Это традиционная и самая удобная форма преподавания.
Отец вынул ручку. Пробегая мимо стола, я споткнулся и с грохотом уронил меч на пол. Щека учителя дернулась.
- Кроме того, здесь сказано, что вы имеете право наказывать мальчика... - начала мама, но ее голос дрогнул. - Что вы имеете право "наказывать мальчика, вплоть до смерти".
- Да, дисциплина является душой нашего искусства, - сказал Учитель Ю. Говорят, что "дисциплина - основа мужества". Не так ли?
Из горла отца вырвался сдавленный звук. В комнате появилось несколько учеников, и я продемонстрировал одной из младших девочек свои стойки с мечом, чем вызвал у нее приступ смеха.
- А Пао, послушай, - крикнул отец, прервав мои показательные выступления. - Что, папа?
- Как долго ты хочешь оставаться здесь? - спросил он. - Пять лет, семь?..
- Всегда! - воскликнул я.
Мать так сильно стиснула руку отца, что ее ладони побелели.
- Самый длительный срок - десять лет, - заметил учитель, взявшись за перо и вписав это число в пустую строку договора. Отец подписал бумагу. Учитель извлек свою личную печать и скрепил отцовскую подпись.
Сделка состоялась.
В тот момент я и не подозревал, что с этого дня на целых десять лет стал собственностью Академии Китайской Драмы и Учителя Ю Джим-Юаня.
20 "ПEPBOE ПРОЩАНИЕ"
В скоре после того, как документ был подписан, родители отозвали меня от группы учеников, с которыми я играл. - Пойдем попрощаемся, Пао Пao, сказала мама. Я не понял, что она имеет в виду - разве мы не могли просто сказать друг другу: "До свидания"? Однако тон ее голоса удержал меня от возражений. Мы вышли из Академии, помахав ученикам и моему новому учителю и сообщив им, что я скоро вернусь.
Мы вернулись домой, на Виктория-Пик; отец занялся всякими мелочами, а мама скрылась в нашей комнате.
Я воспользовался этой возможностью, чтобы попрощаться с женой посла, не забыв упомянуть, что буду заходить в гости. Она улыбнулась, потрепала меня по голове и пожелала мне удачи, пообещав передать детям мои приветы.
Вскоре меня позвали родители, и мы снова выпили из дома и направились в Нижний Город. Отец нес большую сумку, доверху наполненную одеждой и личными вещами, и крепко обнимал маму за плечи.
- Ты надолго, папочка? - спросил я, когда мы ехали в автобусе по извилистой дороге; ведущей вниз с горы. Он отвернулся к окну, а его лицо стало привычной суровой маской.
- А Пао, вполне возможно, что мы увидимся очень нескоро, - признался он.
Я был слишком мал, чтобы правильно осознавать течение времени. Что он имел в виду?
Неделю? Месяц? Год?
Мама сжала мои ладони в своих.
- Папа едет работать в Австралию, за океан, чтобы когда-нибудь мы смогли ку- пить тебе все, что ты захочешь.
Вот это я понял. Все выглядело вполне честно: папа уезжает далеко, но потом у нас появятся хорошие вещи.
На автобусе мы добрались до самого Залива, а затем прошлись пеплом к порту, миновав по пути паромную пристань. Я глазел на огромные и элегантные корабли, на высокие ряды контейнеров с грузом, предназначенным для сотен стран, и на гигантские портовые краны.
- Эй, Чан! - прокричал грубоватый голос со странным акцентом. Отец помахал рукой приближающейся фигуре - высокому и толстому иностранцу с большими светлыми усами.
- Это тот дядя, который устроил твоему папе поездку, - прошептала мне мама. - Папа поплывет на одном из этих больших кораблей? - Твой папа отправится вон на том корабле. Мягко раскачивающееся под сильным ветром судно было меньше, чем огромные грузовые корабли, но намного превосходило по размерам паром "Стар Ферри" - единственное судно, на котором мне доводилось путешествовать. Внезапно меня охватил приступ зависти.
- Я тоже хочу поплыть на корабле! - захныкал я,
- Возможно, поплывешь, когда станешь постарше, А Пао, - откликнулась мама.