Степан молчал. За всё время нашего разговора он не проронил ни слова, только временами переводил свой тяжёлый взгляд то на меня, то на своего напарника. Я уже знал, что с них больше ничего не вытяну. Откланявшись, я вышел на свежий воздух, завернув за угол кафе. «Значит, постоялец гостиницы баловался водочкой в одиночку», – я включил своё воображение на всю катушку, представив, как Максим Гайдаренко пил водку, а эти двое раскалывали его на угощение. «Но эти вряд ли убьют, могут избить, обшарить карманы, но не убить. Они здесь, видать, клиенты постоянные и терять злачное место им нет никакой необходимости», – додумать мне не дали. Сильный удар по голове, оборвал все мои думы. Мало того, я вообще перестал думать и ощущать действительность.
Не знаю, сколько я пролежал на асфальте, но наверно не менее получаса. Сначала я ощутил сильную боль в голове, потом медленно начало возвращаться сознание. Сначала я задал себе вопрос: почему я здесь и почему отдыхаю прямо на асфальте? Память мне не отшибли: быстро всё вспомнив, я ощупал карманы. Милицейское удостоверение валялось прямо на асфальте, пистолет находился на месте, но бумажник с деньгами и документами исчез.
Я заглянул в ближайший мусорный бак. Мой бумажник, изрядно похудевший, лежал сверху на куче мусора. Я подумал:
«Убить меня не хотели, им нужны только деньги. Не мои ли это недавние собеседники? Или всё же они хотели убить за излишнее любопытство?» – я вернулся к месту своего «отдыха».
Пошарив по округе глазами, сразу наткнулся на продолговатый предмет, называемый в народе штакетиной. Скорее всего, этим предметом меня и ударили. В кафе идти сейчас бессмысленно. Во-первых, вид у меня не очень приличный, а, во-вторых, надо быть сверхнаглецом, чтобы, искалечив человека, спокойно сидеть в кафе.
Конец ознакомительного фрагмента.