Роботс" были похожи на целый маленький, правильно распланированный городок. Он раскинулся перед нами, плоский, как аэрофотография.
- Когда я начала здесь работать -сказала она, -у меня была маленькая комнатка в здании, которое стояло где-то вон там, где сейчас котельная. Это здание снесли, когда вас не было на свете. В комнате сидели еще три человека. На мою долю приходилось полстола. Все наши роботы производились в одном корпусе. Три штуки в неделю. А посмотрите сейчас!
- Пятьдесят лет -долгий срок. Я не придумал ничего лучше этой избитой фразы.
- Ничуть, если это ваше прошлое, - возразила она. - Я думаю, как это они так быстро пролетели.
Она снова села за стол. Хотя выражение ее лица не изменилось, но ей, по-моему, стало грустно,
- Сколько вам лет? - поинтересовалась она.
- Тридцать два, - ответил я.
- Тогда вы не помните, каким был мир без роботов. Было время, когда перед лицом Вселенной человек был одинок и не имел друзей. Теперь у него есть помощники, существа более сильные, более надежные, более эффективные, чем он, и абсолютно ему преданные. Человечество больше не одиноко. Вам это не приходило в голову?
- Боюсь, что нет. Можно будет процитировать ваши слова?
Можно. Для вас робот -это робот. Механизмы и металл, электричество и позитроны... Разум, воплощенный в железе! Создаваемый человеком, а если нужно, и уничтожаемый человеком...
Но вы не работали с ними, и вы их не знаете. Они чище и лучше нас.
Я попробовал осторожно подзадорить ее:
- Мы были бы рады услышать кое-что из того, что вы знаете о роботах, что вы о них думаете. "Интерплэнетери Пресс" обслуживает всю Солнечную систему. Миллиарды потенциальных слушателей, доктор Кэлвин! Они должны услышать ваш рассказ.
Но подзадоривать ее не приходилось. Не слушая меня, она продолжала:
- Все это можно было предвидеть с самого начала. Тогда мы продавали роботов для использования на Земле -это было еще даже до меня. Конечно, роботы тогда еще не умели говорить. По том они стали больше похожи на человека, и начались протесты.
Профсоюзы не хотели, чтобы роботы конкурировали с человеком религиозные организации возражали из-за своих предрассудков.
Все это было смешно и вовсе бесполезно. Но это было. Я записывал все подряд на свой карманный магнитофон, стараясь незаметно шевелить пальцами. Если немного попрактиковаться, то можно управлять магнитофоном, не вынимая его из кармана.
- Возьмите историю с Робби. Я не знала его. Он был пущен на слом как безнадежно устаревший за год до того, как я поступила на работу. Но я видела девочку в музее...
Она умолкла. Ее глаза затуманились. Я тоже молчал, не мешая ей углубиться в прошлое. Это прошлое было таким далеким!
- Я услышала эту историю позже. И когда нас называли создателями демонов и святотатцами, я всегда вспоминала о нем. Робби был немой робот. Его выпустили в 1996 году, еще до того, как роботы стали крайне специализированными, и он был продан для работы в качестве няньки.
- Кого?
- Няньки...
РОББИ
- Девяносто восемь... девяносто девять... сто!
Глория отвела пухлую ручку, которой она закрывала глаза, и несколько секунд стояла, сморщив нос и моргая от солнечного света. Пытаясь смотреть сразу во все стороны, она осторожно отошла на несколько шагов от дерева.
Вытянув шею, она вглядывалась в заросли кустов справа от нее, потом отошла от дерева еще на несколько шагов, стараясь заглянуть в самую глубину зарослей.
Глубокую тишину нарушало только непрерывное жужжание насекомых и время от времени чириканье какой-то неутомимой птицы, не боявшейся полуденной жары.
Глория надулась.
- Ну конечно, он в доме, а я ему миллион раз говорила, что это нечестно.