– Я помню, помню. Не понимаю только, зачем ты мне сейчас о них говоришь? У нас что сегодня, утро воспоминаний? – раздраженно бросил Андрей. Его жена почитала всех этих людей, как близких родственников. Он удивлялся, почему она до сих пор не украсила их портретами стены своего офиса.
– Я говорю тебе о них сейчас как о людях невиновных, имена которых еще до суда смешали с грязью. Где гарантии того, что Виталий Бойко не станет членом их команды?
– Тебя послушать, так все, кого привлекают к ответственности, невиновны! Насколько я помню, обвинительных приговоров в твоей копилке было на порядок больше.
– Да, это так! Но это не повод, чтобы называть человека преступником еще до суда. По крайней мере, во всем этом нужно разобраться...
Дубровская не заметила, что голос ее звучит громко и звонко, как под сводами Дворца правосудия. Защитительная речь, произнесенная на кухне среди чайников и прихваток, выглядела нелепо.
– Похоже, я зря теряю время, пытаясь толковать прописные истины человеку, который не собирается учиться грамоте, – фыркнул Андрей, бросая на стол салфетку. – Вольному воля! Но не считай, что я буду оплачивать из своего кармана содержание твоего адвокатского офиса. Если мне захочется заняться благотворительностью, я лучше перечислю деньги на счет детского дома.
– Я это учту, – проговорила Лиза, чрезвычайно раздосадованная тем, что семейный завтрак не удался...
Глава 2
Господин Лыков, перешагнув порог адвокатского офиса, внимательно огляделся. Он считал себя человеком основательным, и это было видно за версту. Прекрасно скроенный, дорогой костюм мягко облегал его крупную, несколько грузную фигуру с уже заметным брюшком. Безукоризненной чистоты сорочка, сшитая на заказ, часы «Blanc Pain» на запястье, роскошный кожаный портфель – все это очевидно указывало на то, что мужчина привык окружать себя дорогими, красивыми вещами. Правда, с недавних пор его жена, сорокалетняя домохозяйка с двумя детьми, перестала соответствовать его представлениям о прекрасном.
– У вас уютно, – одобрительно сказал он, скользнув взглядом по стенам адвокатского офиса. Для него было важно, чтобы обслуживающий его юрист тоже отвечал самым высоким критериям профессионализма. У Дубровской была отличная репутация и подходящее для встреч помещение. Кроме того, наличие преуспевающего супруга-бизнесмена отбрасывало на Елизавету отблеск удачи. Впрочем, и сама адвокат, женщина молодая, привлекательная, деловая, внушала ему доверие. Это было немаловажно для господина Лыкова, поскольку Лизе было поручено «дело деликатного свойства».
– Я хочу, чтобы мой развод с Ниной прошел гладко. Без лишнего шума, – начал говорить он, когда они уселись друг напротив друга в мягких креслах. – Мне не нужна война. Я заранее готов пойти на уступки.
– Как я понимаю, вашу жену не устраивает «мирный сценарий».
– Именно в этом проблема! Нина как с цепи сорвалась. Черт возьми, я ее даже не узнаю. Сейчас я спрашиваю себя, как мы вообще умудрились прожить вместе двадцать лет? – жаловался бизнесмен, ища сочувствия в глазах адвоката. Он долго думал, кто сможет быть его представителем в суде: мужчина или женщина, но в конце концов остановился на том, что дамы в вопросах деликатного свойства превосходят мужчин. Увидев Лизу, он только лишний раз убедился в своей правоте. Молодая, красивая женщина – это то, что ему сейчас надо. Ведь всю эту историю с разводом он затеял не на пустом месте. В его сердце давно жила любовь. Конечно, не к своей немолодой жене, а к юной студентке международного факультета. Лика была так молода, так красива и так напориста, что у его супруги просто не было шансов. Вся его прежняя, скучная жизнь казалась господину Лыкову сейчас лишь черновиком. С юной женой он начнет жизнь с чистого листа.
– Жена не дает вам развод? – осведомилась Дубровская. – Но это проблема, которая легко решается через суд. У вас есть дети?
– Да. Дочь восемнадцати лет и сынок, которому три года.
– В этом случае судебного процесса вам не миновать.
– Да, я это знаю, – кивнул Лыков. – Просто не могу понять, почему моя жена решила вдруг проявить упрямство. Ведь я не отказываюсь содержать детей: английский колледж для дочери, частный детский сад для сына, педагоги, репетиторы, врачи. Неужели Нина не может понять: для них все останется по-прежнему...
«Кроме того, что их отец уйдет из семьи», – подумала Дубровская, но от комментария вслух воздержалась. Адвокатов нанимают для того, чтобы решать юридические проблемы. Они не должны воспитывать своих клиентов.
– Что же не устраивает вашу жену? – изобразила непонимание Лиза, хотя сама уже знала, что именно, со слов мужа. Но Лыков должен был рассказать ей об этом сам.
– Мой бизнес, – тяжко вздохнул посетитель. – Вы ведь знаете сеть гостиниц и ресторанов «Княжий двор»?
Разумеется, об этом знали все. Сделав ставку на национальный русский колорит, Лыков не прогадал. Его гостиницы были всегда заполнены иностранцами и командированными. Конечно, это не был уровень пяти звезд, но бизнесмен не ставил перед собой такой цели. Номера были чисты и уютны, а пища в ресторанах выше всяких похвал. Наваристая уха, расстегаи, сибирские пельмени, домашние соленья пользовались спросом у всех, кто любил вкусно и просто поесть. Сюда любили приходить с детьми. Малышне было любопытно поглядеть на княжеские доспехи, развешанные по стенам, посидеть на медвежьей шкуре у камина, где зимой жарко пылал огонь, отведать нежнейших блинчиков с начинкой из свежих ягод.
– Дело в том, что я не являюсь фактическим владельцем гостиницы «Подворье», – смущенно кряхтя, признался Лыков. – Это самое первое, самое крупное и желанное мое детище, титульным владельцем которого является жена. Видите ли, я когда-то весьма неосторожно оформил бизнес на нее. Но кто бы мог тогда предположить, что так все сложится...
«...что моя жена поблекнет, а я встречу молодую красотку, у которой ноги длиннее, чем у Барби, а грудь, когда она потягивается в постели, прыгает чуть ли не до подбородка».
– ...я работал тогда государственным служащим и, как вы понимаете, не имел права заниматься предпринимательской деятельностью. Но зарплаты не хватало, да и скоро я осознал, что мое призвание вовсе не совещания и отчеты. Короче, я оформил все на Нину, с которой на тот момент у нас было полное взаимопонимание. Тогда многие так делали. Позже, когда я ушел со службы и моя деятельность приобрела легальный характер, я не спешил что-то менять. Все шло превосходно. Гостиница приносила доход. Но вот теперь, когда мы разводимся, Нина отказывается возвращать бизнес мне.
«...эта чертова баба заявляет, что оставит меня без штанов. Пожалуй, это для нее единственный способ увидеть меня голым. Сама мысль о том, что я с ней могу заниматься любовью, вызывает у меня отвращение. Что только стоит ее отвисшая грудь и дряблый живот, в самом низу которого есть еще алый рубец от кесарева сечения. Боже, как вспомнишь о Лике...».
– Скажите, ваша жена работала в вашем бизнесе?
– Нет, никогда.
– Ну, она хотя бы имеет представление о том, как управлять гостиницей или рестораном?
– Она не работала в своей жизни ни дня, а университет бросила сразу же, как только вышла за меня замуж. Конечно, она умеет читать и писать и даже считает себя образованной женщиной, но в бизнесе она не смыслит ни черта!
Последняя фраза вырвалась у господина Лыкова помимо воли. Было видно, что семейные дрязги достали мужчину и он с трудом удерживается, чтобы не сказать в адрес своей супруги крепкое словцо.
– Понимаете, я не знаю, чего ей от меня надо, – заговорил он, отодвинув в сторону светские манеры. – Я пообещал ей хорошее содержание, при котором ей нет нужды искать себе работу. Она сможет заниматься тем, чем занималась до сих пор. То есть ничем! Сидеть до полуночи с подружками в гостиной, ходить по пятницам в баню и каждый год ездить в Турцию. Что еще? Массажи, парикмахеры, всякие там пилинги? Пожалуйста! Правда, ей придется немного урезать свои траты. Ведь я собираюсь содержать еще одну семью. А если у меня родятся дети?