– Ах, какой она будет неотразимой! – вздохнула девушка. – Какой неотразимой! Все падут к ее ногам. Так было всегда, даже когда она была ребенком, и все из-за ее красоты и уверенности в себе. Она обладает могучей силой. Мы с Барбарой не такие. Мы глупые, и слабые, и не смеем высказывать то, что у нас на уме. Мы как будто не созданы для этого мира.
Проговорив эти слова, она опустила свое бледное личико, и глаза ее упали на изящные туфли, которые, казалось, притоптывали, как живые. Она наклонилась, чтобы взять руки одну из них, но не успела ее поднять. Какая-то вещица соскользнула по лежащему платью и коснулась ее руки. Это была миниатюра на слоновой кости с продетой в нее ленточкой. Анна безотчетно повертела ее в руках, открыла замок и застыла в замешательстве, рассматривая изображение. Она вовсе собиралась совать нос в дела сестры, да и будь у нее такая склонность, ей попросту не хватило бы для этого храбрости. Как только она осознала, кто именно изображен на миниатюре, сразу покраснела так густо, как никогда еще не краснела в своей кроткой жизни. Жаркий румянец покрыл ее щеки и шею, скрытую целомудренной косынкой. Глаза девушки загорелись восторгом и каким-то совсем новым для нее чувством.
– Как он прекрасен! – прошептала она. – Словно молодой Адонис, и осанка у него как у наследного принца. Но почему… как эта вещица сюда попала?
При мысли об этом она задрожала и поняла, что попала в беду.
– Почему эта миниатюра лежит здесь, на кровати? Клоринда рассердится, если узнает, что я ее трогала. Что же мне делать?
Она снова взглянула на вещицу, и глаза ее наполнились слезами. Румянец и волнение придали ее лицу живое выражение.
– Положу туда, где она была. Кто ее сюда положил, тот и найдет. Конечно, это не может быть Клоринда! Не может быть! Если положить ее на столик, мне не поздоровится – сестра умеет быть жестокой, когда захочет.
Она тихонько спрятала миниатюру под балдахин кровати. Как только слоновая кость коснулась пола, девушка с сожалением вздохнула и пошла к двери, подавленная случившимся. Вдруг она услышала приближающийся топот копыт, доносившийся сквозь окно галереи. Она выглянула, чтобы узнать, не сестра ли это вернулась с прогулки. Ей нравилось, как Клоринда держится на лошади. Казалось, она сливалась воедино со скакуном, которого не посмела бы оседлать другая женщина. Чистокровный жеребец был настолько неукротимым, что она всегда брала с собой тяжелый мужской арапник.
Конец ознакомительного фрагмента.