Падчерица Фортуны - Елена Гордина

Елена Гордина

Падчерица Фортуны

© Гордина Е., 2018

© Оформление. ООО «Издательство «Э», 2018

Часть первая

Она подумала, что ей тоже перестало нравиться ее имя. Какое-то оно нарочито вычурное и киношное. Словно родители специально выбрали для нее такое, чтобы спустя тридцать лет хорошенько ударить за то, что она зовется Анной. Анюта машинально вытерла кровь с разбитой губы и, еще не ощущая боли, кинулась на огромную толстую бабищу, которую все здесь именовали Ржаной. Наталья Ржаная, крупная щербатая женщина неопределенного возраста, находилась в камере уже около года и, хотя в СИЗО обычно дольше не задерживаются, считалась здесь едва ли не смотрящей. Аня нелепо махала руками, пытаясь попасть по мясистому, красному, а главное улыбающемуся лицу Ржаной, и, конечно, промахнулась. Ржаная, даже особо не напрягаясь, отработанным ударом заехала Анне в живот, и та задохнулась от боли. Ощущения были довольно странными, Аня словно видела себя со стороны. Вот она заходит в камеру и первая со всеми здоровается. Вот спрашивает, где здесь свободное место. Ее спрашивают, как ее имя, и Аня спокойно отвечает: «Анна». И именно после этого ее начинают бить, словно она произнесла какое-то запретное слово, какой-то пароль, который развязал обитателям камеры руки.

Анна согнулась пополам, а затем упала на колени, судорожно хватая ртом воздух. Она старалась не плакать, так как хорошо помнила из советов, которые читала в Интернете, что в тюрьме нельзя плакать. Иначе тебя посчитают слабой и будут бить на потеху всем каждый день. Когда Аня читала эти советы, она находилась в другой жизни, в параллельном мире и даже в страшном сне не могла предположить, что когда-нибудь они ей пригодятся. Зато сейчас, стараясь скрыть бежащие по щекам слезы, Анюта опустила голову и зло тряхнула головой. От резкого движения и пульсирующей боли в животе камера поплыла перед глазами, и девушка едва не упала на холодный пол. Колоссальным усилием воли она заставила себя подняться на ноги и, не замечая крови, которая струилась у нее по подбородку из рассеченной губы, произнести:

– Я спрашиваю, где здесь свободная кровать?

Ржаная удовлетворенно оскалилась, и Аня увидела, что у женщины нет переднего зуба. Наталья, к ужасу Анюты, улыбнулась и махнула рукой куда-то в сторону окна:

– Вот там, но Анной мы тебя звать не будем. Ты у нас будешь Плешивая. – И Наталья громко рассмеялась.

Анюта машинально провела рукой по голове, она совсем забыла, что после того случая у нее нет половины волос, и, наверное, со стороны, она действительно выглядит как прокаженная. Девушка молча выпрямилась насколько смогла и, стараясь не кривиться от боли в животе, подошла к своей кровати. Так началась ее новая жизнь в следственном изоляторе временного содержания. Анюта подозревала, что останется здесь надолго, потому что и обвинение у нее было серьезное – статья 105, часть 2 УК РФ, или убийство с отягчающими обстоятельствами. Анна до сих пор находилась в какой-то прострации и не могла поверить, что эта грязная и тесная камера на восемнадцать женщин и есть ее новый дом на ближайшие несколько месяцев.

Глава 1

Аня, конечно, понимала, что лучше бы Екатерина сегодня не смогла прийти на ее день рождения, но, с другой стороны, как об этом сказать ближайшей подруге?

– Антоша, – обратилась Анна к мужу, – ты куда вино дел?

– Половина в холодильнике, остальное на балконе, – отозвался мужчина, доставая из кастрюльки вареные яйца. – Аня, их сначала чистить или сначала в холодную воду?

– Господи, – она поморщилась, – десять лет с тобой живем, все запомнить не можешь! Сначала в холодную воду, а потом чистить. И смотри не нарезай слишком крупно, на Новый год салат есть было невозможно, кусками покидал.

– Ладно, не ворчи. – Антон улыбнулся. – Ты ногти хотела накрасить к приходу гостей, успеваешь?

– Успеваю. – Аня тяжело вздохнула. – Я все думаю: хоть бы Катька не пришла! Может же у нее что-нибудь случиться! Горло там или живот заболеть…

– Почему ты так с ней жестоко? – Антон осторожно крошил яйца в салат.

– Потому что она знает, что Виталя встречается с этой феей, и ничего не делает! – Аня гневно всплеснула руками. – Да если бы я узнала, что у тебя любовница, я бы тебя убила! Вот просто взяла и придушила! И тебя, и эту потаскуху!

В дверь позвонили, и Анна Лакрицина, так и не успев накрасить ногти, поспешила в коридор. По дороге она машинально взглянула на стенные часы – до прихода гостей оставалось полтора часа. Кто мог прийти настолько раньше?

– Привет! – бросила Анна, стараясь не выдать раздражения. – Хорошо, что ты пришла!

Аня посторонилась и пропустила в квартиру Катю, студенческую подругу, с которой они до недавнего времени были неразлейвода.

– С днем рождения! – Екатерина Афанасьева, крупная тридцатилетняя брюнетка, кинулась к Ане с обнимашками. – Короче, не знаю, что тебе пожелать! У тебя все есть! Разве что сына или дочку!

Аня поморщилась, как от зубной боли, и отстранилась от жарких объятий подруги.

– Спасибо! – довольно сухо произнесла Лакрицина и взяла из рук Екатерины красиво украшенную коробку с бантом. – Проходи в комнату, правда, там стол еще не накрыт. Так-то до гостей еще полтора часа, – недовольным голосом продолжила Аня.

– Да я сейчас руки вымою и помогу Антошке, а то ты его совсем затюкала. – Катя быстро сняла обувь и пальто и прямиком направилась в кухню. – Говорю, затюкала она тебя! Жена твоя суровая!

Антон в ответ лишь улыбнулся и приветливо помахал Екатерине рукой.

– Зато от меня муж не гуляет, – сквозь зубы и себе под нос прошептала Аня и ушла в комнату красить ногти.

Анна Лакрицина никак не могла одобрить поведения подруги. Как она может настолько себя не уважать? Мало того что делает вид, будто ничего не случилось, так еще и ничего не сказала мужу, даже после того, как сама увидела их переписку. Конечно, первым делом Екатерина прибежала к Анюте и, размазывая по щекам тушь, рассказала, как случайно обнаружила любовную переписку мужа и феи.

– Они там клянутся в вечной любви друг к другу, – захлебываясь слезами и мартини, который предусмотрительно принесла с собой, всхлипывала Афанасьева. – Ох, что же мне делать?!

– Гнать его в шею! – Аня была категорична. – Вот если бы Антон мне изменил, я бы его просто прибила.

– Как прибила? – Катя вытерла слезы и посмотрела на подругу как на сумасшедшую. – По-настоящему прибила? Так посадят же! Да и потом, кому я нужна в тридцать лет с двумя детьми! – И Катерина снова залилась слезами. – Мне тридцать лет, я вешу восемьдесят килограммов, и у моего мужа любовница! – Афанасьева закрыла руками лицо и громко всхлипнула.

Аня промолчала, а про себя подумала, что Катя сама во всем виновата. Слишком верила мужу, слишком его любила, слишком много детей родила и расползлась как квочка. Неужели нельзя записаться в спортзал и привести себя в порядок после родов? Женщина должна выглядеть как женщина, а не как мешок с жиром.

Вот и сейчас, мельком взглянув в сторону подруги, которая вместе с Антоном резала яйца на салат, Аня отметила, что Катька снова поправилась. Ее развозило в стороны, словно на дрожжах. За те два месяца, как Афанасьева узнала, что ей изменяет муж, она еще прибавила лишних килограммов пять, если не больше.

– Катя, – позвала подругу Лакрицина, – иди сюда!

Екатерина высыпала порезанные яйца в миску, вытерла руки полотенцем и вышла из кухни.

– Чего тебе?

– Иди сюда. – Аня накрасила ногти и теперь держала пальцы растопыренными. – Хотела тебе кое-что сказать!

Катя молча села в кресло, которое стояло напротив дивана, где расположилась Анна.

– Ты с Виталиком говорила? – Анюта решила не толочь воду в ступе, а спросить прямо в лоб.

– Нет, – выдохнула Катя, – и не буду!

– Но почему?! – Анна начала злиться. – Почему ты так себя ведешь? Ты разве не понимаешь, что своим поведением совершенно развязала ему руки!