— Это еще почему? — подозрительно покосился Шил, отряхивая свои «жутко фирменные» джинсы.
— Мне кажется, что те, кто послал нам столь очаровательный и наверняка очень дорогой подарок, скоро разберутся в своей оплошности и попробуют ее исправить, может, не столь экстравагантными, но более надежными средствами, не уповая заранее на теплокровность жертвы.
— Ты так думаешь? А может, мы тогда поторопимся: до моего скромного пристанища осталось не так уж далеко.
Юл в ответ злорадно хихикнул:
— Это напоминает анекдот о маляре, который поспешно красил забор, стараясь завершить работу до того, как кончатся краски.
— Не вижу особого юмора, — буркнул Шил, неуверенно озираясь. — Там речь идет о каком-то заборе, здесь же — о моей личной шкуре, а линять я пока не собираюсь!
— Да? Как сказал бы твой папа…
— Оставь в покое моего папу!!! В данном случае, пример явно неудачный. Моему папе «глубоко начхать» на мою шкуру: у него своя, которая ближе к телу!
— Тише!
— Что, опять ложиться?
— Нет! Похоже, что в этот раз мы так легко не отделаемся. — Юл широко улыбнулся и ободряюще похлопал Шила по толстой спине. — Вот за тем домом нас явно ждут.
— Тогда нам надо свернуть перед этим, — и Шил поспешил воспользоваться собственной рекомендацией, проявляя просто потрясающую для холоднокровного сноровку.
3
Крошечный дворик, напоминающий бездонный бетонный колодец, куда вслед за шустрым Шилом проскользнул и Юл, похоже, был тупиком.
— Это мне напоминает одну историю, которая случилась с моим папой, с той лишь разницей, что мой папа смог об этом потом всем рассказать, а мы, похоже, будем лишены этой чудесной возможности. — Шил затравленно повертел головой и с надеждой посмотрел на невозмутимого Юла.
— Ир Шир, — сказал Юл и слегка пожал плечами.
— Это что, заклинание от Трансгалактической Трясучки?
— Нет, это имя того парня, что так хочет со мной встретиться. Но тебя, я думаю, он не тронет.
— Ага, ты так думаешь, а заодно думаешь, что я сейчас все брошу и спокойненько пошлепаю себе вдаль, а тебя безоружного оставлю здесь од… — бодро начал Шил, но его прервал радостный вопль с сильно плотоядным оттенком:
— Эй, коллекционер чужих штанов, как твои — еще сухие?
Юл напрягся, вглядываясь в беспросветную темноту, но толстяка видно не было, хотя, судя по голосу, он был где-то совсем рядом.
— Ну, где же ты, храбрый портняжка? — не унимался тем временем плешивый венерианин.
— Стррреляй на голоссс!!! — вдруг дурным голосом завопил Шил яростно подергивая своим великолепным хвостом и нетерпеливо пританцовывая на месте.
— Ха-ха-ха! Если твой дружок, который так неэстетично голосит — огнедышащий дракон, то он, конечно, сможет заменить бластер…
— Ты зря так разоряешься, неужели не ясно, что патруль, который нас обезоружил, действовал по наводке?
— У меня, когда солнце не пригревает, все процессы становятся вялотекущими, — огрызнулся Шил. — Ты у нас теплокровный — соображаешь при любой погоде, тебе и карты в руки. Хотя в данном конкретном случае, лучше было бы все-таки в ноги, пока голову не оторвали.
В подтверждение столь прозорливого заключения что-то негромко хлопнуло, отозвавшись в дворовом колодце эхом с металлическим отголоском, и у ног Шила асфальт вздыбился, опал и забулькал, превратившись в жидкую кипящую массу. Одновременно звук стал медленно нарастать по мощности и по высоте…
Юл рванул Шила за шиворот и прыгнул в сторону, а потом, рухнув, попытался еще и отползти, увлекая за собой слабо барахтающегося Шайена, пытающегося все же как-то поспособствовать всему процессу собственного спасения.
Асфальт перестал булькать, и звук пересек границу восприятия.