осторожно повернув голову в сторону, откуда доносился голос мужчины, я стремительно покраснела. Судя по тому, как близко находился Эймир, он и был источником той жары, которая меня разбудила. Мы лежали на одной кровати, при этом рука отшельника покоилась практически на моей груди. Хотя надо признать, что всё же немного выше. Но если учесть отсутствие на мне рубашки, даже это выглядело ну очень пикантно. Заметив мой ошарашенный взгляд и покрасневшие щёки, мужчина ухмыльнулся и протянул:
– Наивная и невероятно впечатлительная. Убойная смесь.
Он засмеялся, отчего под нами затряслась кровать, и его рука случайно сползла ниже, а вот там уже была грудь. Я тут же попыталась перехватить ладонь мужчины, чтобы убрать её, но успела, лишь притронуться. В этот момент поверх моей руки легла ещё одна и тоже мужская. В итоге обе руки лежали на моей левой груди и прижимали ладонь Эймира к мягкой округлости.
От такого поворота событий глаза отшельника увеличились чуть ли не вдвое, а следом в них вновь заплясали искры смеха. Приподнявшись на локте, он посмотрел на моё лицо, очень напоминающее цветом полезный овощ под названием «свекла», после чего промурлыкал:
– Неожиданно, но приятно. Давно меня не соблазняли подобным образом. Действительно, зачем тянуть со всеми этими ужимками. Начинать надо с конца, так даже интереснее.