– Какая разница, что ему понравится? Главное, что нравится мне.
Зачем он так сказал? Ее щеки тут же захватил легкий румянец. Черт, теперь он видит еще и эту ее реакцию на свои слова. Оливия отвела взгляд, пытаясь собраться с мыслями. Впервые она не знала, что ему ответить. Впервые оставила его без колкого комментария.
– Странно, – прошептал он, – ты молчишь.
– Ты не рад?
– Меня это настораживает.
Лучше бы он отошел от нее, стоять рядом становилось невыносимо.
Оливия уже забыла про турбулентность и меню для Карима, в голове стучал только один импульс, и он был весьма непристойный. Вот что должно его настораживать. А не ее молчание, которое – в сравнении с внезапно возникшим желанием затащить его в туалетную комнату, сорвать с него рубашку, отрывая пуговицы, и прикоснуться губами к его телу – ничто.
Оливия закрыла глаза, слегка качнув головой, чтобы возникшая в голове картина тут же исчезла. Но она не исчезла. Ничего не забылось. Этот мужчина стал только желаннее. Раньше бы ее это взбесило. Но сейчас, стоя в шаге от него, она ощущала внутри себя тепло. Она хотела Даниэля Фернандеса, и это ее не раздражало. Он не раздражал ее. Ее мысли не были противны, напротив, ей нравилось думать о нем, вспоминать его прикосновения. Но самым сокровенным желанием стало повторить ту ночь. Хотя бы раз…
– Мне пора. – Даниэль кивнул ей, поняв, что девушка не скажет больше ни слова, и направился к себе в кабину.
Видеть ее молчаливой так непривычно. Раньше он бы обрадовался, но сейчас хотелось слушать ее голос. Хотелось говорить с ней, спорить, ругаться. А она молчала.
Заняв свое кресло под пристальным взглядом Марка, Даниэль откинулся на спинку, наконец ощущив себя в своей среде.
– Как же хорошо.
– Скоро придет Карим, и будет не так хорошо. – Марк заставил его опуститься на землю.
Надо было срочно собраться с мыслями, выкинуть из головы Оливию и ее странное молчание. Даниэль взял в руки чек-лист, чтобы пройтись по пунктам, но не выдержал:
– Оливия стала больше молчать, у нее все в порядке?
– Я мало с ней общался, – пожал плечами Марк, – и я не ругаюсь с ней каждый раз, когда ее вижу.
Даниэль кивнул, смотря в чек-лист и задавая вопросы по предполетной подготовке.
Оливия приступила к работе лишь после того, как Келси вручила ей в руки стопку одеял, замотанных в целлофановую пленку. Она раскладывала одеяла, бережно поправляла подушки, лежащие на креслах. И хотя все салоны самолетов авиакомпании были выше всяких похвал, сегодня этих похвал должно быть больше. Так же, как и ее улыбок.
– Встречаем пассажиров! – крикнула Келси, и Оливия заметила, как все направились к своим выходам. Натянув улыбку, девушка встала рядом с Ниной и Келси в ожидании первого гостя – страшного и злого экзаменатора.
– Может, поставить ему подножку? – сквозь улыбку прошептала Нина, чем вызвала взрыв смеха у Оливии. Но недовольный взгляд старшей стюардессы вмиг прекратил это веселье.
– Он идет, – произнесла Келси, и взгляд Оливии устремился к трапу.
Экзаменатор – мужчина лет пятидесяти, коренной житель арабской страны, одетый в форму пилота с четырьмя золотыми шевронами на рукавах, шел быстрой, уверенной походкой, держа в руках кейс.
– Он капитан? – прошептала Оливия. – Я думала, он обычный смертный.
– Ты что! – шикнула Келси, натягивая улыбку еще шире. – Экзамены у капитана может принимать только капитан. И не просто капитан, а лучший в своем деле. Улыбаемся!
Улыбка Оливии от этих слов машинально стала шире, но внутри росло волнение. Теперь не за себя, а за Даниэля. Лицо Карима Джабраила, как и предупреждал Марк, было угрюмым. Черные густые брови сходились в одну большую толстую линию. Они срослись на переносице, видимо, от постоянного недовольства. А черная борода завершала жестокий образ.
– Добро пожаловать на борт, сэр, – громко и внятно произнесла Келси, но он даже не улыбнулся на ее приветствие. Этот человек был напрочь лишен манер. – Я провожу вас до кокпита.
– Не стоит, – он шагнул на борт самолета, – я прекрасно знаю дорогу.
Оливии захотелось закричать от ужаса и преградить ему дорогу до кабины пилотов. Она еле сдержалась, стиснув зубы и сжав руки в кулаки. Теперь ее не пугала турбулентность, она переживала за своего капитана. Бедный Даниэль, первый день после долгого перерыва в работе, и вынужден будет терпеть этого человека больше семи часов лета. В одном маленьком помещении. При закрытых дверях. Этот монстр будет мучить его, высасывая последние силы.
– Что получит Даниэль, сдав сегодняшний экзамен? Надеюсь, это будет что-то вроде Нобелевской премии, не меньше, – прошептала Оливия.
– Если сдаст, останется капитаном, – ответила Келси.
– Всего-то? – буркнула она, думая, что он, даже если не сдаст, останется тем же Даниэлем. Ее отец был капитаном, и как ему это в жизни помогло? Никак. Лишь на надгробной плите теперь написано.
Даниэль в присутствии Карима вел себя достаточно уверенно. Марк даже позавидовал ему, ощущая легкую дрожь в руках, исполняя все, что говорил капитан, и пытаясь не обращать внимание на человека, сидевшего сзади. Карим молчал, пристально наблюдая за всеми действиями пилотов. Он что-то отмечал в бумагах, лежащих на коленях. Но страшнее стало, когда из него, как зерно, посыпались вопросы. Марк устал считать, сколько он их задал. И хоть все они касались работы, он чувствовал себя, как в школе возле доски.
Даниэль отвечал спокойно, иногда с улыбкой, иногда нахмурив брови, пытаясь углубиться в теорию. Но отвечал, и Марка это очень радовало. И хотя самолет еще не взлетел, казалось, Даниэль ответил уже на все.
Оливия прошла по салону, помогла людям уложить вещи. Она улыбалась, произносила приветливые слова, получая довольные ответные улыбки. Самолет тронулся, и долгожданный голос капитана произнес:
– Уважаемые леди и джентльмены, говорит капитан Даниэль Фернандес Торрес, мы рады приветствовать вас на борту авиакомпании «Arabia Airlines» по маршруту Дубай – Сингапур. Время в полете – семь часов пятнадцать минут. Полет пройдет на высоте тридцать девять тысяч футов. В течение полета ожидаются несколько зон турбулентности, рекомендую не расстегивать ремни безопасности. Желаю вам хорошего полета, спасибо, что выбрали нашу авиакомпанию. Экипажу приготовиться к взлету.
Оливия стояла между креслами, зачарованно слушая и чувствуя растущий внутри груди трепет. Как давно она не слышала его по громкой связи… Где-то вдалеке звучали восторженные аплодисменты – бортпроводники встречали своего капитана. Жаль, он не слышит, ему было бы приятно знать, что он такой один. Ему нет равных.
Глава 36
Время летело со скоростью самолета. Оливия по-прежнему чувствовала нервозность, но прятала ее за улыбкой. Улыбка – искусственная маска. Улыбка – первое требование авиакомпании. Улыбка – это, прежде всего, спокойствие пассажиров. Улыбка – это престижность и большой профессионализм. Сегодня она давалась ей с трудом. Ощущение постоянного тремора самолета и негаснущий знак пристегнутых ремней на панелях в салоне заставляли ее улыбаться сильнее.
Подходило время нести обед пилотам и грозному Кариму. Волнение выдавала дрожь в руках. В голове было так много мыслей, что она едва слышала просьбы пассажиров.
Еще три месяца назад она бы порадовалась участию Даниэля в таком сложном экзамене. Сейчас же она сочувствовала ему, переживала вместе с ним, понимала, как тяжело ему управлять самолетом в постоянной турбулентности под наблюдением такого угрюмого человека.
Табло погасло, и Оливия облегченно выдохнула, молясь, чтобы оно не включилось до конца полета. Одной проблемой стало меньше, но возникала другая.
– Оливия, время кормить экипаж, – напомнила ей Келси. Но девушка не забывала об этом ни на минуту и лишь кивнула. – Улыбайся и молчи.
– Потом расскажешь, как обстоят дела, – произнесла Нина, – может, уже пора отправлять пилотам спасательную группу.