— Может, он с потонувшего корабля? — спросил Хельги.
— Посмотри на его одежду, — возразил я, — она у него сухая и чистая. Видно, он не так давно странствует, даже бородой не оброс! Но что-то я не слышал, что у нас в округе гостит какой-либо чужестранец.
Мы опустили оружие, а он подбежал к нам и остановился, судорожно переводя дыхание. Я увидел, что его куртка и рубашка не зашнурованы, а скреплены какими-то косточками и сшиты из плотной материи. На шее у него висела засунутая под куртку узкая полоска ткани. Все эти одеяния были коричневатых оттенков. Башмаки его тоже выглядели нелепо, но были сшиты на славу. На плотной куртке в разных местах крепились кусочки меди, на каждом рукаве — по три светлых полоски и черная лента с такими же белыми буквами, что и на шлеме. Это были не руны, а настоящие римские буквы «МР» (3). Опоясывал его широкий ремень, на котором сбоку в ножнах висел маленький, похожий на дубинку, металлический предмет, а с другого боку — обыкновенная дубинка.
— Он, наверное, колдун, — пробормотал мой керл Сигурд. — Иначе к чему все эти амулеты?
— Может, для красоты или от дурного глаза, — успокоил его я. И, обратившись к незнакомцу, сказал: — Я Оспак Уольфсон из Хилстеда. А кто ты такой?
Грудь его тяжело вздымалась, взгляд был безумным. Он, должно быть, прибежал издалека. Потом он застонал и, закрыв лицо руками, опустился на землю.
— Он, наверное, болен, лучше отведем его домой, — предложил Хельги.
Глаза Хельги сияли — нам так редко удается видеть новые лица.
— Нет… нет… — поднял голову незнакомец. — Дайте мне минутку передохнуть…
Говорил он по-норвежски довольно бегло, но произносил слова так, что его трудно было понять. Кроме того, он вставлял в свою речь много чужеземных слов, которых я не знаю.
— Может, это викинги высадились? — вмешался мой второй керл Грим и сжал в руке копье.
— Где же это видно, чтобы викинги появлялись в Исландии? — усмехнулся я. — Спокон веку не было такого.
Незнакомец затряс головой, словно приходя в себя после удара. Чуть пошатываясь, он поднялся на ноги.
— Что случилось?-спросил он.-Что сталось с городом?
— С каким городом? — удивленно спросил я.
— С Рейкьявиком! — простонал незнакомец. — Где он?
— В пяти километрах к югу, откуда ты пришел, если только ты не имеешь в виду фьорд, — ответил я.
— Нет! Там осталась лишь отмель с несколькими жалкими лачугами да…
— Берегись, если Ялмар Широконосый услышит, как ты отзываешься о его усадьбе, — предупредил я.
— Но там был город! — вскричал он. Взгляд его снова стал безумным. — Я переходил улицу, когда раздался взрыв, все стало рушиться, я очутился на берегу, а город исчез!
— Он спятил, — отступая на шаг, сказал Сигурд. — Осторожней! Если у него изо рта пойдет пена, значит, он берсерк (4).
— Кто вы? — пробормотал незнакомец. — Почему вы все в такой одежде? Зачем вам эти копья?
— Нет, не похож он на безумца, — заметил Хельги. — Он просто перепуган и растерян. Не иначе как с ним что-то стряслось!
— На нем — проклятье богов, не хочу я стоять рядом с ним! — взвизгнул Сигурд и бросился бежать.
— Вернись! — закричал я. -Стой, не то я проломлю твою вшивую голову!
Сигурд остановился — у него не было родни, которая могла бы за него отомстить, — но к нам не подошел. Тем временем незнакомец успокоился настолько, что по крайней мере обрел способность членораздельно говорить.
— Это была водородная бомба, да? — спросил он. — Разве началась война?
Он и потом часто повторял слова «водородная бомба», вот я и запомнил их, хоть и не ведаю, что они значат. Кажется, что-то вроде греческого огня. Что же касается войны, то я не понял, о какой войне идет речь.
— Вчера вечером разыгралась сильная буря, — добавил я. — Ты говоришь, что слышал грохот. Быть может.