Дмитрий АлексеевДальневосточная альтернатива
Глава 1
Многим людям, особенно в молодости кажется, что они обижены природой по росту, внешности, даже полом. С годами это успешно проходит, тем более, что в мире огромное количество уродов от природы и по жизни, калек, больных, поэтому мелкие погрешности внешности у нормальных людей уходят на второй план, оставаясь все-таки раздражителем в глубине души.
Сергей Куприянов, 26 лет, был именно обиженным природой: все его лицо было густо покрыто оспинами, хотя оспой он не болел. Естественно, что окружающие испытывали к нему некоторое отвращение, сам же он к этому привык, но с людьми без дела не общался.
Судьба и так обошлась с ним неласково: в 17 лет, когда он учился в 10 классе в райцентре и жил в интернате, его дом в деревне сгорел вместе с родителями. Причина была в банальной пьянке, к счастью, младшая сестренка спаслась, ее удочерила потом семья сестры матери. Сергея тоже звали, но у них самих было трое детей и он предпочел закончить школу в интернате, а затем уехал во Владивосток, где отучился 5 лет в политехе на механика-судостроителя. Кстати, если кто-то думает, что закончив кораблестроительный факультет, сможет построит корабль, то он глубоко заблуждается, он будет знать только очень небольшую часть необходимого. Увы, специализация, причем достаточно узкая.
Пенсию за родителей платили только до 18 лет, стипендия 35 рублей, поэтому Сергей (кличка Купер, за глаза Рябой) все годы учебы подрабатывал, первый год в котельной, а со второго курсалаборантом на кафедре за 70 рублей, так что в сумме выходило совсем неплохо. За все время он освоил все оборудование, что там было, включая токарный, фрезерный станки, а по сварке сумел получить 3 разряд, впрочем, как и «корочки» станочника, т. е. при неудачной карьере инженера спокойно мог найти квалифицированную работу.
Учеба далась без особых проблем, хотя до отличника ему было далековато. Выручала работоспособность и полное отсутствие половых проблем, т. е. желанието было, но зеркало недвусмысленно показывало тщетность намерений в отношении женского пола. Кому ж понравиться, если с утра может и стошнить от вида партнера. Проблема гормонов решалась древним, еще со времен Хама ручным способом.
Распределялся Сергей во втором десятке, но вакансий хватало и он выбрал Николаевский-на-Амуре судостроительный завод и только потому, что там сразу давали комнату в общежитии для ИТР. На заводе комнату предоставили, но зато без обсуждений отправили мастером в трубопроводный цех, что не обрадовало малокоммуникабельного Сергея. Тем не менее к концу третьего года работы ему прочили место старшего мастера.
Однако, деревенские корни сказались и все свободное время, а также отпуска Сергей проводил на Амуре или в тайге. Он приобрел охотничий билет, пару ружей, надувную лодку (на нормальную с мотором денег не хватило) и от души развлекался летом и зимой рыбалкой и охотой. Зимой охотился ради шкурок, но не особенно преуспел, рядом с городом все вывели.
На четвертом году жизни в Николаевске начал присматривать себе место лесничего или охотника, вскоре вакансия лесничего в ста километрах от города подоспела и, без сожалений и раскаяний Сергей покинул завод, на прощанье помахав рукой недостроенным сейнер-траулерам.
От ближайшего поселка до домика лесничего примерно 20 км рядом с Амгунью, притоком Амура. К поселку была тропа, достаточно проходимая для человека с лошадью. Передавал дела старик Арсентьевич, скрупулезный и занудный, но рассказавший и показавший на участке все, что знал сам, в том числе, технологию промывки золота и установку капканов на соболей. Золото, по его словам давно все выкопали и если найдешь, то только случайно, зато соболей и других пушных зверушек еще хватало. По акту передал Сергею рубленый домик, два сарая, огород, трехлетку кобылу и двух собак, сучку и кобеля, живущих свободно и поэтому совсем не злых.
Оформление и передача дел заняли целую неделю. От начальства Сергей получил наказ отправлять ежемесячно отчет в контору и получать довольствие на себя, лошадь и собак. Кроме того, ему выдали ружье и «сайгу» с патронами, про свое оружие он скромно умолчал. В поселке удалось запастись боеприпасами за свой счет.
Район был сейсмоопасный и периодически трясло, но в одноэтажном рубленом доме почти не чувствовалось. Сергей с первого дня начал вести ежедневник, куда вписывал данные о погоде и всех событиях. Он еще в детстве научился выделывать шкуры животных, но учитывая сложность процесса обычно консервировал шкуры солью, а остальное делали другие, уже после продажи. Денег получалось меньше, но вполне достаточно. За две зимы ему удалось добыть только соболя 30 шкурок, не считая других зверей.
У Сергея был сокурсник, который постоянно всех убеждал хранить капиталы в золоте. «Только золото постоянно повышается в цене и не изнашивается», говорил тот и Сергей с ним согласился. Так что все «излишки» бумажных денег переводились обычно в банальные обручальные кольца стоимостью 2030 рублей. Количество колец перевалило за полторы сотни и весило больше килограмма. Хранить в доме было боязно, т. к. трудно объяснить такую любовь к обручальным кольцам холостяку, тем более, там же были с десяток небольших самородков, добытых в ручьях. Закопано это добро было рядом с лесным домом под корнями самого крупного дерева.
12 мая 1982 года вечером все было как обычно, кроме поскуливания сучки и рычания кобеля в сторону ближней сопки. Это поведение собак легко объяснить близостью крупных хищников, поэтому Сергей не заморачиваясь пошел спать, правда, поставив «сайгу» у постели. Он успел выспаться, как вдруг заложило уши и раздался жуткий звенящий гул. Мгновенно проснувшись, Сергей свалился на пол и ухватился за планку подоконника, чувствуя, что куда-то летит. Собаки взвыли как пожарная сирена, ему тоже так хотелось, но неудобно было перед животными. Почти сразу удар приземления и все незакрепленные предметы посыпались вниз. Прикрыв голову руками, Сергей ждал продолжения, понимая, что это землетрясение и очень сильное. Тряски не стало, зато гул перешел на низкие частоты и стал зловещим, что пришлось заткнуть уши. Воздух завибрировал от силы звука, Сергей сильнее сжал уши.
Пытка продолжалась не более пяти минут, но вымотала все силы. Его шатало, когда на четвереньках он выползал из дома. Мир вертелся перед глазами, кроме звезд ничего не было видно. Наступила тишина, головокружение исчезло, запахло горелым, но огня не было видно.
Вроде все закончилось, сказал он вслух, чтобы немного успокоиться.
Тут же под ноги бросились дрожащие собаки, которых Сергей похлопал по головам, на что они предсказуемо не обиделись.
Сначала лошадь посмотреть, подумал он и побежал к сараю. Несмотря на выпученные глаза, лошадь никуда не делась. Собаки вертелись рядом.
Ну что, ребята пойдем досыпать или как?
Не дождавшись ответа Сергей пошел в дом и улегся на топчан. Естественно после такой встряски сон не шел, более того, в душе нарастала какая-то тревога, поэтому едва рассвело, он поднялся и вышел из дому.
Картина окружающего мира была великолепной: в синеватой дымке сопки разнообразной высоты, заросшие зелеными лесами, облака самой невообразимой формы, одинокая точка Венеры чуть выше горизонта. Внимать эту идиллию мешала одна маленькая причина: ЭТО БЫЛО ДРУГОЕ МЕСТО!
То есть совершенно другое, даже запах тайги был не тот, с каким-то южным оттенком. Деревья были те же, но только самые близкие, уже на расстоянии 50 метров лес стал широколиственным с отдельными вкраплениями кедра и сосны.
Начинался рассвет и внезапная догадка сорвала Сергея с места. По привычке он засек время восхода, сравнил со вчерашними данными и впал в глубокий транс: восход за одни сутки сместился на 58 минут. Таким образом, получалось необъяснимая вещь: он по сути мгновенно вместе с домом, лошадью, собаками и значительным куском земли перенесся почти на 800 километров южнее.
Ситуация требовала решительных действий, поэтому Сергей занялся приготовлением завтрака, искоса поглядывая по сторонам в надежде на изменение пейзажа. Со всех сторон доносился птичий гомон, который совершенно не соотносился со скудным на голоса северным лесом.