– Читала, приличный детектив в стиле Агаты Кристи, мне понравилось, немного мастерства Озерова – и будет неплохой сериал. Думаю, даже на какой-нибудь федеральный канал продадим.
– Ну и хорошо, действуй.
– Гарик, вы же знаете, сейчас каникулы, мне не с кем оставить Генку. На лагерь у меня денег не хватило, а оставить в Москве четырнадцатилетнюю девочку опасно.
– Ничего с твоей Генкой не будет за неделю, да и сколько я тебе говорил, нельзя девочку называть таким ужасным именем, карма испортится. Есть же у нее человеческое имя, как там ее зовут по паспорту?
– Лена, – ответила Ася, на автомате просчитывая на ходу, что же она может придумать. Может, попросить бабу Аллу с третьего этажа за ней посмотреть? Хотя нет, она откажет, в прошлый раз Генка ее в подъезде так напугала, что Асе пришлось потом неделю ей в больницу фрукты носить.
– Ну и ничего, это тоже имя, хотя я предпочел бы Елена, а что, и паспорт уже получила?
– Да, ей четырнадцать две недели назад было, я потому и на нуле, что подарок ей подарила, телефон, она меня давно о нем просила.
– Ладно, не жалобь меня, не заставляй мои мысли сворачивать на негатив. Вот что сделаем, давай бери свою Генку с собой. Номер тебе в гостинице все равно полагается отдельный. Обедать будете ходить с киногруппой, там порции все равно никто не считает, а билеты на самолет я вычту из твоей будущей зарплаты.
На самом деле зарплата будущего месяца у Аси уже была вся расписана до копейки, но это был выход, работу она потерять не может и Генку одну тоже оставлять нельзя. А так и сестренка отдохнет, заодно в море покупается, фруктов поест, о таком отпуске для Генки Ася даже не мечтала. «А деньги, да и бог с ними, перезайму потом», – подумала Ася, а вслух сказала:
– Спасибо огромное, Гарик, у вас большое кавказское сердце, что бы я без вас делала.
К слову сказать, Гарик Михайлович Манукян был чистой воды москвич в десятом поколении. И его восточная кровь была разбавлена за это время раз пять. Вот, например, мама Гарика была чисто русская Марина Владимировна Козакова, да и самого Гарика в паспорте зовут Игорь, но ему очень хотелось подчеркнуть свою южную кровь, и он представлялся Гариком. Также он всего на пятнадцать лет старше Аси, но ему очень нравилось чувствовать себя покровителем, этаким меценатом. Как он считал, это чистит его карму и продлевает жизнь. Проработав с ним уже пять лет, Ася знала эту его слабость и благодарила именно так, как ему этого хотелось.
– И насчет сценариста, Гарик… Если они вам, директору, не сказали, кто сценарист, то с чего вы решили, что они скажут мне, какому-то менеджеру? – попыталась отбиться от столь трудной задачи Ася.
– Значит, так, Круглова, уйди и не порть мне настроение, моя аура только восстановилась из-за доброго дела, и ты опять меня тянешь в цвет болота. – К слову сказать, болотный цвет Гарик считал цветом негатива и жутко его боялся. Он верил, что его носят только энергетические вампиры, которые вытягивают живую энергию из людей.
– Во-первых, ты не секретарша, а правая рука директора кинокомпании «ОБЗАЛИРОН». Давай так, ты находишь мне сценариста нашего долбанного сериала, а я оплачиваю билеты твоей Генке.
Это был удар ниже пояса, тут же прокручивая в голове, кому она будет звонить, Ася согласилась.
– И позвони в гостиницу, а то они любят вешать шторы цвета зла, – уже в спину прокричал ей Гарик, – а также прихвати в самолет сценарий, прочту его, там не сильно много крови?
Гарик был фанатом эзотерики, и вот эта его страсть давалась Асе особенно сложно. Если они отправлялись в командировку, для Аси это было абсолютным наказанием, поэтому она жуть как не любила любые поездки с начальством. И вот бинго, она едет в очередное путешествие с шефом, да еще и со своей младшей сестрой.
– Да, Ася, чувствую, поседеешь ты за эту неделю, – под нос себе пробубнила она и набрала Генкин телефон.
– Привет, систер, ты что это звонишь среди рабочего дня? Гарик уснул или ты оборзела? – попыталась пошутить младшая.
– Нет, звоню сказать, что я завтра уезжаю в командировку, – и, сделав небольшую паузу, добавила, – тебя беру с собой.
– Фу, Ася, ты так-то не пугай, я опять подумала, что мне придется одной жить. Как вспомню последнюю твою поездку, если бы Аньку мама не отпустила ко мне ночевать, то я бы вообще все пять дней не спала.
– А нечего было бабу Аллу до смерти пугать, такой был хороший вариант.
– Да кто ее пугал? Я просто шла в школу, у нас был Хэллоуин, я была в костюме. А ножницы, торчащие из головы, – это накладка такая, часть костюма. Ну а то, что я сидела на ступеньках с закрытыми глазами, так это я Аньку ждала, копушу, и музыку в наушниках слушала. Я даже не слышала, как она закричала, открыла глаза, а она лежит на площадке, думаешь, я не испугалась?
Шуточный тон ушел, видно, правда плохо ей было тогда, и она действительно перепугалась.
– Ну куда едем, систер, в какую тьмутаракань Гарик послал тебя на этот раз. Сразу хочу сказать, я за любой кипиш, кроме голодовки, просто интересно.
– Мы едем в Крым, в Ялту, – сказала Ася, и после этого в трубке послышался какой-то треск, затем что-то упало и покатилось.
– Генка, ты что упала? Или телефон, не дай бог, уронила, если так, я тебя точно прибью, – закричала в трубку Ася.
– Не переживай, Васек, это я от счастья мимо дивана села, с телефоном все ок.
Васей сестра называла ее в исключительных случаях прилива любви и нежности. В день, когда родителей не стало, они сидели вдвоем на кухне и ревели навзрыд. Первой успокоилась Генка, она подошла к Асе и спросила так, как могут спрашивать только дети:
– А ты меня некогда не бросишь?
Ася, с усилием остановив слезы и проглотив камень, что стоял у нее в груди, как можно уверенней сказала:
– Никогда, обещаю.
И Генка с разбегу бросилась к ней на шею, да так, что Ася чуть не упала с табуретки.
– Спасибо, Васечка, я тебя тоже очень-очень люблю.
– Почему же Васечка, – спросила Ася, вытирая слезы.
– Это будут наши вторые имена, это будет наш с тобой секрет, наш код, – на ухо прошептала сестре Генка. И теперь только в самых исключительных случаях Ася становилась Васей.
– Значит, так, собирай сумку, и мои вещи бери, и свои, мне еще надо решить вопросы с билетами, буду поздно.
– Есть, – бойко ответила Генка в трубку и побежала разбирать гардероб на «надо» и «может быть».
Ася осталась сидеть за столом, ей было необходимо подумать. Когда-то у нее были шикарные вьющиеся волосы, и она любила размышлять, накручивая прядь на указательный палец. Все изменилось пять лет назад, время, которое они требовали для укладки, она решила посвятить сестре и подстриглась под мальчика. Это помогало и сэкономило кучу времени и денег, но так как в последнее время она копила на подарок Генке, то пришлось экономить даже на парикмахерской. Волосы отросли и опять начали завиваться. Конечно, на палец их не накрутишь, но запустить пятерню уже можно было. Вот, обхватив голову руками, Ася начала размышлять и планировать.
Первое – билеты, ну это решаемо. Она включила ноут, и ее пальцы быстро забегали по клавиатуре. Второе – гостиница, и это в современном мире не составляет труда. Третье – сценарист, вот здесь проблема, и очень большая. Гарик был просто директор, по сути, нанятый управленец, выше был совет директоров, в который входило три семьи. Подчиненные, естественно, никаких подробностей не знали, посвящены были только Гарик и Ася, но Ася совершенно случайно.
Однажды три года назад она застала Гарика очень пьяным в своем кабинете наедине с пустой бутылкой виски. И пока на правах правой руки она пыталась уложить его на диван, стоящий для таких случаев в углу, Гарик, обливаясь пьяными слезами, рассказал ей какую-то невероятную историю о том, что три очень дружные семьи создали эту кинокомпанию и поставили его ею управлять, и вот вчера одну семью убили. Но Гарик потерял не только их в тот день, дальше шел набор слов и ругательств. Он плакал, обливался слезами, материл себя, еще кого-то, потом резко начинал кричать что-то в стену. На утро Ася попыталась расспросить Гарика о том, что же случилось, он раскрыл широко глаза и прошипел с такой злостью, с какой ни до ни после он с ней не разговаривал: «Забудь, ничего не было, и я ничего тебе не говорил».