И вот, в этот безмятежный период москвичи продемонстрировали алма-атинцам столичную оперативность. Поздно вечером ко мне ворвался бледный Гриша Савич и вручил «ТМ» N 3/91. На странице 48 я увидел…
«Остров „Пойдешь-не-вернешься“».
«Считаем полученный материал заявкой на проведение Всесоюзной научно-фантастической экспедиции…»
«Г.Новожилов описывает беседу со старым рыбаком Нурпеисом Байжановым… Его дед и отец… увидели, как из „белого камня“… вылупился шайтан… Зуб опознали, как принадлежащий птеранодону…»
«Пропала целая экспедиция… был сразу отправлен в психлечебницу, ибо уверял всех, что пробыл на острове три дня…»
Я утер холодный пот. Слава Аллаху, пока еще речи о нас не было… Вот оно!
«Мы завязали контакты с КЛФ Алма-Аты. От наших казахских братьев…»
Почему-то фамилии казахских братьев — Лукьяненко и Савича указаны не были. Я обиделся.
«Давно и скрупулезно изучающих местный фольклор…»
Н-да.
«…приаральский вариант распространенной сказки о Кобланды-батыре и семи богатырях…»
— И семи братьях! — заорал я. — Не о семи богатырях, это вам не Пушкин!
«Заколдованный остров описан… для местного фольклора нетипично…»
— Нормально описан, — обиженно сказал Савич.
Далее шло письмо рыбака — на этот раз не в пересказе. Как мы ржали над этим текстом… «Мы проходили мимо острова, когда у нас полетел подшипник…» (В примечаниях для внутреннего пользования указывалось — «полетел на северо-восток»). «Работы там на час, так что до вечера справились…» «Дома… вроде наших кошар, только железом оббиты». «Цистерны… на летающие тарелки похожие». «Антенна стальная… штопором скрученная… в нее зачем-то вставлена прозрачная труба». «Площадка светилась ярко, хоть ламп не было видно. Они там, наверное, спрятаны где-то были».
Я схватился за голову. В печатном виде анекдотичность, неправдоподобность текста, «подставка», были видны ярко-ярко. Хоть ламп и видно не было.
— «На Барса-Кельмес всякая глупость бывает, но военных там еще никто не видел», — процитировал вдруг Гриша. И зашелся в полуистерическом хохоте. И я был близок к раскаянию.
Ночью мне снились кошмары. «Аэлита», где москвичи гневно рассказывают о розыгрыше. Укоризненное лицо Бугрова. Бессрочное исключение нас с Гришей из числа любителей фантастики и переход на нелегальное положение. Гнев казахского народа, чей герой стал объектом мистификаций.
— Не буду! — закричал я во сне голосом крапивинского мальчика. — Я больше не буду разыгрывать отдельных граждан и серьезные печатные органы!
После чего, успокоенный, уснул.
На «Аэлите-92» я поведал Грише правду. И мы долго хохотали над всей историей, прежде чем он взял с меня обещание в течение месяца выслать рассказ обо всем случившемся.
Но история еще не закончилась. У нее оказалось достойное логическое завершение.
Конец 92-го года. Я сижу в гостях у Дениса Новожилова, сына Надежды Черновой, той самой, что заведует в журнале «ПРОСТОР» отделом фантастики. Денис — «дикий фэн». На коны не ездит, но фантастику знает, а его библиотеке позавидует 99 процентов фэндома. Разговор, естественно, о фантастике. Я рассказываю о «Барса-Кельмес», и Денис оживляется:
— А у меня дед про этот остров писал. Лет сорок назад. Дедушка!
Из соседней комнаты выходит девяностолетний дед. Несмотря на возраст, мгновенно входит в суть разговора, ехидно улыбается и выносит картонную папку. Там — пожелтевшие вырезки из «Ленинской смены» и «Техника-Молодежи».
— Ко мне на днях из Академии Наук Казахстана приходили, сообщает дед. — Расспрашивали, где зуб птеранодона, и что на острове творится. Я прикинулся, что у меня склероз, и ничего не сказал.
— А что там вообще было-то? — с надеждой спрашиваю я. И журналист Новожилов не обманывает ожиданий.