Рион вздрогнул и воровато оглянулся. Ему почудилось, что кто-то подглядывает в замочную скважину? Кого из команды привлек серебристый русалочий смех? Штурмана? Кока? Нового юнгу, которым стал вчерашний ловец устриц? Кто-то точно проходил за дверью, но надолго не задержался. Рион даже не решался спросить «кто там?». Он все еще неуверенно чувствовал себя в роли капитана. А Ясмин самоуверенно играла его новой саблей с тяжелой кованой рукояткой в форме морского дракона. Русалке нравились красивые вещи. Когда-нибудь он подарит ей все сокровища, которые захватит с чужих судов. Но Ясмин, увы, не та девушка, которой можно подарить роскошное бархатное платье.
Рион погрустнел.
«Когда-нибудь ваши отношения закончатся, и она навсегда исчезнет в волнах», все еще шептал в его мозгу голос того странного морского существа, которое вцепилась в него клешнями вчера на побережье. Оно легко призывало шторм и завывало, подобно ветру:
Не спутывайся с Ясмин, иначе она принесет тебе столько же бед, сколько и всем нам.
Но предупреждение странного существа запоздало. Рион уже спутался с русалкой, и ничуть об этом не жалел. Хоть от лукавой улыбочки Ясмин его иногда и прошибал холодный пот. Временами его чудесная подруга зловеще сверкала глазами и начинала казаться просто пугающей. В такие моменты на море начинался шторм. Но сейчас все было спокойно, однако уши-раковины под светлыми прядями Ясмин навострились. Она прислушивалась к каким-то далеким звукам, плеску весел и перешептываниям за бортом корабля.
За тобой кто-то охотиться! сделала вывод она. Видно, ты что-то украл в портовом городке.
Не я один, вся команда там хорошо разгулялась. Но капитаном тогда еще был не я.
Однако сейчас вся ответственность ляжет на тебя.
Я велю прямо сейчас сняться с якоря, всполошился Рион, заметив в окно каюты шлюпки с солдатами. Они точно направлялись к его кораблю.
Ты неисправим! Ясмин слегка поцарапала острыми коготками столешницу. Всегда бежишь тогда, когда уже поздно.
Плеск весел и окрики солдат достигли ушей Риона. Сюда плыл ночной караул. Ясмин позвала кого-то из моря, и их шлюпки перевернулись. Какие-то голодные рыбины утащили солдат на дно и теперь вели трапезу. Кровавые фонтаны взметались на волнах то здесь, то там. Его ребятам с саблями и мушкетами даже не пришлось вмешиваться. Иначе им бы уже пришлось поднять якорь и отплыть. Ведь звуки пальбы привлекли бы сюда весь прибрежный караул. А моргены утягивали людей и судна на дно абсолютно бесшумно.
Изменишь мне, и я утащу на дно и тебя, пошутила Ясмин, при этом личико у нее было невинным, даже наивным, но он все равно испугался. Она ведь это могла. При чем запросто. Дружить с ней опасно, но пиратом быть опасно тоже. Он с юности выбрал опасность. Это его путь. А иначе и жить нельзя. Он родился в бедной рыбацкой лачуге. Мог либо подохнуть с голода, либо податься в бандиты. Родня его дома не держала. Самим есть было нечего. На побережье перевелась вся рыба. Сейчас он знал, что то были происки морген. Они не любили, когда людям доставалась хоть мелкая часть совершенно лишних обитателей моря. Это дело принципа, а не жадности, как объясняла ему Ясмин не уступить людям ничего. Но сама она Риону часто уступала и помогала, чем могла.
Союз с русалкой был самым прекрасным и самым жутким, что с ним случилось.
Кто-то подслушивает нас под дверью. Я шугану его! спохватился Рион, заслышав у каюты чьи-то крадущиеся шаги.
Не нужно, команда знает, что твоя дама из моря, ее скользкие пальчики с перепонками вцепились в его воротник. Ясмин была удивительно сильной. Сильнее чемпиона кулачных боев, да и когти у нее, если она их выпустит, как ножи. И все равно он ее любил. Такое лицо, как у нее, ценнее любых захваченных в бою сокровищ. Золотистые брови и ресницы, точеные скулы, уши и щеки изогнутые в форме раковины. А волосы лежат на плечах и спине кудряшками, как спелая рожь. Он никогда в своей жизни не видел прекрасную цветочную фею, но заочно решил, что русалки это королевы красоты. Какая фея сравниться с таким совершенством?
Совершенство было волшебным и опасным, но он не унывал, хотя знал, что вместо даже самого качественного рома Ясмин предпочла бы хлебнуть кровь его команды. Такие уж существа моргены жрут людей живьем и ни разу не подавились. Но ему Ясмин пока ничего плохого не сделала и даже не попыталась. Значит, это любовь? Он смотрел в ее ясные глаза цвета морской лазури под веерами золотистых ресниц. Перед тем, как она приплывала к его судну или к берегу, он часто видел золотые облака над морем. Они похожи на нее и будто следуют за ней.
Ты точно морская принцесса! он нежно отвел за острое ухо завиток ее волос.
Откуда тебе знать?
Ну.
Морские принцессы это значит дочери морского царя Сеала и царицы Лилофеи.
Никогда о таких не слышал.
Это было много столетий тому назад. Была свадьба под водой. Теперь есть много царевен и царевичей. Откуда тебе знать, что я из них.
Я просто предположил, оправдался Рион. Чем он ее так задел? Вообще слово «принцесса» еще можно расценить, как комплимент.
Быть принцессой тяжкие узы, а ты говоришь, что это похвала.
Для простонародья, выходец из которого я, принцессы это горделивые красотки в роскошных нарядах и со свитой. Быть принцессой в глазах бедного парня это значит быть совершенством.
Ну, тогда спасибо за комплимент, Ясмин отсалютовала бутылкой, которая была уже почти пуста. Не понимаю, что пираты находят в роме? Горький, не соленый, совсем не кровь на вкус.
Тогда и не пей!
Не хочешь же ты, чтобы я присосалась к твоему горлу.
Русалки не вампиры.
До тех пор, пока не обидят.
Больше верилось в то, что обидеть может она сама. От одного ее свиста разражалась буря, от одного движения ее плавников или сжатого кулачка тонули лодки или образовывались пробоины в суднах. А еще приходили на подмогу стаи пираний и рыб-мечей.
Ясмин настоящая находка. Как удобно с ней дружить. Она все может, чего не могут даже самые лихие головорезы с абордажными крюками. Знать бы раньше, что все русалки еще и колдуньи, и он снимал бы свою треуголку перед каждой из них. Но любил он только Ясмин. Жаль, что с ней нельзя всего того, что с земной девушкой. Ведь она только наполовину человек, а от поясницы бирюзовая рыба с роскошными плавниками, расходящимися в стороны, как лепестки анемона. Ползать по палубе она может, а вот ходить нет. С ней нельзя потанцевать, ее невозможно привести с собой в трактир или заняться с ней любовью. Но целоваться с ней можно. Ее губы холодные, как ночное море, но не соленые, а сладкие. И от ее поцелуев он пьянел, как от дорогого вина. В мозгу возникали различные иллюзии вот они с Ясмин плывут под водой в обнимку, будто танцуя, вот она сидит на подводном троне из кораллов, а он рядом с ней, вот они мчаться по заливу на водной колеснице, запряженной крупными морскими коньками и улитками.
Все это иллюзии, но от них хотелось спуститься в ее мир. Дружить с русалками следует осторожно. С такой подругой можно разбогатеть, промышляя на море, если соблюдать осторожность и трезвую голову на плечах, но с ней же можно и легко потонуть, если поддашься до конца ее чарам. А он вот-вот им поддастся. Но не дружить с Ясмин уже выше его сил.
Он проведет с ней всю ночь. Ясмин долго могло находиться в его каюте без воды, вычерчивая какие-то странные линии на карте.
Сейчас самое главное отдать распоряжение команде. Нужно поднять якорь и выйти в открытое море, до того, как кто-то на берегу поднимет тревогу. Следы кровавой расправы над ночным караулом все еще плавали в воде. Обломки лодок и недоеденные рыбами останки тел производили удручающее впечатление.
Его корабль назывался «Наяда». Лучше будет переименовать его в «Ясмин». Если б не она, то не было бы и корабля, капитаном которого мог стать Рион. Как впрочем не было бы и кракена, чьи щупальца уже ползли по палубе. Он думал, Ясмин давно приказала чудищу убраться назад на дно. А оно тут, как тут, обвивает борта корабля, тянется влажным скользким щупальцем к его ноге. Рион даже не решился выхватить саблю, он не имел права наносить вред любимой зверушке Ясмин. Изящная русалка обожала приручать морских чудовищ, и они почему-то охотно ей служили. Неужели соблазнились на ее красоту, как и пират. Рион ухмыльнулся, подумав, что одна красивая русалка легко может держать в заложниках самого капитана пиратов, всего-то взяв в плен его сердце.