Кочубей как-то странно дернулся и, вернувшись в квартиру и выловив пиявочку из портала, приложил ее к животу. Через пару минут, оставив маленький след в виде сердечка, пиявка упала на пол. Фармацевт молча оделся и пошел на работу. В сумке у него находилась банка, в которой плавало пять чудодейственных целителей из другого мира.
Зайдя в аптеку и открыв ролл-ставни, позволил солнечному свету заполнить помещение. На двери тихонько звякнул колокольчик извещавший о посетителе.
В аптеку зашла пожилая женщина, постоянный клиент Кочубея.
– Фрейд Борисович!– радостно начала она, – Доброе утро!
– Наипредобрейшее!– расцвел фармацевт, – Как обычно, карвалольчику?
– Да, что-то нехорошо себя чувствую в последнее время. А вы-то прям цветете. Витаминки может мне еще какие порекомендуете?
– Я вам могу предложить лучшее средство, – засуетился Фрейд Борисович, доставая из сумки банку с пиявками, – Эти вот особенные. Клянусь чем хотите, завтра встанете и будете как девочка молодая. Возьмите одну, на пробу.
– Ой, верю я вам, верю, заверните мне проказницу, – женщина полезла в сумочку за кошельком. Сколько с меня?
Бесплатно! Бесплатно! Помогать людям надо! Помогать! Больше людей лечить!
– А знаете что, – глаза фармацевта на какой-то миг стали будто стеклянными, – Возьмите ее бесплатно! От души предлагаю!
– Как приятно, – женщина заулыбалась, торопливо пряча баночку с пиявкой, – Спасибо тебе, мил человек. А то у нас, сам понимаешь, пенсии маленькие, а так все дорого, так все дорого…
Она бы еще продолжила рассуждать о нелегкой жизни пенсионеров, но колокольчик на двери снова бздынькнул, извещая о новых посетителях.
Стеша еле отработала день. После ночных гулянок голова раскалывалась неимоверно. Днем заходил Василий, принес информацию о покойном. Булкина листала заключение, в котором указывалось, что умерший был некий Лютиков В.П., сорока семи лет, безработный, не имеющий определенного места жительства. Смерть предположительно наступила в результате того, что все внутренние органы просто сгнили (исчезли).
– Вот, – разглагольствовал Василий, – Вот до чего доводит неконтролируемое пьянство! И откуда бомжи деньги берут на алкоголь? Тут пашешь, как ишак, с утра до ночи, и то не хватает.
– Так ты машину купил недавно, – напомнила Стеша.
– И я про то же, – не унимался криминалист, – Еле-еле хватило!
– А что за жидкость в нем была? – полюбопытствовала следователь.
– С этой жижей вообще странное дело произошло. Я ее в пробирке доставил, сфотографировал для дела, а утром прихожу, пробирка уже без нее. Будто испарилась жидкость. Никаких следов не осталось! И тело мы уже сожгли, потому что держать его у нас невозможно было, воняло по страшному.
– Плохо, -Стеша нахмурилась, – Странная жижа и никак не идентифицировать это вещество.
– Ладно, ты тут изучай документы, а я пойду, дела у меня.
Василий откланялся и вышел из кабинета. Раздался телефонный звонок. Булкина радостно заулыбалась – звонил Аджар. Сообщив, что доехал, извинился, что не позвонил сразу, – телефон разрядился. Потом выслушал отчет криминалиста, дал парочку незначительных советов, добавив, что Стеша и так умничка, сама все знает.
– Что начальство твое говорит? – спросила Стеша, чувствуя, как забилось сердце.
– Решаем, – коротко ответил Аджар. На том конце трубки послышались разговоры и Голованов, извинившись и сославшись на дела, отключился.
Не успела она положить телефон, как он снова зазвонил. На этот раз звонил Максим. Поинтересовавшись самочувствием Булкиной, предложил встретиться и обсудить фотоссесию.
– Какую еще фотоссесию? – не поняла она.
– В баре ж мы с тобой обсуждали, – терпеливо напомнил Синица, – Я сделаю тебе бесплатную фотоссесию. Фотки клевые хочешь? Ну вот, приходи. Халява же!
– Ой, Максим, давай позже это обсудим, – Булкина лихорадочно вспоминала, когда это они в баре успели поговорить про фото, – У меня работы много, я тебе позвоню. Хорошо?
– То никого, то толпа, – хмыкнув, резюмировала Стеша, – Прям закон подлости!
Конечно, не повстречай она Аджара, можно было бы и с бывшим одноклассником «замутить», особенно учитывая, как он изменился. Но сердце ее накрепко приросло с мрачноватому следователю из Москвы.
– И вообще, Аджар самый-пресамый лучший человек на свете! – вслух сказала она, – И никаких Максимков нам не надо.
В кабинет заглянул Коля.
– Булкина, тебе Василий сказал, что жидкость из пробирки исчезла?
– Ну?
– Так вот, я не виноват! – Коля от волнения теребил ворот рубахи, – Я просто ее сфоткал, даже в руки не брал. А сегодня Вася сказал, что жижа пропала.
– Точно? – Булкина прищурилась, помятуя о том, что Коля тот еще фрукт.
– Чес-слово! Мамой клянусь! – Коля перекрестился.
– А ты с какого перепуга фотографией-то занялся? – продолжала допытываться Стеша
– Мне делать было нечего, пришел к Васе, у него ж интересно, всякие там приборчики, трупы. Ну вот и предложил свои услуги. Взял его фотоаппарат, сфотографировал. Аппарат положил на место. Пробирку даже не брал. Как вот она лежала на полке, так и осталась лежать. Я это, на всякий случай просто предупреждаю, что я ни в чем не виноват! Прям какое-то стечение обстоятельств нездоровое.
– Даже не знаю, – протянула Булкина, – Сколько всего ты наворотил в последнее время, веры тебе нет.
– А я-то че? – обиделся Коля и на всякий случай покосился на стол Голованова, – Аджара нету еще? А то все время так пугает физической расправой, что мне теперь кошмары с его участием снятся.
– Не приехал, – Стеша сразу загрустила, – Иди отсюда, не мешай думать.
– Понял! – Коля выскользнул за дверь, оставив Булкину размышлять над делом.
Фрейд Борисович закрывал смену на кассе, довольно потирая руки. Та женщина, которая два дня назад приходила к нему и получила бесплатную пиявку, сегодня привела еще двух подруг. Выглядела она отменно: румянец на все лицо, довольная улыбка и, главное, она была очень довольна лечением.
– Вы не представляете, – восторженно рассказывала она, – Всего один раз поставила, а утром проснулась, прям как будто десять лет скинула. Голова не болит, легко так на душе, аж петь охота. И даже в интимном плане, – женщина понизила голос до шепота, – Муж был очень доволен… Говорит, как в медовый месяц, гибкость тела и все такое.
– Ну, я рад, что помог. Вот вам еще пиявочка и вам, дамы, тоже. Все бесплатно, конечно же.
Еще! Надо принести еще пиявок! Всем помочь! Все должны получить пиявок!
– Что ж, смена моя закончилась, почти ночь на дворе – вслух произнес фармацевт, – Нужно сходить в лес, принести еще пиявок с портала. Нужно же всем помочь, не так ли?
Уже закрывая дверь аптеки, он неожиданно согнулся от боли. В животе что-то громко заурчало. На какой-то миг Кочубею показалось, что у него внутри кто-то шевельнулся. Но боль неожиданно, как и появилась, исчезла.
– Наверное несвежий лаваш попался. Надо еще пиявок поставить, – Фрейд Борисович пощупал живот через куртку и бодрым шагом отправился в лес, не забыв прихватить несколько склянок для товара.
Стеша была вне себя от радости. Вчера ей позвонил Аджар и сообщил, что возвращается в Клифбург дня через три, с начальством он вопрос уладил.
– Правда, надо будет еще пару раз в Москву съездить, уладить кое что. Как ты? Как расследование?
Булкина, еле сдерживаясь, чтобы не заплясать о радости, рассказала последние новости, сообщив, что Ирочке она тоже позвонила, и что секретарша призналась, что судьбой бомжей не интересуется и где он там пил до полного разложения органов совершенно, не знает. Так же сообщила она и о таинственном исчезновении жижи из пробирки.
– Коля там был? – сразу спросил Голованов.
– Был. Но фотографировал это при Васе и ничего не трогал, – успокоила его Стеша.
– С трудом верится! – съехидничал Аджар и, тепло попрощавшись с Булкиной, исчез из эфира.
Бери еще! Бери их всех! Всем нужны пиявки!
Фрейд Борисович, зайдя в портал, старательно набивал банки пиявками по самое горлышко. Если бы знакомые фармацевта увидели его в данный момент, то не узнали бы. Остекленевший взгляд на осунувшемся и каком-то сером лице, механические движения рук и тела и постоянное несвязное бормотание себе под нос.
Всем поможем! Мы поможем! Всем раздать пиявок! Весь город выздоровеет!