Разумеется, несовершеннолетние экстремисты собирались действовать исключительно с благими намерениями, что еще сильнее беспокоило серого министра, не понаслышке знакомого с известным афоризмом[ [2] ].
Тотктонада приказал тринадцатому жучку с максимальной осторожностью переместиться из каморки Клинча в штаб боевой группы и тяжело задумался. Операция «Труба», в полном соответствии с названием, провалилась. Точнее, не провалилась, а. . . короче, министр не знал, как классифицировать результат операции. Это было непривычно и это очень не нравилось Тотктонаде, поскольку нарушало его представления о привычном.
Министр привык, что знает все.
Разумеется, знал Тотктонада и о том, кто и как собирается выкрасть Трубу Мордевольта. Знал, но не вмешивался. Только смотрел (с помощью подсматривающих устройств), слушал (с помощью подслушивающих устройств) и ждал (это он отлично умел сам, без чьей-либо помощи).
Тотктонада никогда не препятствовал планам врагов Британии. Зачем портить людям удовольствие от планирования? Он просто вносил в чужие планы крохотное добавление — собственное появление в последний момент. Это позволяло переложить всю рутину на других, в том числе и не подчиненных ему людей.
Так должно было случиться и на этот раз. Получив информацию о подготовке кражи, Тотктонада уселся поудобнее и стал ждать, когда не подчиненные ему злоумышленники послужат на благо магической Британии.
Дело в том, что министр без энтузиазма относился к хранению Трубы Мордевольта в Школе волшебства. Он полагал, что столь опасному предмету самое место под семью замками в Департаменте Безопасности. К сожалению, Югорус Лужж не разделял это мнение. Чтобы его переубедить, понадобились бы годы утомительных интриг.
Теперь же оставалось всего лишь взять похитителей на месте преступления, доказав тем самым, что профессор Лужж — недостаточно надежная гарантия сохранности Трубы.
Операция «Труба» должна была увенчаться успехом или могла закончиться провалом — если бы похитителям все-таки удалось унести Трубу. Получилось что-то совсем третье. . .
— Ну, Аесли, давай, скорей рассказывай, что ты придумал! — раздался в динамике голос Порри Гаттера. Тринадцатый прибыл на место, Тотктонада подпер рукой щеку и продолжил прослушивание.
— Давай-давай, рассказывай! — сказала Мергиона, уже висевшая под потолком и отжимавшаяся от него на кулаках.
— Уррр, — подержал ее механический филин Филимон.
— Миу, — согласился чеширский котенок Смайлик.
Только Амели ничего не сказала, продолжая смотреть на Аесли преданными глазами провинившейся, но не побитой собаки.
— Итак, — сказал Сен, — Трубу украли. . .
— И как?! — всхлипнула Амели. — Как Трубу украли? Я же охранное заклинание поставила! Я же. . . Это я виновата, я. . .
Гаттер и Аесли угрюмо переглянулись. Утешать честную девочку им уже изрядно надоело.
— Да, ты очень виновата, — сказал Сен. — Все проблемы только из-за тебя. Если бы не ты, все бы устроилось наилучшим образом.
Амели замерла на полувсхлипе, приоткрыв рот.
— И нам тебя совершенно не жаль! — завершил отповедь Аесли.
Пулен заморгала мгновенно просохшими глазами.
— Да ладно, подруга, — вмешалась из-под потолка Мергиона, — расслабься. Мы же понимаем, ты не нарочно.
— Да-а-а. . . — подруга снова начала хлюпать носом. Сен пробормотал что-то вроде «Женщины!» и продолжил:
— Итак, вопрос номер один. Кто взял Трубу?
— Мы, — сказала Мерги.
Аесли замолчал, охваченный смутным подозрением.
— Ты что, Мерги? — спросил Порри.