Хотя это было уже неважно, ведь больше ничего делать и не пришлось. Трое бойцов из конвоя были убиты и бездыханными куклами упали на землю. Борис оказался в глубоком нокауте, ну а я лежал рядом с ним и не мог даже пошевелиться.
Ты в порядке? участливо спросил капитан, пытаясь понять, что случилось.
Ага, невнятно промычал я, устало закрывая глаза.
Это что было-то?
Понятия не имею, честно ответил я. Затем попытался встать. Не вышло. Мышцы забились намертво, одеревенели и тело совсем не слушалось.
Ник, это что, ты их?.. недоумённо проговорил Емеля, присаживаясь у стены.
Похоже на то, неопределенно ответил я, ставя точку в разговоре своей интонацией. Ворочать языком было почти так же тяжело, как догонять пулю три секунды назад.
Ребята перенесли меня и Бориса внутрь склада. Его сковали наручниками, а меня аккуратно уложили на топчане для дежурной смены. Несколько мгновений ничего не происходило, а затем
Затем всё померкло, и я отключился. Кажется, в комнате стало темно. Может быть даже последние стёкла повылетали, а может и ещё чего? Я не знаю. Как и остальные ребята, я уже был без сознания. Потому и не видел, как в воздухе над нашим складом появилась чёрная воронка размером с двухэтажный дом. Она опускалась всё ниже, пока не проглотила всё здание. Затем так же внезапно растворилась в пространстве и на том месте, где несколько мгновений назад стоял оружейный склад военной академии, зиял трёхметровый провал. Даже следов фундамента не осталось.
Глава 2
Никогда я не просыпался так тяжело. Виски пульсировали безжалостным боем литавр, острая боль растекалась по голове, перерастая в изощрённые пытки. Тело застыло, спина затекла и вот-вот была готова окаменеть, ещё немного и я бы точно превратился в скульптуру.
Превозмогая муки, я попробовал встать, но не смог даже пошевелиться. Попробовал сновас тем же успехом. В голову тут же скользнули незваные страхи: «Меня что, парализовало? Да нет, кисти работают, да и на ногах пальцы шевелятся», думал я, снова пытаясь подняться. Хорошо хоть мысли о слепоте развеялись по ветру, потому что перед глазами отчётливо просматривались белые узоры на курсантском шевроне
Стоп а почему это у меня под носом сияет чей-то шеврон?
И тут меня осенило: «Да ведь на мне кто-то лежит, и судя по всему далеко не один. Как же тут шевелиться? А вдруг это труп, или», пронзила мозг жуткая мысль, от которой волосы встали дыбом, а по телу пробежало стадо мурашек. В то же мгновение я стал выбираться. Напрягая мышцы до предела, я панически расталкивал тела, пригвоздившие меня к твёрдой кушетке и, наверное, немного перестарался.
Ребята, словно невесомые пёрышки, воспарили над топчаном и с глухими воплями приземлились на пол. Один застонал, второй отрывисто всхрапнул и закашлял.
«Ну, хоть живые»облегчил я совесть. «Были!..»и снова тревога затмила разум, заставляя сделать хоть что-то.
Спустя миг я стоял на ногах. Зря так спешил: кровь тут же хлынула по занемевшей ноге, тысячи иголок прошли за ней следом. Голова чуть кружилась, мысли путались, а беспощадная жажда превратила горло в пустыню. Отекающая конечность здорово подвела хозяина, пришлось опереться о стену, чтобы не рухнуть обратно.
Осмотреться оказалось непросто. Тёмная сырая комната походила на подвал. Четыре мрачных стены напомнили картинку из ужастика, который мы с ребятами смотрели на прошлой неделе. Впереди темнела массивная железная дверь, что закрывалась снаружи. Единственным светлым пятном было маленькое окошко с непрозрачным толстым стеклом.
«Или не подвал? Где это мы оказались?»снова пытался я размышлять, когда стены чуть успокоились и перестали вращаться. И тут я вспомнил нечто такое, что хотел бы забыть такое, что не пожелаешь увидеть во сне.
Перед глазами снова был плац, я снова видел строй первокурсников, ещё живых и весёлых, ещё шагающих в такт по асфальту ещё напевающих походные песни а потом потом я вспомнил потом я снова увидел
О том лучше не думать. Лучше забыть. Лучше выбираться отсюда скорее.
На полу лежали Кос и Калаш. Больше никого в комнатке не было. Беглый осмотр немного меня успокоил. Парни были живы и, похоже, здоровы. Вот так сразу и не скажешь: спят они, то ли сознание потеряли, но это не важно. Главное, живы.
Первым я растолкал Коса. Следом проснулся Калаш:
Меня что, с лестницы уронили? прошептал он, щуря от боли глаза.
Наверное, мы падали вместе, поддержал его Кос.
Как самочувствие? Живы, здоровы? проговорил я, игнорируя неудобный вопрос.
Голова сейчас треснет, скривился Здоровяк. Да и тело ломит немного, а так ничего.
Чем-то интересным нас приложило, продолжил Калаш.
Что последнее вы запомнили?
Мы тебя принесли в коморку дежурного, на топчан уложили, а потом стало темно и и всё, за двоих ответил Калаш.
А где мы? огляделся по сторонам Кос. Давно ты проснулся?
Да нет, несколько минут назад, хотя?.. Повёл я плечами. Не знаю. Долго в себя приходил, тяжело было. А автомат мой вы куда подевали? с надеждой протянул я, когда понял, что ребята сохранили оружие при себе.
Да рядом с топчаном я пристроил, в углу.
Снова осмотрев комнату, я облегчённо вздохнул. Как и сказал Калаш, мой автомат стоял у стены рядом с кроватью. Значит, мы не в плену, выходит мы всё ещё в оружейке.
Дверь оказалась не запертой. За ней виднелся предбанник оружейного склада, где мы заняли оборону с начала сражения. Здесь на полу похрапывали остальные ребята. Привести их в чувства труда не составило, первым проснулся Медведь:
Где это мы? спросил он. В то же время Медведь пытался присесть, опираясь спиной о стену.
В оружейной. Долго же мы спали, ночь, похоже, настала.
Темно, как у негра в в подвале, продолжил Медведь в несвойственной для него манере. Было видно, что голова у него болит не меньше, чем у других. Медведь приложил ладони к вискам и прикрыл на мгновенье глаза:
А с ребятами что?
Спят, сейчас растолкаем, ответил Калаш и принялся тормошить Краса. Через несколько минут очнулись все остальные.
А где капитан? недоумённо оглядел комнату Крас. Он-то, наверное, точно знает, что стряслось?
И правда, все ребята были на месте, а вот Игорь Викторович куда-то запропастился.
Не знаю. Я очнулся за несколько минут перед вами. А вдруг он Застыл я на полуслове.
Что он?.. Вскинулся Рыжий. Договаривай.
Погиб, закончил за меня Дед.
После тех слов все замолчали. Нужно было хорошенько осмыслить наши дела. Что стряслось мы не знали: почему все заснули и провалялись весь день, почему нас не взяли враги или может всё-таки взяли?
А где Борис? нахмурился я. Я точно помню, как брал его в плен. Только не говорите, что вы его прикончили.
Да нет, он здесь лежал, показал в угол Шева, подсвечивая туда фонарем. Кстати, а что там произошло? Мы ни хрена не поняли.
Я не знаю, честно ответил я.
Это как? недоумённо хмыкнул Емеля. Ты ведь сам сказал, что
А вот так, выпалил я. Когда Саню застрелили, со мной что-то произошло.
А подробнее.
Я стал двигаться быстро. Очень быстро.
Как Супермен, что ли? влез Рыжий.
Вроде того, только, наверное, ещё быстрее. Когда Борис в общем, он в капитана выстрелил. Я поймал пулю возле головы Игоря Викторовича и швырнул её в сторону.
Пулю поймал? глядя на меня, точно на идиота, изумился Емеля.
Поверь, я представляю, как это звучит, огрызнулся я. Но больше мне сказать нечего.
Интересно, так ты, значит, с Криптона к нам прилетел? засмеялся Крас. Сильно же тебя по голове приложило.
Хорошо, начал я закипать. Что, по-твоему, тогда там произошло?
Ответа у него не было. Да и спорить Крас больше не стал.
Ладно, с этим можно и потом разобраться, немного разрядил обстановку Медведь. Что сейчас делать будем?
И в маленьком предбаннике оружейного склада вновь повисла напряжённая тишина. Что делать дальше мы и правда не знали. Где капитан и наш пленник? Почему мы все уснули и провалялись до глубокой ночи? Кто, всё-таки, на нас напал и что происходит снаружи? Вопросов много, а ответов нет совсем.