Может быть, его заменили другим.
- Входите, пожалуйста, - сказала секретарша. На ней было платье, и в нем она была куда соблазнительнее, чем те, оголенные, - Мистер Уилсон ждет вас.
Я вошел в кабинет, откуда вышел немногим больше трех лет назад, отправляясь к звездам.
- Вы знали, что я приду? - спросил я.
Старо-молодое лицо Уилсона казалось симпатичным и человечным.
- Разумеется, - ответил он.
- Что здесь произошло? - в отчаянии сказал я. - Или причина во мне? Что произошло с миром? Что мне делать?
- Так много вопросов, - медленно заговорил Уилсон. - За эти три года действительно многое изменилось. Нам, тем, кто следил за развитием, это не кажется таким уж скверным. Но, представляю себе, вас это потрясло. Вспомните, мы предложили вам продлить контракт.
- Еще три года там?! - Я содрогнулся.
- Да, конечно, нелегко, - сочувственно сказал Уилсон. - Итак, продолжаю. То, что случилось, по-видимому, было неизбежно. Уж очень многое содействовало этому. И если кому-нибудь кажется, что произошло это внезапно, то только потому, что все изменилось сразу. Немалую роль сыграл Институт рекламы. Его финансировали крупные филантропические общества, он был создан с целью изучения рекламной психологии. Институт добился успеха, и повернуть назад было уже невозможно. Результаты нельзя было держать в тайне.
- Результаты чего?
- Рекламирования, - сказал Уилсон. - Если раньше реклама была искусством, то теперь стала наукой. Нельзя забывать назначения рекламы, - продолжал он. Внушить потребителю, что ему хочется то, что ему не нужно, или же, что ему нужно то, чего он не хотел покупать. Усовершенствуйте рекламу - и перед вами наше общество.
Он обрисовал путь развития этой науки, а я старался понять.
- Ответствен не кто-нибудь один. То, что произошло, результат совместных усилий, хотя способствовали этому и неосознанные устремления. Дорогу прокладывали предтечи научной рекламы. Они прагматически нащупали некоторые основные элементы. Например, возбуждение и повторение. Щекочите часто и подолгу, и вы неизбежно вызовете желание освободиться от щекотки. Институт рекламы сделал это открытие, или, вернее, разумно использовал его. Единственный способ избавиться от зуда рекламы - это купить.
Результаты сказались и в других областях. В искусстве, например. Современные формы искусства используют надежные средства коммуникации и воздействуют на чувства, не затрагивая высших центров мозга. Как раз то, что надо.
Модернистская поэзия, к примеру. Атональная музыка. Абстрактная живопись. Неэстетично, непривычно, неинтеллектуально.
Возбуждение и повторение. Знали об этом давно. Но это не применялось научно. Тех, кто рекламировал, сдерживало сочувствие к людям, отпугивали жалобы интеллигенции, они забывали, что потребительская масса не жалуется, она покупает. Наука рекламы, разумеется, жестока. Ученые - уже не человеческие существа, а мыслящие машины. Эмоции окутывают правду теплыми, но обманчивыми одеждами. Сорвите их! Подавите эмоции! Правда должна быть голой! Знай, где правда, и она сделает тебя богатым!
Итак, Институт рекламы оседлал это открытие и стал коммерческим центром.
- Чудовищно, - сказал я и посмотрел на свои трясущиеся руки. - Чудовищно. Мир населен автоматами. Покупать. Покупать. Покупать. Тратить деньги. Тратить. Тратить.
- В мире всегда были роботы, - заметил Уилсон. - На протяжении всей истории человечества их одурманивали те, кто умел нажать должную эмоциональную кнопку. Теперь им приказывают покупать. В результате мир преуспевает. Все работают, получают приличную заработную плату, покупают. Чего еще желать?
- Но ведь они покупают ненужное.
- Верно. На этом и держится наша экономика.