Я отложил последнюю книгуэто оказался «Наполеон» Тарле, издание пятьдесят седьмого года издания, и тяжко задумался.
Как говаривал медвежонок Пух«это ж-ж-ж неспроста».
Я протянул кружку прямо над костромблаго, дрова уже прогорели и жёлто-красные язычки огня опали. Девчонка-дежурная зачерпнула половник и доверху наполнила посуду. Я осторожно, двумя руками, принялгорячо, а уж запах!..
Сухой законсухим законом, но народу требовалось снять напряжение. Обнаруженная телега, сумасшедшая версия о «кладе Наполеона» и последовавшее за тем жестокое разочарованиевсё это крепко ударило по нервам нашего сплоченного коллектива. К тому же имелся и другой повод, вполне комильфотный: у двоих ребят-поисковиков днюхи, и по этому случаю решено было позволить небольшое послабление в плане горячительных напитков. Так что пришлось мне варить свой фирменный глинтвейнритуал, без которого до сих пор не обходится не один из выездов. Красное, лучше креплёное, вино, корица, гвоздика, сахар. Два выжатых и нарезанных лимона, яблоко, тоже мелко наструганное, а под конецполкружки водки на кан, чтобы восполнить утерю градусов. И, штрих мастера: опустить в ещё не закипевшую жидкость марлевый мешочек со свежей, слегка перетёртой хвоей. Аромат от этого получается умопомрачительный, сугубо лесной
Устроившийся напротив парень отхлебнул из своей кружки и потянулся за гитарой. Взял пару аккордов, подкрутил колки и запел:
«И вновь над головой костер качает дым,
Бредет сквозь лес в обнимку с песней тишина.
А мы идем искать ровесников следы,
Которые на полстолетья старше нас»
Неформальный гимн поисковых отрядов, без которого не обходятся ни одни подобные посиделки. Будут, конечно, и другие песнии из репертуара подзабытых бардов-шестидесятников с неизменными Визбором и Городницким, и популярный среди нового поколения Калинкин с его навязчивой танкофилией. Или вообще что-нибудь ролевое, про мечи и эльфов с прочими орками. Но сначалавот это. Всегда. Традиция, аднака
«Им больше не стареть, и песен им не петь,
И что на сердце, никому не высказать.
Последние слова наткнулись на свинец,
Да не над всеми обелиски высятся.
Над ними то дожди, то ветер ледяной,
И быль в летах сплетается с легендами,
Ребят не воскресить ни бронзой орденов,
Ни песней, ни муаровыми лентами»
Поисковики слушают, затаив дыхание. Многие подтягивают, порой невпопад, неумело. Не страшноотлично идёт, особенно под кружку горячего глинтвейна и ломоть поджаренного на прутике бородинского, от души сдобренного крупной, с чёрными перчинками, солью.
Толик подтолкнул меня локтём в бок.
А мы, помнится, пели «на четверть века старше нас» прошептал он.
Я подумал и мотнул головой.
Не, только в первом куплете. А в последнемуже «на полстолетья». Песня-то когда ещё написана
Да, в середине шестидесятых, точно Толик без перехода сменил тему. Слушай, насчёт книжек этихчто думаешь?
Что тут думать? Не знаю. Когда будешь в райцентрепопробуй пошарить по архивам, может, чего отыщешь.
Толик уныло кивнул. Совет из разряда «поди туда, не знаю куда» веско, убедительно и совершенно бесполезно. Поиск в архивах хорош, когда хотя бы примерно представляешь, что тебе нужно. А тутчто искать? Сведения о передачи части книжного фонда из библиотеки ДК совхоза «Знаменский» кому-нибудь ещё?
И вообщене книги сейчас интересовали каждого из поисковиков. Им-то ещё можно найти объяснение: в конце концов, совхоз действительно недалеко, и мало ли куда они могли их отправить? А вот ружья времён наполеоновского нашествиядело совсем другое. Помнится, в тёткином ДК был крошечный краеведческий музей, но там, по большей части, экспонаты, относящиеся к периоду Великой Отечественной
« А им хотелось жить семи смертям назло,
Семь раз не умираютдело верное,
Вперед! и встали в рост, и шли на танки в лоб
С винтовкой образца девяносто первого.
Нам в памяти хранить простые имена,
Ни временем не смыть их, ни обманами,
Нам в памяти хранить и чаще вспоминать.
Ровесники, не быть вам безымянными»
Песня закончилась. Я встал, хрустнув суставамигоды, чтоб их
Пойду, пройдусь Что-то мне слегка не по себе
Опять сердце? забеспокоился Толик, который был в курсе моих диагнозовМожет, нитроглицерину? Я сейчас сбегаю Или, хочешь, с тобой?..
Я помотал головой.
Ерунда, глинтвейна, наверное, перебрал. Посижу на берегу, проветрюсьи вернусь. А ты оставайся тут, с ребятами, незачем за мной ходить.
Неприятности начались, стоило мне устроиться на табуретке, на том самом болотистом бережку, неподалёку от вытащенной на берег телеги. Сначала сердце заколотилось в диком и каком-то рваном темпе. Руки и ноги онемели, перестали слушаться, в ушах нарастал навязчивый звон, перед глазами поплыли чёрно-кровяные круги.
«Инсульт? Дурак, отказался от компании Толика, так и помрёшь теперь в одиночестве» успел подумать я, когда звон стал оглушительным, и
II
просто кресло, и я в нём сижу. Не кожаноеплюшевое, старомодное, судя по подлокотникам. Удобное, но в меру, располагает не к отдыху, а к работе. Стены комнатымутносерые и их как бы нет, что ли? Серая муть твердеет шагах примерно в пяти-шести от кресла, но определить, границу этого «твердения» на глаз не поучаетсяглазу попросту не за что зацепиться, поскольку нет ни углов, ни плинтусов, ни потолка.
«подойти, пощупать?..»
Я попробовал носком ботинка пол. Вроде, твёрдый
Новставать не стал и никуда не пошёл. Что-то подсказывало: ничего из этого эксперимента не получится. Не в смысле«ничего хорошего», а просто ничего. Как схожу, так и вернусь.
А раз такстоит ли пытаться?
Видимо, я, в самом деле, перестал соображать. И единственная осмысленная фраза, пришедшая мне в голову, была позаимствована из одной давным-давно прочитанной фантастической книги, герой которой оказался в похожей ситуации.
Ну и что дальше?
И нисколько не удивился, когда мне ответили.
Дальше вы должны будете выполнить некое задание, связанное с перемещением вашей уникальной личности в прошлое. В чём это задание, будет заключатьсявы узнаете, только оказавшись на месте.
Голос был прозрачный, безликий, бесполый дажеи он шуршал, словно струйка песка, сыплющаяся на источенные песчаными бурями каменные плиты. Прямо скажемне самый приятный голос.
Вот прямо так-таки должен? Интересно знать, с какого перепугу?
Да, я понимаю: звучит по-идиотски А что остаётся? Только отбрёхиваться, да тянуть время, давая своей изрядно ошарашенной натуре собраться с мыслями. Или хотя бы просто прийти в себя, дождавшись, когда развеется эта странная галлюцинация, словно пришедшая из читанных некогда книжек.
«в самом деле, что происходит-то? Вроде и не пил сверх меры?..»
Следует, вероятно, объяснить, как мы вышли именно на вас. Всё достаточно просто: запустили встречный поиск по биографиям, психо-матрицам и аурам сознания. И в результате обнаружили вашу уникальную личность.
Тут уж удержаться было невозможно.
То есть, получается, что я как бы избранный?
Да, тупо. Да, мелодраматично сверх всякой разумной меры. Но вот вы на моём местечто бы ответили? То-то
Скажем так: из доступных нам кандидатов высамый подходящий по большинству ключевых параметров.
Значит, есть и недоступные кандидаты?
Голос не ответил. Но я и сам сообразил, что сморозил глупость.
Ладно, проехали. С заданием, как вы уже сказали, я буду ознакомлен уже там. Скажите, а куда я попаду? Ну, хотя бы в самых общих чертах? Время, место
Думаете, я немедленно отринул сомнения и начал воспринимать весь этот бред всерьёз? Как бы ни так! Но надо же что-то отвечать? Какую-то секунду я рассматривал два варианта: «Трам-пам-пам» и такая вот глубокомысленная реплика. Это не считая вполне уместных в подобной ситуации нецензурных конструкций, которыми так богат великий и могучий
Вы можете не верить, но мы и сами этого не знаем. Структура пространства времени сохранила своего рода след того, первогои мы отправляем вас за ним. Одно можно сказать твёрдо: вы окажитесь там и тогда, где вы заведомо сможете произвести воздействие, необходимое для выполнения полученного вами задания.