Нет, можете не говорить - это были не звезды.
Билл надулся, потому что именно это он и хотел сказать.
- Это определенно были огни. Они зажигались, гасли и меняли цвет. Поднимите Ки. Немедленно.
Техник, видимо, тоже вчера накурился какого-то зелья: он лежал без чувств, глаза его были открыты, но закачены так, что виднелись белки - вернее, желтки. Билл тряс его, покричал ему в ухо, попробовал даже несколько раз пнуть его ногой в ребра, но без всякого удовольствия.
- Просто удивительно, - проворчал Практис, выслушав его рапорт. - Что тут у нас - экипаж или наркологическая больница? Пойду сделаю ему укол, в два счета очухается. А вы пока стойте здесь на часах - чтобы никто не наступил на эту черту на песке. И нечего пялить на меня глаза - я пока еще не спятил. Она указывает направление на те огни, что я видел.
Билл сел и уставился на черту, размышляя о том, как было бы сейчас здорово хватить глоток чего-нибудь крепкого и снова уснуть, но тут же встрепенулся: до него донеслись жуткие стоны. Он побелел, как мел, и затрясся, словно искусственный член с электрическим вибратором. Практис взобрался на дюну и встал рядом с выражением удовлетворенного садизма на лице.
- Очухался. Но побочное действие этого укола - ого-го! Вот направление, болван, - эта черта на песке. Возьмите пеленг.
Ки вытащил компас, но рука у него так тряслась, что разглядеть, куда показывает стрелка, он никак не мог, пока не положил компас на песок и не обхватил голову обеими руками. Некоторое время он то таращил глаза, то моргал ими и наконец выговорил глухим голосом:
- Восемнадцать градусов к востоку от магнитного полюса. Прошу разрешения пойти, лечь и умереть, сэр.
- Разрешения не даю. Последствия укола скоро пройдут...
Его прервал пронзительный вопль, за которым последовали рев и грохот огня из бластера.
- На нас напали! - воскликнул Практис. - Я не вооружен! Не стреляйте! Я мирный доктор, в военных действиях не участвую, и воинское звание у меня почетное!
Билл, мозг которого был все еще затуманен сном и алкоголем, вытащил свой бластер и побежал с дюны в ту сторону, откуда слышалась стрельба, вместо того чтобы бежать в противоположном направлении, что он сделал бы в обычном состоянии. Он развил такую скорость, что не смог остановиться, увидев перед собой Миту, которая вела огонь. Он не смог даже свернуть и со всего маху врезался в нее. Оба покатились по земле, размахивая руками и ногами. Она пришла в себя первой и ткнула его в глаз жестким кулаком.
- Больно! - воскликнул он, схватившись за глаз. - Теперь фонарь будет.
- Убери-ка руку, я тебе еще один привешу. Что это тебе вздумалось сшибить меня с ног?
- Почему стрельба?
- Крысы! - Она подняла с земли бластер и обернулась. - Уже разбежались. Кроме тех, которых я разнесла в пыль. Они подбирались к нашим запасам еды. Теперь мы по крайней мере знаем, кто живет на этой планете. Огромные противные серые крысы.
- Не живут они на этой планете, - возразил Практис, уже преодолевший приступ трусости и подошедший к ним. Он ткнул ногой в останки крысы. - Rattus Norvegicus. Верный спутник человека на пути к звездам. Мы занесли их сюда сами.
- А как же, - согласился Билл. - Они драпанули из корабля еще быстрее, чем вы.
- Интересно, - размышлял вслух Практис, почесывая подбородок, качая головой, щурясь и проделывая все остальные движения, которые обычно сопровождают работу мысли. - Перед нами целая планета - спрашивается, почему они лезут обратно и подбираются к нашим съестным припасам?
- Догадка остроумная, но неверная. Не то что она им не по вкусу - здесь ее просто нет. Планета безжизненная, это ясно любому идиоту.
- Не совсем, - сказал любой идиот. Из пустыни появился новобранец Вербер. Он был в большом возбуждении, кадык у него судорожно прыгал вверх и вниз. В руке он держал цветок. - Я услышал стрельбу и убежал. Вон там я нашел цветы и...
- Дай сюда.