– Как громко сказано! Здравствуй! – тембр её голоса был приятен моему слуху. – Ты ли это?! На фото в сети ты прямо совсем другой, гораздо серее и незаметнее, чем в жизни.
– Серее однозначно, ведь там серый свитер, да и самому фото около восьми лет, – со смехом сказал я. – А ты ведь действительно богиня – таково значение твоего имени Кира.
– Точно! Когда-то давно читала о своём имени, просто слегка запамятовала.
– Присаживайся, я пока заказал пуэр в ожидании тебя. Что-нибудь закажи, здесь забавное меню.
Мы заказали «Смертоубийственное ассорти из гигантских пауков, мартышек и змей», которое включало в себя шашлык на большой тарелке из нескольких видов мяса с овощами на гриле. И на вкус оказалось вполне съедобно.
Надо сказать, что приближаясь к своему тридцатилетнему рубежу, я подустал от свиданий. Потому что секс легко доступен, и внешностью боги не обидели, и деньги были. Но это становилось неинтересно без возбуждения мозга, без пробуждения внутреннего интереса к партнёрше. Это похоже на извращение, но моя фантазия давала мне идеальный образ слившейся пары, которая рассуждает о возможном сходстве чёрной дыры и тёмной материи, их близком родстве, о вариациях пункта назначения при переходе через чёрную дыру, при этом пара плавно приближалась к экстазу своих тел. Тело возбудить проще. Но главная эрогенная зона – мозг, вот его заинтересовать становилось сложнее из-за его избирательности и привередливости. В остальном, когда встречи оканчивались пустым сексом, я понимал, что, в общем-то, я не заметил разницы между партнёршей и моей рукой. Тривиально, банально, скучно, без искры, без вспышки Сверхновой и Большого Взрыва, зародившего проявленную Вселенную, когда электроника вокруг начинает глючить в момент оргазма, автоподжиг на газовой плите искрит, ноутбук начинает пищать и мигать, птицы за окном внезапно проявляют свою активность криками, словно почуяв большой выплеск энергии. Поэтому и моё отношение к сексу и к разговорам о нём стали немножко иными, обыденными что ли…
Мы ели, пили, выпили буквально по одному коктейлю «Лонг-Айленд», смеялись, разговаривали, усиливая нашу ментальную связь и родство. Лишь в определённый момент я уловил зелёный блеск в глубине чёрных глаз девушки. И утренний укол тревожности вновь напомнил мне о себе. Этот блеск напоминал безуминку, сумасшедшинку, которую я видел у одной коллеги «из прошлой жизни» – та была последовательницей Свидетелей Иеговы, и этим всё объяснялось. Надо будет аккуратно спросить у Киры насчёт её религиозных воззрений. Возможно, там кроется источник этого зелёного безумного блеска. В остальном я был очарован и не разочарован. Кира дополнила мой нарисованный образ и считанный виртуальный образ новыми красками. Наполнила жизнью и яркостью. Судя по её взгляду и искренней улыбке, я тоже не подкачал.
– Кира, а не прогуляться ли нам до моих апартаментов? У меня дома богатая коллекция алкоголя, есть несколько ножей, причём не коллекционных, а вполне себе боевых и проверенных в деле, у каждого из них своя история. Посидим, выпьем, можем даже посмотреть кинокартину из глубоко философского. Если всё пойдёт банально, то мы совокупимся, и нам будет хорошо, мы будем смотреть в ночь, слушать Ника Феникса и Марка Уорнера, приближаясь ментально к звёздам и их обитателям, пить вискарь и разговаривать о неземном. Если всё пойдёт нетривиально, то мы успеем поиграть в одну ментальную игру-угадайку, обойдёмся без животных плотских утех, нам будет хорошо, и всё равно будем смотреть в ночь, слушать Ника Феникса и Марка Уорнера, ментально погружаясь в звёзды.
Кира на мгновение оторопела от такого предложения. Даже глаза расширились от удивления. Потом она залилась громким смехом.
– Это просто откровенная наглость, какой я даже не слыхала! Но мне очень нравится твоя прямота и честность. Поэтому я, уже взрослая и свободная девочка, принимаю твоё грязное предложение.
***
Уже дома мы прошли на кухню. Кире очень понравились и подошли специальные для гостей большие пушистые тапочки в виде мохнатых серых лап. Я достал литровую бутылку «Макаллана» и колу. И только мы успели выпить по бокалу за волшебное знакомство, как зазвонил мой мобильник. Извинившись перед девушкой, я взял трубку. Звонили однозначно со службы, все рабочие контакты были у меня забиты под определённую композицию – «Fire» от группы Scooter, чтобы точно не перепутать. Такой звонок я не мог игнорировать, мало ли что произошло на объекте.
Произошло. Произошла досадная, некритичная, но неприятная забывчивость: при передаче смены утром я забыл отдать напарнику ключ от второй оружейки. Я был сонный, он был сонный, мысли мои витали в предстоящем свидании, мысли напарника просто ещё спали. Поэтому всё так произошло… Оружие при заступлении на смену мы брали в первой оружейной. Вторая оружейка – запасная, которая могла использоваться в крайнем случае при возникновении реального боевого столкновения на объекте. Она была опечатана уже давно, пломба цела, давно не открывали. Но с утра придёт начальство, и у сменщика проверят наличие ключей. И при отсутствии ключа влетит обоим. Лишат премии однозначно, а может чего похуже.
С грустным лицом я вернулся к Кире.
– Что-то случилось? – встревоженно спросила девушка.
– Красна девица, я дико прошу прощения, но мне надо срочно передать ключ на работу. Иначе влетит завтра всем после проверки. А завтра – это может быть и в четыре, и в пять утра. Но это не так далеко. Одна нога здесь – другая там. В течение часа на машине обернусь. И вернусь к тебе, – я взял её руку и прижал к своим губам. – Подожди меня здесь, никуда не уходи. У меня есть что почитать, или можешь посмотреть фильм. Я быстро.
– Может быть, я с тобой?
– У меня такая работа, что лучше я один, – с улыбкой ответил я. – Я буду отсутствовать не больше часа.
– Но ты же выпил?
– Выпил? Правда? А я даже не чувствую, – со смехом ответил я. Я и вправду не чувствовал никакого действия алкоголя в крови. Для моих ста десяти килограмм доза была слишком ничтожной.
Время было позднее, дороги свободны. Из своей спортивной «Мазды» я выжал допустимый максимум в городских условиях. Передал ключ напарнику. Перекинулся парой слов, не преминул похвастаться об удачном свидании. И собрался рвать обратно. Сел в авто, набрал Кире. Прошло сорок минут, как я отлучился. Кира ответила. Но судя по голосу, она была пьяна в стельку – голос заплетался, периодически прерываясь икотой.
– Я тут…немного выпила… Ик… И что-то мне… Ик… Поплохело…
– Потерпи, Кира. Я сейчас примчусь, у меня есть лекарства, мигом протрезвеешь. Пока постарайся выпить побольше воды.
И тут произошло нечто, что заставило меня полностью покрыться холодным потом, сердце забилось в бешеном ритме. Голос Киры неузнаваемо изменился. Это стал грубый мужской бас с хрипотцой:
– Здесь больше нет девушки, придурок! Я за неё. А скоро её больше вообще не будет!
Звонок прекратился. Меня сначала накрыла волна оторопи, страха, потом ярости. Может быть, у неё расстройство идентичности? Но я вроде не психиатр, чтобы ко мне такие притягивались. И утреннее слово из сна – «possessionem» – приобрело вдруг зловещее звучание. Неужели оно, неужели Кира одержима какой-то тварью? Тут меня захватила дикая ярость. Мне хотелось уничтожить сущность внутри неё. На обратном пути я побил свой личный рекорд скорости на моей малышке.
Стрелой я взлетел по лестнице. Дверь, ключ, слава богам, тварь не додумалась закрыться на засов изнутри. Я вошёл и увидел её: сущность металась бешено по комнате, неестественно подёргивая руками и ногами. Она была одета в мою любимую серую рубашку на голое тело. Бросила на меня взгляд – чёрные глаза Киры стали теперь ярко-зелёными, словно наполненнами светящимся в темноте фосфором. Я закрыл дверь на все замки и засов. Раскрыл руки и медленно направился к твари, читая вслух:
– Господь – Пастырь мой; я ни в чем не буду нуждаться: Он покоит меня на злачных пажитях и водит меня к водам тихим…
Тварь взвизгнула высоким фальцетом.
– Заткнись! Я всё равно не уйду! У тебя не хватит сил!
– Если я пойду и долиною смертной тени, не убоюсь зла, потому что Ты со мной; Твой жезл и Твой посох – они успокаивают меня… – голос мой становился всё громче и набирал силу.
Сущность попыталась прорваться сквозь мою оборону по направлению к двери. Я жёстким рывком схватил её за волосы у корней и потащил в ванную, закинул её туда и закрыл дверь. Скорее побежал к своей заветной тетради, где у меня как будто специально сегодня были записаны молитвы на изгнание. В ванной стоял грохот, слышались удары о дверь и дикий вой. Надеюсь, соседи примут крики за дикие стоны страсти. Я достал деревянное распятие из Иерусалима – подарок любимой тётушки. Глубоко вздохнул и направился в ванную, как на бой, с тем же чувством, какое испытывал в засаде под обстрелом снайпера.