Не удивляйтесь, Эдвард, перехватив взгляд собеседника, отреагировал Мосьцицкий, мы теперь с вами находимся в одной лодке. И должны отбросить все те мелкие противоречия, которые нас разделяли. Если действительно хотим, чтобы первая строка нашего гимна стала былью. Согласны?
Согласен, пан Игнатий, привстав, Рыдз еще раз протянул руку Мосцицькому. После крепкого рукопожатия, оба, взволнованно промолчали несколько мгновений, после чего президент спросил деловым тоном:
Чем вы меня удивите?
Начнем с армии? спросил генерал в ответ.
Согласен, ответил Игнатий, пусть я и не профессионал, но мне тоже интересно. Особенно после всего услышанного.
Хорошо. Тогда я начну с Германии. Как вам известно, с марта текущего года швабы отказались от всех ограничений Версаля и ввели у себя всеобщую воинскую повинность. В настоящее время разведкой установлено начало формирования по меньшей мере двух десятков пехотных дивизий, пары десятков тяжелых артиллерийских полков и нескольких бронетанковых частей. Планируется развернуть армию мирного времени в полмиллиона военнослужащих и тридцать шесть дивизий, военную авиацию в четыре тысячи самолетов и флот.
Подождите, сейчас у них, если я правильно помню, всего десять дивизий. Как они успеют развернуть и обучить все эти части за столь короткий срок?
Смогут, Игнатий. У них отличные кадры, подготовленные для такого случая. Я считаю, что французы ошиблись, когда настояли на создании армии с длительным сроком службы. Теперь у немцев есть почти сто тысяч готовых офицеров и унтер-офицеров, что позволит им довольно легко развернуть армию мирного времени в половину миллиона человек, генерал еще некоторое время рассказывал обо всем, что удалось узнать польским разведчикам и на что до этого времени мало обращали внимания.
Резюмируя, получаем, что рассказанное о тридцать девятом вполне вероятно, подвел итог президент. А большевики?
Большевики уже сейчас имеют номинально большую армию, но большую часть их соединений составляют так называемые территориальные части, которые являются скорее ополчением, чем армией. Однако при появлении военной угрозы они могут постепенно преобразовать их в кадровые. Однако главной особенностью большевистской армии является усиленное развитие бронетанковых войск. Они сформировали множество отдельных механизированных бригад, танковые части входят в состав кавалерийских дивизий. Но самое главноеони уже создали крупное тактическое соединение, в виде механизированного корпуса. Их амбициозная программа предусматривает оснащение армии не менее чем десятью тысячами танков и танкеток, не считая бронеавтомобилей и бронепоездов. Большое значение придается также авиации, описывая Красную Армию, Рыдз обязательно упоминал отсталость техники и слабую подготовку офицеров и нижних чинов. Но неожиданно президент прервал его, заметив, Серьезный противник, отчего растерявшийся генерал даже не сразу нашел возражения.
Только не надо рассказывать мне о нашей победе в предыдущей войне, сразу продолжил Мосцицкий. Это было поистине чудо господне. Россия превосходит и нас, и швабов по численности населения, территории, природным ресурсам. Не зря пришелец говорил о ее победе в предстоящей войне. Но, он жестом остановил Эдварда, давайте отложим этот спор на потом. Лучше расскажите, пожалуйста, чем же располагаем мы и что предлагается для усиления нашей армии.
В настоящее время наша армия включает тридцать пехотных дивизий и две кавалерийские дивизии, а кроме тогонесколько отдельных кавалерийских бригад. Артиллерия, представленная в основном образцами периода Великой Войны, модернизируется. Дополнительно мы закупили в Чехо-Словакии некоторое количество тяжелых мортир. Бронетанковые силы представлены отдельными танковыми ротами, эскадронами и дивизионами
Рассказ Рыдз-Смиглы о польской армии затянулся и Мосцицкий предложил пообедать, а уже потом поговорить о политике. Они перешли в столовую, где их уже ждал накрытый стол. За обедом оба были задумчивы, хотя и отдали должное искусству повара.
Разговор о политике продлился до позднего вечера. Несколько раз доходило до жаркого спора, но постепенно Мосцицькому удалось убедить Смиглого в своей правоте.
Польша, Варшава
В здании Управления Бронетанковых Дел ничего не напоминало о недавней бурной деятельности. Неторопливо проходили офицеры, несущие папки с бумагами, чуть более быстрым шагом передвигались, приняв озабоченный вид, унтер-офицеры, изредка рысью пробегали нагруженные разнообразными предметами и заботами нижние чины.
Поручник Роман Братный вышел из кабинета, погруженный в свои мысли, и торопливо пошел по коридору, стараясь лишь не сталкиваться с встречными и вовремя отдавать честь старшим по званию.
Разрешите прервать ваши размышления, пан поручник? остановил его смутно знакомый голос. Резко остановившись, так, что идущий навстречу унтер прижался к стене, отдавая честь, Роман обернулся. Рядом с окном стоял молодой подпоручник.
Не узнаешь, Ромм? сказал он и улыбнулся.
Янек? То ты? удивленно спросил Братный.
Так есть. Разрешите представиться, шутливо принял стойку "смирно" подпоручник. Подпоручник Януш Кос, представляюсь по случаю окончания училища и получения направления в ряды славного Войска Польского.
Вольно, улыбнувшись в ответ, ответил Роман. Пойдем куда-нибудь, поговорим, заметив направленные на них любопытные и неодобрительные взгляды, предложил он.
Пойдем. Документы я получил и теперь свободен до самого вечера. Я как раз заметил кафе неподалеку и думал, идти туда одному или нет. Я полагаю, для разговора как раз подойдет.
В небольшом уютном зале кафе появление двух офицеров не привлекло ничьего внимания. Кроме сразу возникшего у столика официанта, разумеется.
Сколько же мы с тобой не виделись, Янек? в ожидании заказа завязал разговор Роман.
Давно, я полагаю. С тех пор как вы уехали в Kresy Wschodnie. И стали настоящими кресовянами.
Так и не стали, грустно улыбнулся Роман. Если бы ты знал, как мне не хватало нашей компании. Особенно тебя и Томека. Были там несколько русинов
Они еще некоторое время вспоминали своих школьных друзей, шалости и проказы, набеги на соседские сады и порку, полученную всей компанией от своих родителей, когда их поймали.
Веселые мы были парни, смеясь, заметил Янек, когда Роман вспомнил о его проделке с нюхательным табаком ксендза, в который он добавил молотого перца. Невольно рассмеялся и сам рассказчик, припомнив выражение лица втянувшего в нос изрядную понюшку табака служителя церкви и его дальнейшие действия.
Это было сильнее, чем "Фауст" Гёте, продолжил Янек и друзья опять расхохотались, вспомнив влюбленного в творчество Гёте учителя литературы, силезского поляка Густава Еленя. О "Фаусте" он мог говорить часами, достаточно было сделать какой-нибудь намек. Разговорившийся Густлик, как звали его между собой ученики, забывал об уроке, о заданной теме, о том, кого только что собирался спросить и до самого звонка рассказывал о какой-нибудь строке поэмы. Они часто пользовались этой уловкой, чтобы отвлечь учителя от очередной невыученной темы.
Да, а как его сын? сын пана учителя, Франц по кличке Шваб, был одним из предводителей компании противников Романа и его друзей. Не раз они тайком собирались на заднем дворе школы, чтобы в честном поединке решить возникающие недоразумения, не один раз приносили домой синяки, шишки и замечания в дневнике.
Он вместе с папашей умотал в Германию, ответил Кос, одновременно чуть отодвигаясь в сторону, чтобы официант не задел его, расставляя на столе заказанные блюда. Не зря мы его Швабом звали. Оказалось, что и жена Густлика, и бабушка учителянастоящие немки. Как это у них называется, вспомнил, кажется, "фольксдойч". Так что, я полагаю, теперь они живут в национал-социалистическом раю и слушают своего Гидлера.
Ну и бес с ними, беззаботно ответил Роман, больше швабов уедет, нас больше станет. Польша для поляков, а не для всяких инородцев.
Это точно, дождавшись, когда официант разольет "Выборову" по рюмкам, поддержал товарища Януш. И тут же предложил, поднимая рюмку, Выпьем же за нашу Польшу. Ну и за нашу встречу.