– Все ясно! Дядина правая рука не действовала с тех пор, как его тяжело ранили под Шило, где он пытался вынести с поля боя раненого солдата. Он не смог бы удержать и перышко, не говоря уж о револьвере.
Лицо Хардина потемнело, а Дик Олни кинул на него обеспокоенный взгляд.
– Лучше бы вам не будить спящих собак, – тихо сказал Хардин. – Мы не позволим всяким пришельцам поднимать скандал в мирном городке.
– Моего дядю Джона подло убили, – спокойно произнес Джентри, – я прослежу, чтобы его убийц наказали. Ранчо принадлежит мне и я намерен получить его.
Вэн Хардин улыбнулся.
– Очевидно вам неизвестно, что здесь произошло. Ваш дядя Джон во время войны служил в медицинских частях, так ведь? Пока он отсутствовал, ранчо, которое он считал своим, было покинуто. Мы с Содерманом начали пасти скот на этой земле, а также на земле, на которую претендовал Билл Лондон. Заявка нигде зарегистрирована не была. Мы обустроили землю, а затем, во время нашего отсутствия – мы перегоняли стадо – вернулись Джон Джентри и Билл Лондон и захватили нашу землю. Естественно, мы обратились в суд, который постановил, что земли принадлежат нам с Содерманом.
– А скот? – спросил Тэк. – Что со скотом, который вырастил мой дядя?
Хардин пожал плечами.
– Клеймо перешло к новым владельцам и было зарегистрировано на их имя. Как я понимаю, вы ушли на перегон скота сразу же, как вернулись в Техас. Моя заявка на землю была утверждена во время отсутствия вашего дяди. Я мог бы, – он улыбнулся, – заявить претензию на деньги, полученные вами от продажи стада. Где они?
– А вы попробуйте найти, – отрезал Тэк. – Скажу вам одно: я собираюсь наказать убийцу дядя, будь это Содерман или кто-то другой. Я также подам на вас в суд. А теперь извините меня. – Он повернулся к Бетти, которая молча стояла с широко открытыми глазами. – Мне хотелось бы поговорить с Биллом Лондоном.
– Он не может вас принять, – сказал Хардин. – Он спит.
Глаза Тэка стали жесткими.
– Вы управляете и здесь?
– Бетти Лондон будет работать у меня, – ответил Хардин. – Позже мы рассчитываем пожениться, так что, в некотором смысле, я за нее отвечаю.
– Это правда? – требовательно спросил Тэк, глядя в глаза Бетти.
Ее лицо было несчастным.
– Боюсь, что правда, Тэк.
– Значит, ты забыла о своем обещании? – сурово спросил Джентри.
– Все… все изменилось, Тэк, – запинаясь, произнесла она. – Я… я не могу об этом говорить.
По-моему, – прервал их Олни, – тебе пора ехать, Джентри. Тебе нечего делать в этом Богом забытом уголке. Ты свои карты показал. Поезжай дальше и избежишь массы неприятностей. Там, за Пекосом, кажется, нужны ковбои.
– Я остаюсь, – заявил Джентри.
– Помни, – предупредил его Олни, – я здесь шериф. Если чего задумаешь, я тебя тут же арестую.
Джентри запрыгнул в седло. Его глаза нашли Бетти, и на мгновение ему показалось, что она что-то хочет сказать. Но он повернул коня и уехал, не оглядываясь. И только после этого он вспомнил про Пуговку и Черныша.
Ему и думать было противно, что они ездят под Хардином и Олни! Он выкормил и вырастил вороных близняшек, выдрессировал их для выполнения любой ковбойской работы и даже выучил кое-каким трюкам.
Теперь картина становилась ясной. В том году, когда он уехал, появились эти люди, заявили свои права на землю, передали их в разъездной суд и сделали так, что судья решил дело в их пользу. Подкрепив юридические притязания револьверами, они быстро и решительно подчинили себе всю округу. Каждый его шаг будет заблокирован. Бетти – против него. Билл Лондон или пленник в собственном доме, или с ним что-то не так. Олни стал шерифом; возможно, и судья был их ставленником.
Он мог бросить все. Плюнуть и отправиться на Пекос. Это был бы самый легкий выход.