Шпага для библиотекаря. Книга 1 - Борис Батыршин

Борис БатыршинШпага для библиотекаря

Часть первая«Как здорово, что все мы здесь сегодня собрались»

I

Толян собрал ложкой остатки каши и отправил в рот. Заглянул в кан, прикидывая: стоит ли выскрести то, что прилипло к стенкам? Не сталотпустил вздох в стиле «как несправедлив этот мир!..», ещё раз облизал ложку, и отправил её вместе с опустевшей миской в другой кан, залитый горячей водойотмокать.

 Слышал, старик, ты собрался уехать из Москвы? Кудане секрет?

Что ж, всё правильно: пообедали, теперь самое время почесать языки. А молодёжь пусть идет на раскоп, солнце ещё высоко. Если будет что интересноепозовут дедушек, покажут.

 Да какие там секреты  я прикончил остатки своей порции и поставил миску на бревно. Вот не могу, чтобы мою походную посуду другие мыли! И неважно, что в лагере поисковиков это дело возложено на дежурных по лагерюне могу, и всё! Привычка.

 Да какие могут быть секреты?  повторил я.  Надоел до чёртиков мегаполис. Сколько лет собирался перебраться куда-нибудь в деревню, в Подмосковьеи вот, наконец, решился. Причём именно в деревню, а не в коттеджный посёлок, или, не дай бог, в таунхаус.

 А справишься? Деревенское хозяйствоэто, знаешь ли

 Знаю, Толь. Я половину детства провёл у тётки в деревне. Она у меня в этих краях жила, и партизанила тут же. А в сорок третьем их отряд ушёл на запад и присоединился к партизанской бригаде Апретова. Да ты лучше меня знаешь, что тут тогда творилось

Толя понимающе кивнул. Возглавляемый им поисковый отряд работал в окрестностях Вязьмы уже третий год. Здешние места нельзя назвать нетронутыминаоборот, они пользуются исключительной популярностью, в том числе, и у чёрных копателей. Но уж слишком основательно прокатилась тут войнаработы хватит ещё не одному поколению поисковиков. Сейчас, к примеру, они копают участок в виде вытянутого треугольника, зажатый между крошечными лесными озёрами. Если верить архивным документамсюда осенью сорок первого отступила, отбиваясь от наседающих частей Вермахта, группа советских десантников. За три года Толян с его парнями подняли останки двенадцати бойцов, и не меньше половины сумели идентифицироватьсерьёзный результат для человека понимающего.

Спросите, что я тут делаю? Ну да, вроде, не поисковик, к военной истории предпочитаю прикасаться либо на страницах книг, либо на фестивалях исторической реконструкции. Я и с Толяном там познакомилсяон в своё время тоже увлёкся наполеоникой, пошился вместе с несколькими своими на московских ополченцев и с тех пор стараются не пропустить ни одного значимого события. На биваках реконструкторов я сиживал у их костров, проводил для ополченцев тренировки по фехтованию, водил по музеям. А они, в свою очередь, взяли обыкновение приглашать меня на свои летние выезды, куда я с какого-то момента и зачастил

Нет, фестивали реконструкторовэто круто, конечно. Это вживание в историю, «белые лагеря» с парусиновыми палатками, шлагбаумами, полосатыми будками для часовых, и старательно воссоздаваемым военным бытом. Но я люблю лес, особеннолес средней полосы, ещё со студенческих, туристических и КСПшных времён, а на фестивалях приходится разбивать лагерь в чистом поле. Это оправдано, разумеется: слишком много народу, ни один лес не выдержит такого нашествия. А здесь всего пара десятков парней и девчонок, и ущерба экологии от них никакогоесли не забывать закапывать мусор и плющить и обжигать в костре пустые консервные банки.

За эти два года по случаю пандемии поотменяли кучу реконструкционных выездов. А я не могу без того, чтобы хоть пару раз за сезон не выбраться в лес. Так бывает: одних тянет в Турцию, других на Мальдивы, а третьихвот так. Иначе не восстановиться, ни отдохнуть толком. Вот и я: год просидел в городе и, пожалуйста, угодил в больницу. Нет, богомерзкая ковидла обошла меня стороной, её я подцепил уже на больничной койке и, к счастью, в лёгкой форме. Но звоночек был понятный: либо завязываю с сидением в четырёх стенах, либо

Ну, вы понимаете. Ничего хорошего второй вариант не сулилв особенности с учётом моего полтинника с бо-ольшим гаком

Нет, сам я землю не копаю. Ну, помогу иногдаа так всё больше сижу в лагере, помогаю по хозяйству да брожу по окрестностям. Ну и вечера возле костра, разумеется, с песнями, обжигающим, пахнущим дымом чаем и капелюшечкой чего-нибудь покрепче. Так-то у поисковиков сухой законно где это видано, чтобы двое матёрых реконструкторов не приберегли для себя заветную фляжечку? Плоскую такую, маленькую, овальную, из настоящего британского пьютераподарок одного шотландца, полученный на фестивале двухсотлетия битвы при Ватерлоо. Забавно тогда получилось: русские реконструкторы, пошитые на драгун Великой Армии, бухали в компании шотландских собратьев по хобби в мундирах прусских гренадер

 А тётка-то жива?  спросил Толик.

 Умерла, давно, ещё в девяностых. Она была двадцать третьего года рождения, и когда пришли немцыушла в лес с партизанами. Там, кстати, и с мужем будущим познакомиласьон был комиссаром отряда, а после войны заведовал совхозным клубом. Я его почти не помнюумер, когда мне было пять лет. А вот тетка, наоборот, была мне вроде бабушки. Своих-то детей у них не было

 Совхоз, говоришь, где-то тут, недалеко?

Я кивнул.

 Да, километрах в двадцати. Но вряд ли там что-то осталось: в начале девяностых, когда я последний раз навещал тётку, он уже загибался. Жаль, конечноместа-то, считай, родные. Купил бы дом в деревне, перестроил бы по своему вкусу, а то и заново отстроил. Камин, банька, книги свои туда перевезу, собаку заведу, сколько лет собирался Знаешь, о чём я иногда мечтаю?

Толян кивнул и покосился на меня с удивлениемчто это Витальич разоткровенничался? Мы, конечно, знакомы не первый десяток лет, но подобные задушевные беседы случались у нас нечасто. Ну, не принято это у мужиков, которым далеко за полтинник.

А и ладно. Вот тянет меня сейчас поговорить на такие темы личные.

 Хочу стать библиотекарем, и обязательно в маленькой библиотекев селе или небольшом городке. Когда народу мало, каждого знаешь в лицо, и обязательнодля детишек кружок какой-нибудь вести, исторический или литературный. Понимаешь, тётка как раз библиотекой в клубе и заведовала. Помню, сколько книжек я там перечитал, одна до сих пор дома лежитстаренькое издание Лема, «Записки пилота Пиркса»  потрёпанная такая, из серии «ЗФ», только в картонном самопальном переплёте. Я, помнится, читать её только-только начал, а тут отец из Москвы за мной приехал. Ну, тётка и позволила книжку с собой взять, но чтобы с отдачей. А я так её и зажал.

 Да, было время  непонятно отозвался Толян. Он встал, выдернул из земли свою персональную «комиссарскую» лопату. Иу что, пошли? Ребята в озерке что-то непонятное углядели, когда купались перед обедом. Говорят: большое, лежит метрах в двадцати от берега, но неглубоко. То ли прицеп тракторный, то ли телегаони толком не разобрались. Надо бы проверить: а вдруг там танкетка вроде Т-27 или, скажем, сорокапятка? Вполне ведь могли загнать в воду, чтобы немцам не досталась.

 Никакая это не танкетка.  прохрипел Толян, с отвращением сдирая с лица маску для подводного плавания.  По ходу, обычная деревенская телега, только старая. Я колесо нащупал, так оно, не поверишь, со спицами! Толстые, наверное, из дерева. Ей лет семьдесят, не меньше.

Я кивнул. Не уверен, как было до войны, но позже телеги ставили всё больше на автомобильные колёса с резиновыми шинами. И никаких спиц, что характерно

 А на телеге что?  жадно спросил парнишка-поисковик. Витька говорил, что какие-то тюки нащупал, или ящики.

 А пёс его знает  Толя пожал плечами.  Там сплошная муть, ничего не видно. Что-то есть, но всё под толстым слоем ила. Вы, вот что

Он попрыгал на одной ноге, вытряхивая воду из уха.