Обсуждение расширялось, терминология нагромождалась, интрига углублялась, а вот понимание не наступало. Как-то так…
Что стало ясно после пресс-конференции более-менее чётко, так это то, что после первого успешного опыта на людях будет составлен некий список первоочередных претендентов на омоложение. Этот список будет утверждать какая-то научная или государственная инстанция. И то, что список будет составлен на основе человеческой ценности претендентов и с учётом заслуг претендента перед обществом. Естественно, что и состояние здоровья учтут, но в первую очередь человеческую ценность. Да-да, именно так…
Глава 6. Бомжи.
Разные люди и новости получают по-разному. Некоторые, например, читают старые газеты. Бумажная газета – это, в общем-то, весьма устаревший вид средств массовой информации. Но он всё же существует и используется людьми, не обременёнными Интернетом.
Вот двое таких людей и читали старые газеты у себя в «доме». Точнее, не читали, а спали под ними. Двое учтивых джентльменов лежали на ржавых панцирных кроватях без матрацев, накрыв лица этими самыми старыми газетами. Находились они в полупустой квартире старого почти заброшенного дома, имеющего статус «под снос».
В доме, кроме этих двоих приятелей, ещё осталась одна недовыселенная семья в соседнем подъезде, которой просто трудно было куда-либо переехать. Интернета здесь не было, телевидения тоже.
В атмосфере помещения стоял особый насыщенный запах. Это была неповторимая смесь запахов давно немытого человеческого тела, плесени и прелой травы. Джентльмены, в просторечии бомжи, спали. Далее под воздействием дыхания одного из них газета упала на пол и зашуршала, тем самым разбудив спящего. Бомж выглядел так, как и положено выглядеть всем бомжам. Он был давно небрит, немыт, со всклокоченными грязными волосами и одет в рванину. Цвет лица, едва просматривавшийся через многодневную щетину, не оставлял сомнений в его склонности к философии. Джентльмен проснулся и стал смотреть в потолок с обвалившейся штукатуркой. Потом он поднял упавшую газету с пола, слегка расправил её и стал читать. Через некоторое время взгляд его приобрёл более осмысленное выражение, переполз на потолок и стал искать на облупленном потолке видимую только ему информацию. Брови сдвинулись, свидетельствуя об умственной работе, затем удивлённо приподнялись.
- Однако, Ваше высочество, Вы только послушайте, что пишут эти газеты! – Обратился он к товарищу, такому же джентльмену, лежащему на другой койке. – Какое-то омоложение придумали. Устройство какое-то… Продление жизни… Ну и фантазия у людей!
- Зачем вы, Ваша светлость, забиваете себе свою светлую голову разной газетной чепухой? Причём, прямо с утра? Это какая-то очередная газетная утка, скорее всего… Они мастера выдумывать всякую всячину. – Ответил второй джентльмен, лениво растягивая слова.
- Отнюдь, Ваше высочество, эти борзописцы проявляют полную нескромность. Они, видите ли, собираются омолаживать самых достойных и ценных людей. Это нескромно, как минимум, позвольте заметить. Я даже где-то возмущён! Позвольте спросить, кто же будет определять этих самых достойных и ценных? – Прозвучала гневная тирада. – Вот вы согласились бы, чтобы вас омолодили?
- Я не знаю, сэр, что они там собираются делать. Нельзя ли поподробнее? – Речь второго джентльмена звучала неспешно.
- Извольте, Ваше высочество, поясню. Какие-то проходимцы хотят выбрать из людей самых достойных и омолодить для продления их жизни. Каково? А судьи-то и ценители, собственно, кто? Списки они, видите ли, составляют!
- Право непонятно. Да пусть делают сами с собой, что хотят. Нам-то что?
- Сами с собой пусть делают, что хотят. Да. Но меня я бы им омолаживать не разрешил. Испортят природную идиллию, как пить дать. Пусть они сначала сами дойдут до нашего понимания жизни. Тогда поглядим. Ведь мы свободные и самодостаточные люди. Им это трудно даже понять. Мы не гонимся за роскошью. Мы умеем довольствоваться малым, тем малым, что имеем. Нам достаточно этого малого. Мы самодостаточные! Вот посмотрите, рядом с нами живёт семья. Беднота. Они рабы своего заработка и своих вещей. Рабы своего состояния. Они даже не могут просто переехать в другой дом. Разве это свобода? Мы, конечно, можем разрешить нас омолодить, но надо ещё подумать. Неужели в этом смысл жизни?
- Да, вы правы, сэр. Для многих людей смысл жизни – это иметь что-то больше, чем другие. Вещи, вещи… - Эти слова прозвучали особенно медленно и презрительно.
- Они могут, пожалуй, ощутить в полной мере собственную значимость и ценность только рядом с нами. Так сказать, на контрасте. Мы им будем нужны всегда для самоутверждения. Они должны сами просить не только омолодить нас, но и даже клонировать, размножить. Ведь не можем же мы с вами вдвоём служить примером самодостаточности для целого легиона духовно бедных стяжателей вещей. – Вот так, всего несколькими короткими фразами джентльмены обозначили всю суть своей философии. Они вели беседу неторопливо, в полном соответствии со своим пониманием достойного статуса, не утруждая себя вставанием с кроватей и даже сменой позы. Какое-то представление о собственной роли в жизни человечества имеют все, даже бомжи.
Как же правильно называть этих учтивых джентльменов, бомжи или бичи? Тут надо разобраться. БИЧ и БОМЖ – это давние аббревиатуры советского происхождения. БИЧ – это бывший интеллигентный человек. Да, наши господа были когда-то начитаны и теперь ещё сохранили склонность к философским рассуждениям. Интеллигентность, хоть и бывшая, слышалась в их словах. Но всё же им больше подходило сокращение БОМЖ – без определённого места жительства. Ибо определённости в их жительстве не было никакой. Ведь нельзя же всерьёз считать местом жительства дом, который списан под снос.
- Да, Ваше высочество, если вещи ставят человека в зависимость, то ни о какой свободе личности не может быть и речи.
- Совершеннейшая истина, Ваша светлость… В вашу голову, как всегда, приходят светлые мысли.
- Благодарю вас, коллега! А коли так… вертится же ведь мыслишка… послушайте… может быть, нам всё-таки пойти и немного поработать? Ну, хотя бы для разнообразия и разминки?
- О чём вы говорите, сэр? Вы сошли с ума? Где мы и где работа?
Глава 7. Изобретатели.
Всего изобретателей было трое. То есть, в составе персонала станции крутились многие люди. Это были нанятые сотрудники, их количество определялось трудно. Но изначальных участников, авторов задумки, посвящённых во все нюансы, было трое. А нюансы таки имели место.
Изобретатели выиграли серьёзный правительственный грант на развитие этого научного направления. Было выделено хорошее финансовое обеспечение программы, которая стала государственной. Да, это были такие деньги, за которые стоило побороться! Вначале использовались личные средства участников, а затем грантовые.
Итак, изобретателей было трое. Любой серьёзный проект обычно имеет три точки опоры в организационном плане – это «череп», «кошелёк» и «вождь». От их слаженного взаимодействия зависит общий успех и устойчивость работы «схемы». «Череп» должен думать и планировать, «кошелёк» должен платить и считать деньги, а «вождь» – озвучивать перед обществом грандиозные планы и вести за собой в светлое будущее благодарные массы.
Мозгом проекта в научном плане был Виталий Черепанов. Увлекающийся и честолюбивый человек, он являлся идеологом и вдохновителем всей задумки. Он придумал и сам проект, и разработал его медицинские и технические детали. Его фантазия и дальний расчёт позволили осуществить стратегию планирования. Он был не публичен, хотя два диплома и учёная степень позволяли ему уверенно говорить о своём образовании. Иногда он выступал в СМИ для объяснения сложных программных моментов, логических взаимосвязей, но делал это с каким-то детским стеснением. Как по-детски увлекался, так по-детски и стеснялся на публике.
Александр Кошелев стал держателем финансов. В проекте его деньги использовались как стартовые. Это был прирождённый финансист, профессиональный банковский работник, у которого даже мозговые извилины – можно себе представить и такое – имели форму денежных знаков. Он никогда не стремился обдумывать этические детали проекта. Даже скорее, он считал ниже своего достоинства вникать в мелочи морального плана. Про мелочи же финансового плана говорил, что принцип «копейка рубль бережёт» – это работающий принцип. А с человеческими ценностями пусть разбираются другие. Заработок и выгода его интересовали больше, чем благородные идеи помощи человечеству. Своей миссией в проекте он считал минимизацию затрат и предвидение последствий. Именно он являлся конечным выгодоприобретателем по денежному раскладу, то есть бенефициаром. И ему нравилось это загадочное для большинства людей банковское слово – бенефициар. Главный его принцип – количество собственных денег должно быть увеличено. Это, впрочем, не ново… Он тоже был не публичен по характеру, хотя и достаточно известен в стране. Он тоже иногда выступал в СМИ, но общался, в основном, с представителями «жёлтой» прессы и таблоидов. Это обычно были интервью по поводу своих дач, вилл, яхт и любовниц.