Проход через арку меня угораздило пропустить, потому что я буквально утонула в юбках платья взметнувшихся вслед за мной словно плотный туман. Зато я почувствовала, будто начинаю стремительно падать вниз, но это ощущение длилось всего мгновение и мы снова оказались в просторной галерее. Примяв сверкающий шифон, я осмотрелась и поёжилась.
Здесь было пустынно, пыльно и куда холоднее, чем в прошлой галерее, а в высоких окнах, расположенных вдоль одной из стен, был виден снег. Телепортация? Хм, откуда я вообще о ней знаю, и почему она меня не пугает? Проявление магии отозвалось равнодушием, будто я знала о ней достаточно много, чтобы перестать удивляться. Как странно, ведь при этом собственное имя мне казалось чуждым — если бы блондин не произнёс его, я бы до сих пор оставалась в неведении насчёт такой важной части себя.
Вопросы продолжали множиться, желание откровенничать с данным мужчиной наоборот уменьшалось — после его ослепительной улыбки у меня промелькнула идея объяснить блондину свою ситуацию, в надежде, что он поймёт и поможет. Теперь же мне казалось такое решение сомнительным. Одни только колючие взгляды отбивают всю охоту откровенничать, и я уж молчу о ядовитых словах. Так что пока от меня не требуют разговоров лучше придержать язык за зубами. На всякий случай.
Пока я лихорадочно соображала, какие дальнейшие действия лучше всего предпринять, меня внесли в какую-то мрачную спальню в грязно-бордовых тонах и бросили на кровать.
Ну вот, приплыли… Сейчас будет брачная ночь не любви, ведь муженёк явно не испытывает никаких тёплых чувств ко мне и вообще похоже люто ненавидит. Зачем только женился? Может — брак по расчёту? Но блондин не выглядел тем, кто нуждался в таких мерах, однако я могла ошибаться.
Готовясь уже отстаивать свою честь, ну или что там у меня есть, я не сразу заметила, что мужчина разжёг камин и, сев в кресло, больше интересовался какой-то жидкостью в бокале, наспех извлечённой с нижней полки столика, нежели молодой женой. Блондин вообще не смотрел в мою сторону, демонстрируя мне свой напряжённый профиль.
Уф, можно пока чуть расслабиться. Похоже, в физическом плане я его интересую куда меньше чем всё разгорающийся огонь в камине. Облегчение почти сразу сменилось новой волной паники: а вдруг я уродина, каких только поискать? Он же что-то там говорил про унижение!
С трудом подавив желание бежать искать зеркало, я устроилась поудобнее и стала наблюдать за мужем. Казалось что он, забыв обо мне, просто любовался огнём и что-то для себя решал.
Эх, всё-таки блондин очень хорош собой. Им действительно хотелось любоваться, несмотря на то, что мужчина ещё перед аркой начал пугать меня до колик в животе.
Тяжело вздохнув, муж вдруг нарушил тишину и стал говорить. И чем дольше я его слушала, тем больше понимала, в какую передрягу влипла…
— А ведь знаешь, я тоже не устоял и влюбился в тебя, едва увидел, — мужской голос был тихим, почти неуверенным, будто его хозяин говорил через силу. — Мне тогда стало любопытно посмотреть на дебютантку, о которой все только и говорили. Возможно, я пришёл на тот бал, чтобы высмеять провинциалу, которой хватило наглости поднять вокруг себя столько шума, но едва ты попалась мне на глаза, как покорила меня до глубины души… Лишь потом я узнал, как много сердец ты разбила, сколько невест и жен растоптала, только потому, что могла, лишь из собственной прихоти, — горько усмехнулся самый красивый мужчина.
В то же время я… содрогаюсь от порции правды о себе.… Неужели мне действительно было плевать на чужие чувства? Неужели я так бессердечна, как говорит мой нечаянный супруг?
— Тем не менее, тебе всё прощали, — продолжает уничтожать меня блондин, — все закрывали глаза на твоё беспутное поведение, интриги и самые ужасные поступки. Ещё бы, магинь с искрой жизни не было уже очень много веков, да ещё и в комплекте к этому шли: красота, острый ум и сногсшибательное обаяние. Ты умело пользовалась своими дарами, почти так же умело, как и людьми… Но теперь, с родовым проклятием в источнике маны ты никому не нужна, и даже венценосный покровитель отвернулся от тебя.
Ох, сколько же злорадства и неприкрытой ярости было в его словах. Мои щёки и так горели от стыда за поведение, которого я не помнила, но даже так я через всю комнату физически ощущала жар ненависти блондина. Похоже, из всех своих жертв ему я насолила больше всего.
— Пока ты не станешь способна дать мне наследника, будешь жить здесь в уединении, — в итоге вынес вердикт муж, бросая на меня косой взгляд. — Если честно у меня был соблазн оставить тебя здесь совсем одну, но ты же ничего не умеешь и без помощи сгинешь. Поэтому я нанял минимальный штат слуг: дворецкий, горничная, кухарка и садовник. По сравнению с сотней людей в твоём бывшем доме это будет равноценно оставить тебя в одиночестве.
Мужчина поднялся, поставил на столик так и не тронутую выпивку, поправил сюртук и холодно продолжил:
— Раз в полгода тебе будет начисляться содержание, так что придётся учиться разумно его тратить и экономить. Этерия, запомни: я не собираюсь потакать тебе так же как твои бесчисленные ухажёры. Говорю об этом в первый и последний раз. По поводу бытовых вопросов: портал я настрою на Радек — ближайший крупный город, у слуг туда будет свободный доступ, ты же пройти не сможешь. Отныне это поместье твоя тюрьма. И да, не пытайся соблазнить кого-то из слуг мужского пола, они женаты и принесли магические клятвы верности — я специально выбрал именно таких.
Теперь у меня нет сомнений в одном: моя репутация находится на уровне нижнего мира. Примерно там же расположилось уважение мужчины передо мной. Как всё исправлять я не имела ни малейшего понятия.
— Что ж, мне пора, — сказал блондин, направившись к выходу из спальни. Я украдкой выдохнула: одной проблемой меньше. Уже на пороге муж обернулся, чтобы бросить: — Изабелла уже наверняка заждалась моего возвращения.
Кажется, от меня ожидали какой-то бурной реакции или может проклятий, ведь тут имеет место прямой намёк на любовницу, но я продолжала хранить благоразумное молчание. Пусть хоть что-то поднимется в памяти, и вот тогда мы поговорим.
Мужчина замер, посмотрел на меня задумчивым взглядом и произнёс:
— Знаешь, приятно всё-таки, когда ты молчишь, даже не так сильно хочется свернуть твою шею.
“Обращайся”, — хмыкнула про себя, наблюдая как не совсем идеальный мужчина покидает комнату.
Лишь оставшись одна, я позволила себе окончательно скиснуть: толком поговорить ни с кем не успела, а уже вон в каком кошмаре оказалась. Замужем за человеком, мечтающим мне отомстить (непонятно за что-то конкретное или так, просто за поганый характер), запертая в каком-то поместье, притом неизвестно на какой срок, так ещё и без единого воспоминания, объясняющего как вообще всё сложилось настолько гадко.
Ничего, сейчас главное успокоиться и не накручивать себя, а уже завтра можно будет усиленно думать над тем, что делать дальше. Ведь интуиция мне подсказывает: я не из той категории людей, которая умеет сдаваться.
Глава 3.
Сразу расстаться с мрачными мыслями не получилось. В голове гудел рой нарастающих вопросов. О каком проклятье речь, кто и за что его на меня наложил? Во мне правда есть редчайшая магия жизни и откуда мне известно, что она уникальна? Как вроде бы провинциальная аристократка могла иметь дом с сотней слуг? И возможно ли что венценосный покровитель был кем-то большим для меня?
Едва в мыслях проскользнул последний вопрос, виски сдавило, а голову прострелило болью. Всё вокруг заволокло яркой вспышкой, и моё сознание перенесло в какую-то комнату, а точнее просторный кабинет. У стен расположились резные стеллажи из тёмного дерева с особой педантичностью уставленные книгами и пухлыми папками с бумагами, тяжелые шторы от пола до потолка скрывали вид за широким окном, а дорогая мебель с отделкой из золота стояла на положенных ей местах. Главным же в этом помещении был массивный стол со стулом подле него больше напоминающим трон.
Воспоминание, — догадалась я, но оно казалось и моим и не моим одновременно, потому что представшую картину я видела немного со стороны.
На алом ковре посреди кабинета сидела хрупкая девушка с волосами цвета красного дерева. Её некогда высокая прическа была растрёпана и длинные выбившиеся пряди разметались по шёлку изумрудного платья — оно растеклось вокруг девушки мерцающей кляксой, напоминая собой пышные листья, спрятавшие в себе бутон розы.