Ты чего? недоумевал я.
Сергей адекватным не выглядел. Начал пятиться назад, запнулся о ящики с сушёной рыбой. «С рыбой?!» не понял я, забыв, о чём только что подумал. Серёга тем временем осветил то, что находилось в подвале, взвизгнул и помчался на выход, оставив меня в темноте.
«Сейчас Маруську напугает, идиот», снова посетила меня «неродная» мысль.
Спотыкаясь о бочонки с квашеными огурцами и ящики с рыбой, я тоже двинулся в сторону люка, пытаясь сообразить, что вообще происходит, откуда это добро в подвале и почему я знаю (!), что здесь хранится? К тому же ориентиром служило скудное освещение из подвального выхода в дом. Добирался до ступеней я не в пример медленнее Серёги. Хорошо, он ещё крышку люка не захлопнул. Чего он так напугался?
Преодолев ступени, я вышел в коридор и оттуда сразу в залу. После подвала яркий свет неприятно ослепил. Даже рукой пришлось прикрыться. Попутно я отметил, что на мне вместо футболки рубаха. «Матушкой ещё вышитая. На вырост шилась», в очередной раз «вспомнил» я нечто странное. И почти сразу наткнулся взглядом на сапоги на своих ногах. Бл Когда это я кроссовки на эту обувку променял? Глаза слезиться уже перестали, и я осмотрелся. Не меньше минуты я стоял с открытым ртом, не находя никакого объяснения тому, что видел. Похоже, пока мы с Серёгой бродили в подвале, нас посетило какое-то новомодное ТВ-шоу. Мебели натащили. Ха! Даже фикус у окна в кадке поставили.
О! заприметил я ещё один интересный предмет. Знакомый сервантик и почти целый.
Порадоваться тому, что я нашёл объяснение всем непоняткам, не успел. Задняя зеркальная стенка буфета отразила меня самого. Вот тут мне стало совсем нехорошо. Рукавом рубахи я отёр со лба пот и продолжил разглядывать отражение. Тот, кого демонстрировало зеркало, выглядел лет на восемнадцать. Вернее, я откуда-то знал, что «мне» восемнадцать. И это был точно не Я!!!
Тем временем дверь, ведущая из залы в гостиную, распахнулась. Пахнуло жареной рыбой, а в комнату ввалился Серёга с очумелым выражением лица.
Сергей, ты как вообще? не мог не поинтересоваться я.
Херово, пробормотал парень.
Я оглядел его с ног до головы.
Но всё получше, чем мне. Ты хотя бы в своём теле. А моё неизвестно где потерялось.
Чего? уставился на меня Сергей.
Говорю, что это яВиталий Валентинович, но в новом хм образе.
Сергей меня слушал, но насколько воспринимал мои слова, оставалось только гадать.
У тебя в руке мой мобильный телефон. В рюкзачке блокнот, где ты записывал размеры. Потом мы пошли в подвал, и там случился большой бабах.
Неожиданно моя речь была прервана. Снова дверь в зал распахнулась, и на пороге возникла дородная деваха. По какой-то причине у меня в сознании она ассоциировалась с именем Маруська.
Микола Иванович, у вас гiсть? А я чую, що хтось прийшов, та не бачу.
Маруська, пшла вон, на кухню! рявкнул я на девку. Гость из Питербурга прибыл, а ты тут припёрлась.
Служанку после моего окрика словно ветром сдуло.
Откуда это эта ошеломлённо оглянулся Сергей.
Ты на улицу успел выскочить? прервал я его.
Да. Там всё совсем не так, не то.
Вот и у меня в голове не так и не то, вздохнул я. Знаю, что я Виталий Белов, но почему-то оказался в теле Николая Ситникова, между прочим, 1869 года рождения.
Виталий Валентинович? переспросил Серёга и протянул на ладони свой телефон.
Если это проверка на вшивость, то это не мой мобильник, хмыкнул я.
Теперь верю, начал успокаиваться Сергей, обменяв телефоны. Только непонятно, как мы здесь оказались.
Какая разница, нам, главное, нужно вернуться обратно, ответил я.
В люк мы буквально влетели, да и потом между бочками довольно шустро пробирались. И затормозили только возле распашных дверей на лестничной площадке противоположного входа в подвал.
Серёга, давай снова свети, вернул я свой телефон и занялся исследованиями.
Открыть дверь получилось без вопросов. Запиралась она на засов изнутри, но дальше всё застопорилось. Нет, конечно, во двор мы вышли, покрутились и вернулись обратно в подвал, потому что наверху был двор купца второй гильдии Ивана Григорьевича Ситникова.
Вы как-то за раму сверху держались, напомнил мне Серёга.
Держался, не стал я возражать. Только сейчас этой рамы нет. Плюс, если помнишь, в неё как раз молния долбанула. Вероятно, открылся временной портал и нас переместило.
Серьёзно?! воскликнул Сергей.
Есть другие идеи или версии или тебе доказательств мало?
Ну так у вас другое тело, напомнил мне парень.
Знаешь, если бы в тебя стукнула молния, то не факт, что ты выжил бы, огрызнулся я. Моё же сознание переместилось во времени, нашло подходящее тело и обосновалось в нём.
А я тут при чём? жалобно поинтересовался Сергей.
Не знаю, вздохнул я и присел на ступеньку. Давай позже вернёмся и проверим ещё раз. Маруська скоро на обед позовёт, не нужно ей видеть, что мы по подвалу шаримся.
Откуда вы знаете, что позовёт? спросил Сергей.
Память прошлого владельца всплывает. Так-то я ничего об этом Николае не помню, но информация появляется какими-то фрагментами.
И только мы расположились на диване в гостиной, как заглянула Маруська.
Микола Иванович, подавати общ або батька почекаете?
Батьку ждать не буду, подавай, скомандовал я, попутно размышляя, как лучше легализовать Сергея.
Прислуга вопросы если и задаст, то я на них отвечать не обязан. А как быть с отцом Николая?
Обедали мы в столовой вдвоём. Маруська подала на стол и удалилась. Из памяти Николая я выцепил, что в доме есть ещё «економка», как называл купец родственницу со стороны покойной жены. Кстати, да, матери у Коленьки лет десять как нет. Присматривают за парнем дед Лукашка и та самая «економка» Павлина Конкордиевна. Интересно, где она сейчас?
Только что-то начал припоминать, как Серёга меня отвлёк:
Виталий м-м-м Николай Иванович, а мне каким именем называться?
Вариантов немного. Документов у тебя всё равно никаких нет, значит, и с именем не стоит заморачиваться. Как был Сергей Павлович Тынянов, так и останешься. Ко мне, кстати, можно по имени обращаться и на ты. Я сейчас биологически младше тебя на три года.
Серёга криво усмехнулся и продолжил наворачивать рыбу.
Вкусная какая, заметил он, когда покончил со своей порцией. Жаль, пироги не осилю.
Удобство в виде прислуги мы с Серёгой оценили. Расторопная Маруська вскоре чай принесла, а грязную посуду забрала на кухню.
Пойдём, мы тебя немного переоденем, решил я, когда с обедом было покончено. Подберу тебе что-нибудь из одежды Николая.
А вы в курсе, где его комната? усомнился Сергей.
Когда я думаю о чём-то конкретном, то всплывают воспоминания, поделился я своими ощущениями.
Вторая дверь из залы выходила на кухню. Сейчас ею не пользовались, поскольку ещё было тепло и печь в доме не топили. Рыбу Маруська жарила под навесом летней кухни и только потом занесла в дом. Такое странное расположение кухни в доме обуславливалось печным отоплением. Между родительской спальней и спальней Николая тоже имелась печь, но размером поменьше.
Спальней Коленьки была самая последняя комната. Уже в ней я «вспомнил», что у Коленьки две комнаты. Вторая зимой не отапливалась, да и размером была с кладовку. Из неё можно было выйти в коридор. Прислуга пользовалась этим выходом, чтобы принести тёплой воды для умывания или, наоборот, убрать ведро с помоями.
Раньше это была спальня родителей, просвещал я Сергея. Но после смерти супруги Иван Григорьевич перебрался в ту комнату, что рядом с кухней.
Чтобы была возможность Маруську ущипнуть за толстый зад? пошутил Серёга, высматривая в окно эту Маруську.
Вполне возможно, не стал отрицать я.
Николая раньше такая мысль не посещала. Или он просто не задумывался о сексуальных потребностях родителя? Самого Коленьку волновала какая-то Машенька Уварова. Но, кажется, у купца какие-то проблемы по мужской части. Даже наследник всего один, что немного неординарно для этого времени.
Однако стоило поторопиться с подбором гардероба для Сергея, пока домой не заявился родитель Николя. Критически осмотрев Серёгу, я решил, что рубашка у него вполне достойная. Добавим к ней жилет и сверху больше ничего менять не будем.