И учтите: апачи – самые злобные среди индейцев и самые коварные. Они нападают, когда их меньше всего ждешь. Хотя, конечно, индейцы не так свирепы, как команчерос.
Камилла закрыла глаза и невольно улыбнулась: за пять лет ее отсутствия в Техасе мало что изменилось. Техасцы по-прежнему обожали до смерти пугать приезжих с Востока. Ритмичный перестук лошадиных копыт и покачивание экипажа вскоре убаюкали ее.
Нелли пристально взглянула на женщину в черном, в который раз спрашивая себя, кто бы это мог быть. За все время путешествия они ни разу не обмолвились ни словечком, пока таинственная попутчица не предложила ей свою помощь. Казалось, она хочет, чтобы ее оставили в покое, и Нелли относилась к ее желанию с уважением. Она и не ожидала, что эта леди захочет общаться с нею: так называемые «порядочные женщины» всегда ее избегали.
Нелли с опаской покосилась на злобную птицу, и по спине у нее пробежала дрожь. Потом она вновь перевела взгляд на загадочную пассажирку. Интересно, кого эта женщина недавно похоронила? Похоже, ее горе так велико, что она решила отгородиться от окружающих.
Взгляд Нелли упал на руки незнакомки, и она заметила, что на безымянном пальце у нее нет кольца. Крепко сцепленные на коленях руки были изящными и ухоженными; Нелли поняла, что эта женщина гораздо моложе, чем ей показалось вначале. Все-таки кто же она такая? И почему едет через весь Техас в полном одиночестве?
Нелли снова бросила взгляд на птицу в клетке и поежилась, представив себе, что могут сотворить с человеком эти острые когти. Зачем могло понадобиться юной леди содержать такое злобное существо?
Внезапно экипаж остановился, и Камилла очнулась от дремы. Дождавшись, когда Нелли покинула карету, она подхватила клетку с Цезарем и позволила вознице помочь ей спуститься на землю.
– Здесь у нас привал, миссис Кастельо. Будьте готовы, мы отправляемся на рассвете, – сказал Пит.
Камилла в ответ лишь кивнула головой и быстро прошла в станционный домик. Товарищи по путешествию проводили ее взглядами, а потом последовали за нею внутрь.
Толстые стены постройки были сложены из саманного кирпича, и внутри царила прохлада. Камилла со вздохом подумала, что хорошо бы снять вуаль, но не решилась.
Остальные пассажиры обосновались за столом, который был уже накрыт и уставлен блюдами с едой. Камилла не присоединилась к ним, а, как всегда, проследовала прямо в отведенную ей комнату.
Все кости у нее ныли от усталости. Измученная, с тоской в сердце, Камилла опустилась на кровать и снова подумала о том, что по приезде в Сан-Рафаэль ее ожидает далеко не теплая встреча. Но, может быть, Хантер Кингстон и его отец хотя бы оставят ее в покое? В конце концов, она ведь не сделала им ничего дурного…
Интересно, спросит ли ее Хантер о дочери? Да нет, вряд ли: ребенок ничего не значил для него в прошлом, так с какой стати ему проявлять интерес сейчас?
Одинокий всадник остановился на высоком холме, пристально оглядывая долину, пересеченную извилистым руслом реки. Он нахмурился, когда его взгляд упал на испанское ранчо, принадлежащее отныне Камилле Монтес, а руки невольно сжались в кулаки. В душе Хантера Кингстона вновь проснулась глубоко спрятанная боль. Неужели ему так и не суждено обрести покой? Неужели он никогда не избавится от мыслей о Камилле?! Нет, довольно! Он больше не намерен этого терпеть! Жестокая решимость засветилась в его глазах.
Хантер ничего не знал о теперешней жизни Камиллы Монтес. Пять лет назад все его расспросы натыкались на стену молчания: никто не хотел сказать ему, куда она направилась, когда покинула город.