Сазанов Владимир Валерьевич - Наседка

Шрифт
Фон

Владимир СазановНаседка

Пролог

Завышенная самооценкавредная штуковина, плохо совместимая с длительным существованием. Проверено на собственном опыте. Можно быть признанным гением в области компьютерной безопасности, руководить целым отделом крайне секретной правительственной организации и, обладая морем компромата на очень важных людей, считать себя властителем судеб. Можно свободно выбивать в тире сорок пять из пятидесяти и, регулярно подстреливая на страйкбольной площадке настоящих спецназовцев, думать, что киношный Джон Рембо слабак по сравнению с тобой. А уж если свести вышеперечисленные достоинства в одном человеке и прибавить к ним привлекательную внешность, то и суперменом посчитать себя не зазорно. На некоторое время. Примерно до той поры, пока посреди самого обычного утра один из твоих собственных сотрудниковтощий нескладный очкарик с крупными залысинамине достанет из кармана пистолет и не выстрелит тебе прямо в лицо. Бах! Конец супермену. Даже превосходная реакция победителя спецназовцев не помогла.

Я вздрогнул, широко распахивая глаза и инстинктивно отдергивая голову назад. Никакого пистолета, равно как и удерживающего его в руке очкарика передо мной не было. Только толстый лист прозрачного плексигласа, заменяющий остановке общественного транспорта одну из стен. Черт! Живой!

А ощущение влетевшей прямо в голову пули было реальнее некуда. Настолько реально, что точку посреди лба и сейчас подергивало эхом несуществующей боли. Я осторожно потрогал беспокоящее место и внимательно посмотрел на кончики пальцев, всерьез ожидая увидеть на них следы крови. Не увидел. Как будто они могли там быть Осознание того, что я только что действительно проверял наличие пулевого отверстия в собственной голове, заставило меня нервно засмеяться. Приснится же такое!

Я с силой провел ладонями по лицу, избавляясь от остатков наваждения, и вновь уставился в прозрачное «стекло». С противоположной его стороны остановилась парочка узкоглазых гостей столицы и принялась на чистейшем русском обсуждать очередное повышение цен. Какого черта я вообще делаю на остановке общественного транспорта?! Ответа на этот сакраментальный вопрос в моей голове не было. Ну, кроме чрезвычайно яркого воспоминания о влетающей в лоб пуле. Пришлось оглядеться. Но нехитрое действие только увеличило количество вопросов, не дав ни одного ответа. Меня каким-то образом занесло в китайский квартал. Другого объяснения обилию узкоглазых лиц вокруг просто не было. Я снова вернулся к созерцанию стенки остановки. Бред!

Нет, несколько раз в жизни я напивался до потери памяти, но это было давно. Да и ощущения при пробуждении в таких случаях своеобразные. Единственное, что сейчас было общего с состоянием похмельяголовная боль. Я помассировал виски и, поймав глазами аналогичное движение собственного размытого отражения, замер. Вместо привычного аристократического профиля моему взгляду предстала мордашка какого-то пацана. Осторожно отстранил руки от головымальчик повторил мой маневр. Плексиглас, конечно, не зеркало и отражение в нем искаженное, но не настолько же?!

Я вновь посмотрел на собственные ладони, теперь уже гораздо внимательнее: они были чужими, явно принадлежащими кому-то более мелкому и нежному? Девушке или ребенку. Еще один взгляд на отражение. Ребенку. Вашу мать!

Это было посильнее выстрела в голову. Меня в буквальном смысле вырубило, введя в состояние ступора. В сознание я пришел неопределенное время спустя, от громких звуков и некоего хаотичного движения в поле зрения. Моргнул пару раз, фокусируя взгляд. Прямо напротив остановки притормозила ярко красная машина хрен знает каких годов выпуска, и высунувшаяся из нее по пояс китаянка, в курточке под цвет своего средства передвижения, яростно размахивала руками, пытаясь привлечь мое внимание.

 Синдзи!  проорала она в очередной раз.  Приди в себя!

Синдзи? Какой, к черту, Синдзи?

 Слава Ками!  Девица, похоже, заметила, что я на нее реагирую.  Садись в машину, соня мелкий, а то брошу тебя на остановкебудешь своим ходом добираться.

Она совершенно точно обращалась ко мне, пусть и называя чужим именем. Значит, в этом бреду меня зовут Синдзи? Я снова внимательно посмотрел на китаянку (или японку?), задержав взгляд на ее не слишком уместной по летней погоде красной курточке и, криво улыбнувшись, двинулся к машине. Все становилось на свои места.

Глава 1

Время неизвестно

 Здравствуйте, Мисато,  поприветствовал я своего будущего «опекуна», плюхаясь на пассажирское сидение. Мое душевное состояние располагалось где-то в шаге от нервного срыва, и играть подсунутую непонятно кем роль стукнутого на всю голову закомплексованного подростка не хотелось совершенно.

 Какая я тебе Мисато?!  возмутилась девица.  Все еще не проснулся?!

 М-м-м  На что-то более осмысленное меня не хватило.

 Если ты забыл,  ее голос стал елейным,  то твою единственную и любимую тетушку, согласившуюся приютить одного беспризорного школьника на целый год, зовут Таки. Но если тебя не устраивает столь обыденное имя, я могу попросить твою мать отложить свою поездку в Европу и поискать другую дуру, готовую терпеть подобные шутки. Или самой остаться в Японии. Как думаешь, Синдзи?

 Извини те.  Я понял, что ничего не понял. Ну, кроме того, что узкоглазые вокруг вовсе не китайцы.

 Это ты извини,  после непродолжительного молчания тихо произнесла девица.  Перенервничала, вот и срываюсь. Ты там, на остановке, первое время на меня вообще никак не реагировал. Я, как дура, кричала, руками махала. На меня уже все уставились, один ты сидишь и о чем-то своем думаешь Она хоть красивая, эта твоя Мисато?

 Д-да,  немного оторопело пробормотал я.

 Ну, тогда ладно. Прощаю.  Настроение у нее явно поднялось.  Но меня зовут Таки! Запомни это, Синдзи, а то станешь однажды каким-нибудь Химурой. Понял?

 Понял,  заторможено кивнул я. Окружающий меня бред становился все бредовее.

Доехали мы совершенно нормально: ничего не взрывалось, вертолеты не падали, инопланетные вторженцы дорогу не перегораживали. Тетка, или кто она там мне, всю дорогу трепалась о каких-то малозначащих вещах вроде школы, погоды и тому подобного. Я же просто тупил, глядя в одну точку и пытаясь собрать разбегающиеся мысли воедино.

Судя по всему, меня таки застрелили. Там. После чего я взял и вселился в тело несовершеннолетнего пацана. Здесь. Где бы это самое здесь не находилось. Куда при этом подевался сам пацаннепонятно. Также непонятно, как именно мне пытаться его изображать, абсолютно не разбираясь в японских обычаях. Да я даже роллы вилкой ел, потому что палочки в руках держать не умею! А островную культуру представляю себе исключительно по нескольким смотренным лет десять назад аниме. Это все равно, что внедряться в российское общество на основании сведений, почерпнутых из мультфильмов про чебурашку.

 Прибыли.  Мы въехали на какую-то условно подземную парковку и остановились недалеко от выхода. Условно, потому как «крыша» хоть и располагалась вровень с землей, но мало чем отличалась от обычного навеса из гофрированного металла, а спуска на второй уровень в пределах видимости не наблюдалосьподозреваю, исключительно в связи с его полным отсутствием.

 Угу.  Я поспешил покинуть машину, не дожидаясь пока от меня потребуют более вразумительного ответа.

По счастью, тетка в собеседнике не нуждаласьтолько в слушателе. Ну и еще немного в носильщике. До встречи со мной она успела посетить магазин, и теперь кто-то должен был тащить результаты ее набега на продуктовые ряды от машины до квартиры. Впрочем, я не жаловался: пара пакетов не велика тяжесть даже с учетом уже болтающегося на моей спине рюкзачка.

Дом, в котором жила Таки, не так уж и отличался от своих русских собратьев. Типичная такая пятиэтажка, разве что с более широкими, чем принято в России, балконами. Соседние строения тоже не поражали своей высотой. Странно, мне казалось, что в Японии с ее нехваткой площадей кругом должны быть сплошные небоскребы.

Выделенная мне комната тоже оказалась отнюдь не маленькой. Небольшойда, но не маленькой. В студенческие годы я примерно в такой с товарищем обитал. В общежитии. Тетка покидала продукты в холодильник и, получив отрицательный ответ на вопрос не голоден ли я, заперлась в ванной, предоставив меня самому себе. Неожиданная тишина и отсутствие в поле зрения мельтешащего по поводу и без объекта как-то не очень хорошо сказались на психикенакатила апатия. Кое-как встряхнувшись, я уселся на кровать и принялся разбирать рюкзак, надеясь найти там хоть что-то, проливающее свет на личность предыдущего хозяина моего нынешнего тела.

Ваша оценка очень важна

0
Шрифт
Фон

Помогите Вашим друзьям узнать о библиотеке