Это повторялось еще дважды, прежде чем машина подкатила к высоким воротам, за которыми можно было разглядеть домики небольшого дачного поселка. Охраны, кроме тех, что стояли у ворот, было не видно, и вообще филиал зловещей тюрьмы производил скорее идиллическое впечатление.- Жируют, вражины, - прокомментировал Ерофеев, покуда охрана в очередной раз рылась в багажнике. - А знаешь, капитан, здесь не было ни одной попытки побега. Смекаешь почему?- Кормят неплохо, - невозмутимо предположил Михаил, - кино по субботам...- Кино! - хохотнул Ерофеев. - Да просто тут собрали тех, кого нужно охранять самих! Им на воле опаснее, чем здесь!- От кого охранять? - наивно поинтересовался Ахилло.- Кого - от нас, кого - от вас. Так что отсюда не побегут...Наконец их пропустили. Машину, естественно, оставили у ворот, но сопровождающего не дали, лишь указали на один из домиков: ЗК Сидоров проживал именно там.Домик оказался небольшим, кирпичным, с миниатюрной верандой и цветником у входа, на котором сиротливо мерзли осенние астры. Ерофеев уже ступил на крыльцо, но Ахилло тронул его за плечо:- Я сам.- Чего? - не понял тот. - А, не полагается? Ну давай, давай - только не испугайся.Михаил проигнорировал странные слова и поднялся по ступенькам. Дверь была не заперта. Короткий коридор вел в небольшую комнату, оказавшуюся оранжереей. Странные, неведомые в этих широтах растения вытягивали воздушные корни из деревянных кадок, с темно-зеленых веток смотрели огромные желтые цветы, от которых шел удушливый аромат. За оранжереей была еще одна комната. Михаил постучал и открыл дверь.Сначала он увидел огоньки - десятки маленьких огоньков, светящихся в темноте. Прошло несколько секунд, прежде чем Ахилло сообразил: окна были завешены толстой черной тканью, и комната освещалась небольшими свечами, стоящими по углам. Неровный, трепещущий свет падал на большое - в человеческий рост - изваяние Будды. Улыбающееся лицо бесстрастно глядело в темноту. Странно, но в неярком свете Михаилу показалось, что бурхан сделан из чистого золота.Напротив изваяния в такой же позе, скрестив ноги и положив руки на колени, застыл человек в темном халате и небольшой шапочке, похожей на тюбетейку, но с ровным верхом. Он сидел недвижно, даже не пошевелился, когда Михаил вошел в комнату.Ахилло подождал несколько секунд, но Сидоров Петр Петрович не сделал попытки встать или хотя бы повернуться. Михаил хотел было кашлянуть, но передумал. В конце концов, этот поклонник Будды - не у себя на даче.- Гражданин... - Михаил хотел было сказать "Сидоров", но внезапно вспомнил слова майора. - Гражданин Гонжабов, я за вами. Собирайтесь.Человек медленно встал и обернулся. На Михаила глядели узкие темные глаза. Плоское лицо с острыми скулами, желтоватая кожа... Надо было иметь неплохое чувство административного юмора, чтобы назвать этого человека исконно русской фамилией. Михаил быстро прикидывал: ни на китайца, ни на японца заключенный не походил. Он немного смахивал на узбека: такой же невысокий и костистый, но шире в плечах, да и лицо казалось другим. Фамилия Гонжабов ни о чем не говорила - заключенный, скорее всего, был таким же Гонжабовым, как и Сидоровым.- Собирайтесь, - повторил Михаил. - У вас есть переодеться во что-нибудь... гражданское?Темные глаза взглянули на Ахилло спокойно, без страха и даже без особого интереса. Наконец Гонжабов медленно кивнул. Михаил не без некоторого облегчения заявил, что будет ждать во дворе и поспешил покинуть странную комнату. Полумрак, свечи и недвижная золотая улыбка Будды произвели на него мрачное впечатление.- Ну как, - поинтересовался Ерофеев, куривший у крыльца, - не испугался?- Нет. А кто этот... Сидоров? Майор покосился на Ахилло:- Ну, это тебе лучше знать, капитан, - ваша добыча.