Сын часто к ней подходил с множеством вопросов «почему». На которые она могла с легкостью ответить, отвечала, а более сложные оставляла на потом. Хотя редко они возвращались к ним. Сын это понимал и не хотел матери добавлять проблем, он видел, как она на исходе сил пыталась справиться со всем, даже с тем, что должен делать отец. Сколько раз колола в груди боль не физическая, а душевная, из-за несправедливости, которая упала его матери на плечи. Он не понимал, почему они страдают, ведь не было на то какой-либо причины, никто не преступал закон или плохие люди его семье не вредили. Казалось, что во всем виноват их отец, но сын не замечал вины за ним. Он осознавал, что его отец болен самой страшной болезнью, которую мать называла «зависимость». Он не понимал, что это значит, ведь можно было просто не пить эту плохую воду, которую мама называет «Водка». По-детски не понимал, как взрослый человек не может отказаться от этой воды. Он сколько раз мог отказаться и не съесть конфету, хотя собутыльники отца предлагали ему за молчание. Отказывался даже от вкусных булочек со сгущенкой и однажды от мороженого, которое он не так часто получал от родителей. А тут не пить воду, от которой они сами постоянно кривляются, когда залпом выпивают стакан.
Сам неоднократно брал в руки и нюхал запах этой воды, даже раз окунул палец и попробовал её. На вкус была гадкая и невкусная вода, как это может нравиться отцу? Он до сих пор не понимал, и на это он менял детей, жену и своё счастье, но главноеэто свое собственное здоровье.
За размышлениями он не заметил, как они стояли возле двери, мать ищет ключи, только в сумочке их нет. Руки дрожали, и слезы потекли по щекам, она кинула взгляд на детей. Сжала руки в кулаки и начала бить в дверь, нажала рукой звонок, а с ноги продолжала колотить по двери. В голове у неё промелькнула мысль: «Если он напился, то мы будем ночевать на лестничной площадке. Ладно, если бы одна я, но со мной двое маленьких детей, и на улице далеко не лето». Хоть на улице осень, и солнышко грело, но ночью в подъезде очень холодно. Она постелила на ступеньке свою сумочку с шапкой, чтобы не сидеть на холодном бетоне. Села, на руки взяла мелкую, расстегнув перед этим свой длинный плащ, рядом постелила для сына, который сел рядом с мамой, под задницу положил свою шапку.
Почему папа нам не открывает дверь? спросил сын и посмотрел на мать, которая их обнимала.
Дочь уже закрывала глазки и в объятиях почти дремала.
Он уснул, а я забыла ключи, а если он выпил, его даже будильник не поднимет с кровати. Придется сегодня здесь заночевать, слезы потекли по щекам, она смотрела на свою дверь, не отводила глаз.
Ей казалось, что вот-вот он выйдет из туалета и откроет им дверь, они лягут в свои теплые постели и уснут. Но прошло полчаса, за ним час, дочь уже сопела на руках матери, у которой уже затекли руки и ноги. Но она не шевелилась, чтобы не разбудить дочь.
Сын всё время ёрзает по плащу, и она осознает, что он так протрет дырку.
Милый, пожалуйста, не шевелись, иначе наутро в моем единственном плаще будет дырка, и на работу пойду так.
Хорошо, мама, сказав это, он быстро нашел удобную позу, закрыл глаза и по ходу тоже уснул.
Она гладила своих детей правой свободной рукой и смотрела на свою дверь, которая была заперта. Она видела, как в глазке горит свет, знала, что муж дома. И злость её переполняет, осознавая, что сегодня она с детьми проведет ночь в грязном, холодном подъезде. Ей даже не к кому идти, родители давно умерли, оставили эту квартиру, в которую она не может попасть. Сестер, братьев, дядей и тетей у неё не было. Даже хорошей подруги, которая могла на ночь её приютить, не было, всё из-за того, что она всё свободное время умирает на работе, а потом за готовкой и уборкой.
Глаза постепенно закрывались, и она почти засыпала, как вдруг открывается дверь. Она резко распахнула глаза, думала, муж вышел покурить, но дверь открыл сосед и посмотрел на Лизу, а она на него.
Чего здесь сидите с детьми? Этот мудак вас не пускает? спокойным голосом спросил у них, а она отвела взгляд.
Ключи забыла, а этот куда-то ушел.
Или в стельку пьян. Ясно. Заходи ко мне.
Что обо мне соседи подумают, если я переночую у тебя? Это
Перебил её.
Подумай о своих детях, они заболеют, не дай Бог, умрут, а тебе главное, что о тебе подумают люди, которым плевать на тебя и твоих детей? Давай, сына я занесу, а ты мелкую, он взял на руки малого. Сможешь подняться, или ноги затекли?
Она лишь кивнула головой, тот быстро занес ребенка и вернулся к ней, взял девочку, отнес и её. Вернулся к ней.
Тебе особого приглашения? сказал строго, но она опустила глаза и покорно вошла в мою квартиру.
Она разделась, разулась и проследовала за мной, я провел в одну из комнат, где было три кровати, на одной лежал сын, на второй дочь. Мелкий как мог раздел сестру и укрыл, а рядом стояла третья кровать.
Зачем тебе отдельная комната с тремя кроватями.
Раньше часто семья ко мне приезжала, братья, сестры племянники. Теперь они живут за границей, раз в год, но приезжают ко мне.
Почему не уехал с ними?
Смысл? У меня тут любимое дело, я писатель, люди меня читают, покупают мои книги. Денег у меня здесь больше, чем у родственников за границей. Хоть они тоже не бедно живут, но по состоянию у меня лучше, плюс живу в своем городе. Родные улицы, лица моих коллег и друзей. Тут всё моё родное, тяжело с этим расставаться. Жить за бугром может и лучше. Там красиво, я был там, пол-Европы объехал, но нет ничего лучше родного дома.
Понимаю, она снова опустила глаза. Спасибо тебе за всё.
Ой, не начинай. Мне больше жаль твоих детей, которые без вины страдают. Прости, мне надо успеть в магазин, если голодна, возьми бутерброды в холодильнике
Без тебя не буду лазить по холодильникам.
Ладно, тогда жди. Я быстро.
Выскочил в магазин, вернулся, а они уже спят, махнул на них рукой. И пошел в комнату, переоделся и также лег спать, утром меня будит Лиза.
Вставай, мне надо на работу.
Быстро открыл глаза, посмотрел на неё.
А детей куда?
В садик, сегодня среда.
Голодная?
Она хоть махнула головой, я быстро к холодильнику, смотрю, дети уже в коридоре готовые.
Привет, мелкие, одним глазом посмотрел на них, ведь до конца не проснулся, махнул им рукой, а они в ответ.
Подошел к холодильнику, быстро сделал бутерброды с дорогой колбасой и сыром, сделал кофе.
Сядьте, поешьте.
Быстро взглянул на часы, там было только шесть часов.
Садик вроде с 7, где ты с детьми будешь гулять. Или сновачто подумают соседи?
Услышал, как заурчали животы у всех от запаха копченой колбасы. Налил детям сок и махнул за стол, она быстро их раздела, и они сели кушать. Все были голодными, ведь они только в обед покушали, а после аттракционов уснули, проспали до утра.
Еще? все махнули мне головой. А ты будешь?
Быстро достал пельмени, разогрел и наложил со сметаной, через пару минут были пусты тарелки.
Я наелся, сказал мелкий, а я достал печенье.
Вот, держи.
Дети мне улыбнулись, посмотрел на часы, там уже было без десяти.
Вот теперь можешь идти, сыты и с печеньем, можете пакет забрать.
Дети загалдели, мать лишь опустила голову и пошла в коридор, я увидел, что мелкая была мокрая.
Что малая мокрая? мать утвердительно кивнула головой. И ты на холод мокрого ребенка поведешь?
Переодену в садике. Там я оставила для таких случаев запасной комплект.
Стой, быстро удалился в комнату, вынос одежду детскую. Посмотри, ей должно подойти, от племянников осталось, руки не доходят выкинуть.
Она примерила, чуть великовата, но до садика дойдет.
Хорошо, сможет дойти. Спасибо тебе, есть у тебя пакет для мокрого?
Быстро достал и протянул ей, и она немного замялась.
Она еще тебе кровать там, я всё постираю.
Сам всё сделаю, у меня машинка автомат, иди уже.
Она мне улыбнулась.
Спасибо вам, дядя Миша, сказал мелкий, махнул рукой. Только не пойму, зачем вам одному такая большая квартира?
Раньше тут больше людей жило, все уехали далеко-далеко. Вот приходится одному в таких хоромах жить.
Прости за наглый вопрос, но у нас в доме только у тебя квартира на шесть комнат, как так?