Попили водички за сто рублей бутылка, поделились с продюсером впечатлениями об утренней встрече. Между прочим, отметила, что у нашего героя есть спецфонд для матримониальных целей.
Ренат сразу оживился:
– Так, кто выходит замуж за Клёнова?
Он оценивающе оглядел нас обоих и стал развивать эту мысль дальше:
– Георгий и я – вряд ли по понятной причине. А вот ты, Оля, вполне подходишь по гендерному признаку. Так что каждому выходит по 33 процента. Это сколько ж от 20 тысяч? – спрашивает он абсолютно серьезно.
На мою долю выходит 6 тыс. евро.
– Так, сейчас переведу по курсу, – задумчиво говорит продюсер.
Я перевожу взгляд с одного на другого. Ладно, пускай поприкалываются, мне сегодня спешить некуда. Я знаю, что Геогрий уже на моей стороне и готовлюсь выдвигать продюсеру веские аргументы.
– Знаешь, Ренат,– заявляю я как можно решительнее, – мне не хотелось бы зависеть от Клёнова. Я работаю на тебя, а не на него. Мы собрались в Старогородск на три дня, и нам надо где-то есть и ночевать. Да и телефонные разговоры тоже кусаются.
Георгий в знак согласия кивает окладистой бородой. Продюсер смотрит на меня искосо. Он всерьез думал, что я пришла на проект из романтических побуждений.
– Ладно, – нехотя соглашается он. – На днях получите аванс.
На том и разошлись. Я забыла в Домжуре свою панаму.
2
В день отъезда будильник запищал в 5.45. Мог бы и не стараться, все равно я не спала всю ночь. За окном темень и льет сильный дождь. На улице огромные лужи. В нерешительности закрываю окно. Выходить из дома под таким ливнем – значит сразу вымокнуть и заболеть.
Накануне договорились с Георгием, что поедем все вместе на его машине. Он живет под Москвой, и заезжать за мной ему не по пути. Я же не оператор с камерой, которую надо беречь, как зеницу ока! Договорились встретиться на Киевке в семь часов, чтобы не попасть в пробку. После разговора с режиссером позвонила Клёнову. Сказала, что приедем около десяти.
– Когда доедете до поворота на Дядьково, позвоните. Вас встретят,– коротко ответил он.
Хорошо бы надеть резиновые сапоги! А еще лучше остаться дома и не ехать ни в какой Старогородск. Но мяч уже в игре, и надо его ловить. Обреченно надеваю босоножки: быстро вымокнут, но и высохнут быстро. На улице настоящий тропический ливень, а на дворе ни одного водостока. Хорошенькое начало, ничего не скажешь!
На Юго-Западной стоит несколько маршруток до Внуково. Стоимость посадки – сто рублей. Через сто метров останавливается муниципальный автобус, который также идет по Киевке, но за двадцать пять рублей. Никто не знает, как называется первая остановка за окружной.
Звоню Георгию, говорю, что выйду на первой остановке, пусть ловит меня там через десять минут.
– Нет, – говорит, – раньше, чем через сорок не получится. Я жду оператора. У меня серебристая «Судзуки Леана».
А уже, между прочим, семь ноль пять.
Вылезаю на первой остановке за МКАД, вглядываюсь в темноту. Серебристых машин выстроился целый хвост – только на противоположной стороне шоссе. Дождь стал еще сильнее. Хорошо хоть, что на остановке сообразили сделать навес.
Переминаюсь с ноги на ногу час двадцать. Уже светает. Снова звоню.
Георгий явно недоволен:
– Да мы тебя, видать, проскочили. Мы уже в Одинцово.
Интересно, как их туда занесло?
Стараюсь держать себя в руках и контролировать препродакшн:
– Это ваш косяк. Езжайте без меня, встретимся в Старогородске.
Мне холодно и очень мокро.
Георгию хорошо – он сидит в машине: там не холодно и не мокро, зато ничего не видно из-за капель на лобовом стекле. Найти нужного человека в сильный дождь на трассе – все равно что тысячу рублей на дороге в солнечную погоду. Правда, солнышка в ближайшие часы ждать не стоит. А вот мне чего ждать? Пробка в Москву рассосется часа через три. На Киевский вокзал я попаду в лучшем случае к десяти, да и то, если не передумаю. А то ведь могу свернуть домой – отогреваться. Нет, надо все-таки наступать на Старогородск, а для начала найти железную дорогу. Места, конечно, знакомые, но уж больно мокро.
Снова звоню Георгию:
– Я передумала. Мы должны приехать в Старогородск все вместе, чтобы Клёнов не собирал нас, как грибы. Давайте, подъезжайте к аэропорту. Там мы, точно, не растеряемся.
Машины обдают друг друга грязными волнами. Хорошо, что подошел еще один автобус, правда в него не залезть. Ну ладно, мне торопиться уже некуда: к счастью, я не опаздываю на самолет.
С аэропортом «Внуково» у меня связано одно веселенькое воспоминание. Когда-то, лет семь тому назад, я провожала старшую дочь Юлю на международную экологическую конференцию в Турцию. Заранее сделала ей нужную справку для пограничного контроля, а заодно и еще одну, точно такую же, для лагеря на Украине. Мне тогда очень хотелось, чтобы ребенок много путешествовал с приучался к самостоятельной жизни.
В день вылета в аэропорту нас уже поджидал Юлин школьный учитель и ее одноклассница со своими родителями. Отдаю дочке документы и последние указания, целую на прощанье и желаю произвести научную сенсацию. Возвращаюсь домой, автобус уже на шоссе. Вдруг – звонок : «Мам, ты мне какую справку дала?» Я как-то сразу догадалась, что не ту. Бумажки в сложенном виде были абсолютно одинаковыми.
Самолет из-за одной девочки задерживать не стали, но я каким-то чудом успела обернуться за час. По-моему, тогда было воскресенье, и в то время еще не было таких пробок. Из Турции дочь привезла золотую медаль и диплом первой степени на английском языке.
С тех пор я больше не была в аэропорту Внуково. За семь лет тут все сильно изменилась. Пожалуй, теперь я бы за час не обернулась туда и обратно. Я уже битый час выглядываю в потоке маленькую машину серебристого цвета.
Наконец, о чудо! – она подъезжает и распахивает мне заднюю дверь, приглашая занять место рядом с тремя не слишком чистыми кофрами. Мы что-то ворчим себе под нос – я и режиссер. Рядом с ним на переднем сидении сидит незнакомый мужчина, который даже не оборачивается в мою сторону. Ну и ладно – впереди у нас еще три дня: успеем познакомиться. Радио громко поет что-то про любовь. Мужчины молча курят. Машина проскакивает нужный поворот: видимость по-прежнему не супер. Мы возвращаемся и молчим еще километров восемьдесят.
Когда не о чем говорить, надо пожевать. У меня всегда с собой что-нибудь есть на такой случай. Режиссер за рулем недовольно поглядывает на меня в зеркальце и облизывается. Наверное, он с утра тоже ничего не ел. За окнами мелькают щиты с рекламой пончиков, а придорожные кафе еще не работают.
Наконец, въезжаем в Старогородскую область. Тут как-то сразу поприветливее – и дождя не было, и закусочные уже открылись.
Хмурый оператор вылезает первым и молча идет в сторону синего ангара. Режиссер молча сует мне три бумажки от продюсера. Я чувствую необычайный творческий подъем – теперь могу шикануть и выпить кофе в компании с интеллигентными творческими людьми. Жизнь прекрасна!
У тарелочек стоит оператор и выбирает пельмени. Его зовут Денис.
Едем дальше, обсуждаем, что будем снимать. Все-таки, на сытый желудок мужчины гораздо охотнее говорят о работе. Проезжаем поворот на Дядьково. Пора звонить Клёнову. Вчера я целый вечер искала пункт «Билайна», чтобы установить роуминг, но, видать, вышла на поиски слишком поздно. Теперь придется говорить по дорогому тарифу.
Прошу телефон у Георгия, набираю номер, слышу: «На счете недостаточно средств». Моя военная хитрость не удалась.
– Слушайте, а как бы вы стали звонить Клёнову, если у вас даже нет его номера? – поддразниваю я мужчин и набираю нужный номер на собственном мобильнике.
– А мы как-то и не подумали насчет этого, – зевает режиссер. – Хорошо, что мы все-таки тебя нашли.
Клёнов как будто ждал моего звонка. По крайней мере, сразу узнал. Он начинает долго объяснять, но мне не до этого. Меня тошнит – не то дыма, не то от сытости. Даю трубку Георгию. Он внимательно слушает и уточняет дорогу. Теперь недостаточно средств на моем счете.