– Ты не можешь этого сделать!
– Конечно же, могу, – с довольным видом сказала Имоджин. – Ничто не помешает мне делать все, что угодно. И я полагаю, что мне угоден граф Мейн.
– Да как подобная мысль вообще могла прийти тебе в голову? Он вскружил голову нашей родной сестре и бросил ее практически у алтаря!
– Ты хочешь сказать, что Тесс с Мейном жилось бы лучше, чем с Фелтоном? Она обожает своего мужа, – подчеркнула Имоджин.
– Конечно же, нет. Но это не меняет того факта, что Мейн сбежал от нее!
– Я не забыла ту историю.
– Но тогда, Бога ради, ответь почему? Имоджин метнула в нее презрительный взгляд.
– Ты еще спрашиваешь?
– В наказание, – догадалась Аннабел. – Не делай этого, Имоджин.
– Почему нет? – Ее сестра повернулась боком и оглядела свою фигуру. Каждый изгиб ее был изящен. И каждый изгиб был открыт взору. – Мне скучно.
Увидев в глазах сестры огонек жестокости, Аннабел схватила ее за руку.
– Не делай этого. Я нисколько не сомневаюсь, что ты можешь влюбить в себя Мейна.
Имоджин сверкнула белозубой улыбкой.
– Я тоже.
– Но ты тоже можешь в него влюбиться.
– Исключено.
В действительности Аннабел не думала, что Имоджин снова влюбится. Она заковала себя в лед после смерти мужа, и чтобы растопить его, понадобится время.
– Пожалуйста, – взмолилась она. – Пожалуйста, не делай этого, Имоджин. Мне нет дела до Мейна, но это не доведет тебя до добра.
– Поскольку ты всего лишь девушка, – сказала Имоджин, горько улыбнувшись, – то ты не имеешь понятия, что может послужить моему добру, по крайней мере в отношении мужчин. Мы продолжим этот разговор, когда ты приобретешь некоторый опыт касательно того, что значит быть женщиной.
Имоджин явно жаждала ожесточенной баталии, подобной тем, которые случались между ними, когда они были детьми. Но когда Аннабел открыла рот, собираясь разразиться язвительной тирадой, дверь отворилась и в комнату, пританцовывая, вошла их дуэнья, леди Гризелда Уиллоби.
– Дорогие мои! – грассируя, произнесла она. – Я вас обыскалась! Прибыл граф Кларенс, и…
Она осеклась, переведя взгляд с разгневанного лица Аннабел на каменное лицо Имоджин.
– Ах, – молвила она, усевшись и поправив изысканную шелковую шаль, покрывавшую ее плечи, – вы снова пререкаетесь. До чего же я рада, что мне некому докучать, кроме брата!
– Ваш брат, – огрызнулась Имоджин, – едва ли принадлежит к числу желанных кандидатов в члены семьи. В сущности, мы как раз обсуждали его многочисленные добродетели. Или, вернее, отсутствие таковых.
– Я ни в коей мере не ставлю под сомнение правильность вашего суждения, – невозмутимо ответствовала Гризелда, – но это было явно нелюбезное замечание, моя дорогая. Я заметила, что, когда вы злитесь, ваш нос делается довольно тонким… Возможно, вам захочется поразмыслить над этим.
Ноздри Имоджин величественно раздулись.
– Коль скоро я нисколько не сомневаюсь, что вам тоже захочется сделать мне выговор, я вполне могу сообщить вам, что я решила завести чичисбея!
– Превосходное решение, моя дорогая. – Гризелда раскрыла маленький веер и лениво обмахнула им свое лицо. – Я нахожу, что в мужчинах столько пользы! В таком узком платье, как, к примеру, то, что на вас сегодня, вряд ли можно ходить, не испытывая затруднений. Возможно, вам стоит остановить свой выбор на особливо сильном мужчине, который сможет носить вас на руках по всему Лондону.
Аннабел подавила улыбку.
– Можете забавляться, сколько угодно, – процедила сквозь зубы Имоджин, – но позвольте мне внести полную ясность в мое решение. Я решила завести любовника, а не разновидность выбившегося в люди ливрейного лакея. И ваш брат Мейн – мой главный кандидат на эту роль.
– Ах, – молвила Гризелда. – Что ж, вероятно, разумно начать с кого-то, имеющего столь обширный опыт в подобных делах.