Андрей заворочался во сне и, взмахнув пот со лба, перевернулся на другой бок. Его орёл взлетел вверх и начертив в воздухе слово: «Аналитик», скрылся в облаках.
Он открыл глаза и схватился за голову. Ему казалось, что кто-то внутри головы, словно разбирает и собирает его мозг. Он опустил ноги на пол и посмотрел вокруг. Всё было по-прежнему. Некоторые его соседи по палате уже не спали, занимаясь каждый своими делами. Андрей не успел подняться с постели, как в комнату зашла и Ирина.
– Доброе утро, мальчики, как меня зовут?
Все протянули привычное: «Иро-о-о-оч-ка-а-а-а»
– Молодцы! А теперь что делаем?
Все надели тапочки и поднялись с кровати.
– Правильно, какие вы у меня умнички!
Андрей пошёл последним. Всё вокруг казалось привычным для него, но что-то внутри него самого, начало «высказывать» недовольство. Он зашёл ванную и долго не мог вспомнить изображения на своём ящичке.
– Заблудился что ли? – закричал санитар.
Андрей повернулся к нему и отчаянно закивал головой.
– У тебя волк, изображения волка, большая собака, гав-гав, понял?!
Узлов прошёл ещё два ряда и остановился у кабинки с изображением большой собаки. Голова по немного голова начинала проходить. Он посмотрел на своё изображение и, отшатнувшись, выронил зубную щётку на пол.
– Да что с тобой сегодня чиновник, не выспался что ли?! – возмутился подошедший санитар. – Поднимай, промывай и заканчивай процедуру.
Он вновь оказался последним в строю, в длинной очереди, выстроившейся за так называемой «раздачей». Получив своё лекарство, Андрей, молча, положил его в рот и запил глотком воды. Отойдя к окну, он с удивлением для себя выплюнул таблетку в руку и зачем-то положил её в карман. В его голове творилось что-то непонятное. Всплывали образы, люди и события. Он посмотрел на свои руки и поднёс их к окну, играя пальцами на солнечном свете.
– Андрюша, пора заниматься раскраской, – подойдя к нему, произнесла Ирина.
Он кивнул головой и улыбнулся ей, впервые за последние месяцы, широкой улыбкой. Она ответила тем же, немного сдвинув удивлённо брови вверх. Уверенно ступая по коридору, он зашёл к себе в комнату и, достав из-под матраса раскраску, посмотрел на орла. «Аналитик». Это слово, ударило его словно током. Он закрыл глаза и спустя мгновение, вновь посмотрел на своего любимого орла. Аналитик. Аналитик. Каждый раз, когда он открывал глаза и смотрел это слово, словно колокол, «било» в его голову. Психанув, он зашвырнул раскраску под кровать и вышел в коридор.
– Эй, чиновник, ещё рано выходить из палаты, прогулка будет позже! – крикнул санитар.
Он, молча, развернулся и, вернувшись в палату, улегся на кровать. Его соседи по палате усердно трудились над своими тетрадями и раскрасками.
– Андрей, пошли к доктору, – объявила Ирина, входя в палату.
Он, молча, поднялся и, надев тапочки, последовал за ней.
Клюкин, всё с тем же грозным видом, восседал за большим деревянным столом, копаясь в куче бумаг.
– Александр Федорович, привела, – сказала она, усаживая Андрея на стул.
– Спасибо Ирочка, я позову вас.
Андрей не отводил взгляда от его чёрной ручки. Она понравилась ему. А ещё он заметил красивый галстук Клюкина, гармонично сочетающийся с воротником его рубашки, торчащей из белого халата.
Посмотрев на дверь, Клюкин поднялся с места и близко подсел к Андрею.
– Андрей Артурович, как вы себя чувствуете?
Андрей покачал головой и сжал её в руках.
– Да, да, я знаю, мне сказали, что первые несколько дней голова будет сильно болеть.
– Ана-а-алити-и-ик, – произнёс вдруг Узлов.
– Да, да, всё правильно! – воскликнул довольно Клюкин. – Это вы, это ваша профессия. Слава Богу, вы начали восстанавливаться. Наберитесь терпения, этот процесс не быстрый. Самое главное не принимайте больничных лекарств и делайте вид, что вы такой, как и все больные.
– Клю-ю-ю-ки-и-и-ин, – запинаясь, сказал Узлов.
– Это я, всё верно. Вот, вот держите, это следующая порция. Запивайте, запивайте.
Андрей проглотил таблетку и, выпив полстакана воды, снова показал на голову.
– Терпите, ещё пару дней и должно быть легче. А теперь нам нужно расстаться, я должен сообщить вашим друзьям, что есть подвижки.
Он крикнул старшую медсестру, и Андрей отправился прямиком на прогулочную площадку. Он сел на скамейку и сунув руку в карман, не обнаружил там остатки булочки. Разочаровавшись, он поднялся с места и пошел в дальний угол площадки, где ветки дерева опускались на забор, образуя огромную тень. Андрей опустился на землю и посмотрел верх на мощные ветки с листьями. В его голове, вдруг возник, чёткий процесс высаживания дерева и ухаживания за ним. Он «видел» как растёт это дерево, как его ствол утолщается, как ветки набирают мощь, а листья растут, окрашивая дерево в зелёный цвет. Он поднялся и коснулся рукой ветки. Он «прошёлся» по листьям, чувствуя, насколько они реальны. Живая природная сила, открывшаяся ему сейчас. Он обернулся и посмотрел на забор, на стены здания, на санитаров и других больных. Волна панического непонимания и хаоса, охватила вдруг его. Он опустился на колени и заплакал, глядя верх на небо.
– Андрюша, что с тобой? – подскочив к нему, спросила Ира. – Птички не прилетели сегодня, но за то прилетят завтра. Это не повод расстраиваться, поверь.
Она вновь была к нему добра. Её теплые и нежные руки погладили его по голове, а за тем помогли подняться на ноги. Она достала платок и совершенно по-детски, как заботливая мать, вытерла ему слёзы.
– Ну вот, все колени мокрые. Ты что забыл, что сейчас зима?
Он опустился и, зачерпнув пригоршню снега, запихал её в рот.
– Ну, знаете ли молодой человек, это уже хулиганство.
Она заставила всё сплюнуть на землю и лёгким толчком направила его в корпус.
На ужин давали макароны с мясом. Андрей долго ковырялся вилкой, наблюдая за тем, как другие пациенты, уплетают содержимое их тарелок. Он съел половину тарелки и, выпив компот, вместе с остальными отправился в палату.
В эту ночь, он вновь видел орла. Слово «аналитик», уже не производило для него эффекта разорвавшейся бомбы. На какое-то мгновение, он увидел себя, сидящего в кресле за столом, в красивом костюме, с хорошей стрижкой, улыбающегося и довольного жизнью. Потом снова были горы, орёл и слово «аналитик».
Голова болела, как и вчера. Он огляделся вокруг. Он заметил, старые кровати и тумбочки. Не совсем свежую простынь. Почувствовал запах испражнений и пота. Его руки были грязными, одежда засаленная и испачканная какими-то пятнами. От него самого исходил неприятный запах, словно он не мылся целый месяц. Тошнота подступила к его горлу. Он задержал дыхание, а затем, выдохнув, сделал глубокий вздох. Голова отозвалась дикой болью, отчего Андрей негромко вскрикнул и сел на кровать.
– Доброе утро! Как меня зовут?
– Жано-о-о-оч-ка-а-а-а, – хором ответил больные.
Андрей отпустил голову и надел свои тапочки.
– Все встали и марш умываться! – приказал Гена.
Узлов посмотрел на этого санитара и вдруг увидел его «сущность». Андрей вздрогнул. Он увидел на нём «маску». «Маску» смерти или изображения кого-то злобного существа, несущего страдания и боль, всем тем, кто находится рядом.
– Чего уставился чиновник, я же сказал на выход или помочь?
Андрей прошёл мимо него, почувствовать на себя жгучий и злобный взгляд санитара. Он без труда, нашёл свою кабинку и, открыв шкафчик, посмотрел на свою старую, без большего числа щетинок, зубную щетку. Выдавив мёрзкую на вкус пасту, он аккуратно прошёлся по зубам и, открыв рот, в зеркале увидел несколько почерневших зубов. Плюнув от досады в раковину, он закрыл шкафчик и вышел в коридор для построения на завтрак.
Сегодня он не поел. Омерзительная на вкус каша, с компотом, в котором плавали черви, вызвали у него огромное отвращение. Он словно воскресал из мёртвых, он возвращался к жизни, пробуждая в себе всё человеческое. Все чувства, все эмоции, вкусовые и зрительные восприятия предметов и вещей, снова для него стали «доступны». Его мозг, начинал «работать». Всё-то, что делало его уникальным человеком, аналитиком от Бога, постепенно «просыпалось» и требовало объективной реальности, снятие всех оков, разрушение всех преград, освобождения, как души, так и тела. Он хотел перевернуть тарелку, но что-то внутри него воспротивилось такому решению.