Если министр настаивает, то, значит, что-то случилось. Президент наморщил лоб, пытаясь вспомнить, говорил ли Казаков ему о том, где он сегодня и что делает. Кажется, сегодня он в Новосибирске, принимает испытательный запуск новейшей баллистической ракеты… Так, а это действительно очень важное!
Извинившись перед собеседниками, Николай Ильич ушел к себе в кабинет, где стояли все самые важные телефонные аппараты страны. Трубка была снята с изящного черного аппарата несколько больших размеров, чем стандартный телефон. Эта разработка отечественных электронщиков тщательно шифровала переговоры, превращая их в белый шум для любого постороннего. За последние три года было десять попыток взлома этой линии, и все они неизменно заканчивались провалом. Вопреки прозападному лобби, Россия кое-что могла и в высоких технологиях.
– Орлов на проводе! – сказал президент.
– Николай Ильич, это Казаков из Новосибирска. У нас на испытаниях ракеты произошло ЧП.
– Какое еще ЧП? – нахмурился президент.
– Ракета вышла из-под контроля, изменила курс и по нашим расчетам через полчаса упадет в Китае. Ракета несет на себе десять боеголовок с взрывчатым веществом – в общей сложности тысячу сто килограммов. Прогнозы говорят о том, что она взорвется.
Президент помолчал несколько секунд, переваривая информацию.
– Почему на ракете было боевое взрывчатое вещество?
– План испытаний подразумевал реальное поражение мишени. Ракета предназначена для ядерных боеголовок, но мы же не можем использовать атомные заряды…
– И слава богу, что не можете! – буркнул президент. – Китайцы и простой взрывчатке не обрадуются. Что можно сделать, чтобы ракета не долетела до Китая?
– Уже делается. Пытаемся вернуть контроль над системами управления.
– И только? А сбить мы ее чем-нибудь можем?
– Боюсь, что нет. Эта идея прорабатывалась, но наши противоракетные комплексы на такой высоте не работают, а до выхода ракеты из воздушного пространства России осталось пять минут.
– Черт бы вас всех подрал, – проворчал Николай Ильич. – Продолжайте работать. Я сейчас буду разговаривать с Китаем, прикрывая ваши задницы.
Орлов повесил трубку и вышел к помощнику.
– Отпустите людей, пока что наша встреча откладывается. Соедините меня с нашим посольством в Китае… нет, не надо. Прямую связь с Ху Дзиньтао и переводчика-синхрониста с китайского. Срочно! Счет идет на минуты!
Помощник как-то сразу почувствовал себя нехорошо. Подобные заявления он редко слышал от президента и хорошо понимал, что за каждым из них стоит какая-то кризисная ситуация.
Орлов сел в кресло. Он понимал, что времени катастрофически мало, но следовало все-таки обдумать то, что он будет говорить китайцам. Несмотря на то что на данный момент отношения Российской Федерации и КНР были вполне дружескими, все равно весть о том, что скоро на твоей территории грохнется российская баллистическая ракета, – серьезный удар по дружбе.
– Николай Ильич, на линии с Китаем будет переводчик. Ху Дзиньтао будет у аппарата через минуту, – сказал помощник.
– Спасибо, Виктор, – кивнул Орлов.
* * *
Кабинет Генерального секретаря ЦК КПК Ху Дзиньтао полностью соответствовал понятию о том, как должен выглядеть кабинет партийного лидера великой коммунистической державы. Большое квадратное помещение было обставлено очень простой мебелью без намека на декор, стены покрашены в невзрачный серый цвет, над письменным столом – портреты Мао Цзэдуна, Маркса и самого Дзиньтао. На полу тонкий серый палас. Единственное, что сделано в угоду времени, – это большой широкоформатный компьютерный монитор и беспроводные мышь с клавиатурой на полированной столешнице. Стул, на котором сидел генсек, был жестким.
На линии ждал российский президент. Ху Дзиньтао даже отдаленно не представлял, что ему нужно. Но раз уж речь пошла о прямом разговоре, то наверняка произошло что-то серьезное. Так уж принято, что главы государств, желающие пообщаться друг с другом, должны пройти целую процедуру, прежде чем это желание осуществится. А уж если вся процедура летит в тартарары, то, значит, жди каких-то неприятных новостей.
Ху Дзиньтао взял трубку и поднес ее к уху.
– Добрый день. Я вас слушаю, господин президент, – сказал он. И тут же услышал голос переводчика-синхрониста, переводивший фразу с китайского на русский.
– Здравствуйте, товарищ генеральный секретарь, – ответил президент Орлов. – Я звоню вам, чтобы сообщить весьма неприятную новость.
«Что это может быть? – думал генеральный секретарь. – Раскрыли нашу сеть промышленных шпионов? Решили объявить войну? Дьявол побери, что может быть нужно русским в такое время?»
– Я вас внимательно слушаю, господин Орлов, – ответил Дзиньтао.
– Сегодня проводилось испытание новой баллистической ракеты. Испытание было условно боевым, то есть снаряд нес на себе заряд обычной взрывчатки. К сожалению, что-то произошло с системами наведения ракетой, и она сейчас направляется в сторону Китая. Через двадцать минут ракета ударит по вашей территории.
Дзиньтао пожевал губами и спросил:
– Куда именно упадет ракета?
В трубке послышался сдавленный звук. Кажется, российский лидер не предполагал такого спокойствия от своего китайского коллеги. А Ху Дзиньтао ждал, что сейчас ему скажет президент. И ему было страшно, потому что ракета могла ударить по крупному городу, может даже, по Пекину… нет, по Пекину вряд ли. Двадцать минут – это совсем мало даже для очень быстрого снаряда.
– Наши специалисты указывают, что ракета упадет в Сычуаньском округе. С вероятностью девяносто пять процентов ее мишенью станет город Дакхаса.
– Ракета взорвется? – спросил генеральный секретарь.
– Боюсь, что да, – ответил Орлов. – Я хотел бы принести извинения за этот инцидент. И заверить вас, что будет проведено тщательное расследование причин, которые привели к столь неожиданному повороту событий.
– Может быть, наша ПВО сможет сбить ракету? – спросил Дзиньтао.
– Это было бы прекрасно, но боюсь, что у вас просто нет достаточно совершенной противоракетной обороны. Простите, что привожу такое сравнение, но в настоящее время даже у Соединенных Штатов нет защитных систем, способных уничтожить ракету «Бирюза-2».
Дзиньтао помолчал несколько секунд. Ракетный удар по территории его страны – это очень плохо. Даже с поправкой на то, что это не умышленно. И что теперь он должен делать? Народ потребует принять адекватные меры. Ну что же, будем принимать.
– Господин президент, в сложившейся на данный момент ситуации мы с вами ничего не можем сделать. Но вы прекрасно понимаете, что будут жертвы и это никак нельзя оставить без последствий.
– Разумеется, товарищ Ху Дзиньтао! – твердо сказал российский президент.
– Виновников инцидента необходимо найти обязательно. По их вине погибнут китайские граждане, и за это их нужно наказать по китайским законам. Вы понимаете?
Снова короткое молчание в трубке. Дзиньтао понимал, что российскому лидеру трудно принять такое решение. Но обстоятельства были чрезвычайными и требовали настолько же чрезвычайных мер.
– Хорошо, товарищ генеральный секретарь. Мы отдадим их вам для осуществления правосудия.
– Ваше предупреждение принято, – сказал китаец. – Думаю, будет справедливо, если мы вернемся к нашей беседе после того, как произойдет… инцидент. Я с вами свяжусь, как только будет конкретная информация.
Ху Дзиньтао повесил трубку, выпрямился на стуле, положив руки на колени, и прикрыл глаза. Странно и страшно быть олицетворением власти в своей стране и вдруг узнать, что в данный конкретный момент, ты не можешь ничего изменить. Осталось пятнадцать минут до того, как ракета поразит город, где сейчас люди спокойно живут, работают, покупают что-то в магазинах, где играют дети и работают телевизоры. Что можно сделать в такой ситуации? Эвакуации не получится; даже если он прямо сейчас по прямой связи выйдет на руководство городской администрации Дакхасы, все равно ровным счетом ничего не изменится. Останется. ну пускай пять минут. И что? Что можно сделать за пять минут?
Нет, предупреждать градоначальника Дакхасы нет никакого смысла.
Кстати, что это за город такой? Генеральный секретарь вытащил из шкафа огромный атлас Китая и раскрыл его на указателе населенных пунктов. Дакхаса, Сычуаньский округ… ага, а город-то, оказывается, тибетский.