Копал вместе с сержантом. Вообще, наша сборная солянка, как и говорил, держалась вместе, поэтому и звездюлей получили вместе за то, что выкопали траншею, а не ячейки. Неглубокую, конечно, времени-то не было.
Кто разрешил? орал политрук. Что, трусы, боитесь по одному сидеть, в кучу собрались?
Товарищ старший политрук, при чем тут трусость? сержант был пока спокоен. Ведь так мы дольше проживем и больше урона немцам нанесем
Вы не прятаться должны, а быть готовыми умереть за Родину, стоять насмерть! Вот это приехали.
Товарищ политрук, вы хоть сами-то поняли, что сказали, это уже я. Вы хоть больше так кому не скажите, а то бойцы подумают, что их не в армию призвали, а к расстрелу приговорили
Что ты сказал?!! Ну вот, похоже, я допрыгался.
Вы слышали меня! зло бросил я, идти на попятную не собираюсь.
Ну-ка вылезай сюда, ты арестован!
А за что? спокойно спросил я.
За предательство и паникерство! За трусость! За
А вас в таком случае давно арестовать нужно, раз вы помогаете противнику путем уничтожения бойцов Красной Армии. Вот я отмочил!
На политрука было страшно смотреть, он судорожно лапал кобуру, пытаясь выдернуть наган, да только я не стал ждать, а просто поднял свой автомат.
Не глупи, политрук, скоро бой, лишних людей не будет, нам нужно приказ выполнять. Не мешай, по-человечески, спокойным голосом проговорил я. Этот политически подкованный руководитель дернулся еще раз всем телом, а затем рванул к штабу полка.
Зря ты так, Зверев, он не простит.
Да клал я на него вприсядку, нехай жалуется. Мне жить осталось несколько часов, а какая-то падаль только из-за того, что у него нашивки на рукавах, пытается на моем горбу себе дорогу проложить. Хрена ему.
Чего, и стрелять бы стал?
Не знаю, честно ответил я. А вообще, появилась подленькая мыслишка: вальнуть политрука по-тихому и решить проблему, но посмотрим, как жизнь повернется.
Повернулась она не тем боком, каким мне было нужно. Шестеро бойцов во главе с политруком шли прямо на меня. Стоя в окопе, я решал, что делать. Вальнуть я их всех сейчас могу, а что потом? При чем тут парни из комендантского, они-то не виноваты.
Вылезай, оружие на землю, ты арестован! еще издали начал орать политрук.
Вот, я же говорил, вы и есть настоящий враг народа! громко ответил я. По законам военного времени
Договорить я не успел. С неба послышался вой, и на наши позиции обрушился ливень из мин. Разрывы вспухали, казалось, на каждом квадратном метре. Я вжался в дно траншеи, щелей мы выкопать еще не успели, так что будем молиться, чтобы мина напрямую не залетела внутрь. Очень страшен и неприятен минометный обстрел. Падая, мина воет так, что реально не знаешь, куда она шмякнется и куда тебе бежать или ложиться. Вдруг именно туда и упадет. Спустя несколько бесконечно долгих минут минометного обстрела наступила тишина. Ее тут же сменил выстрел «сорокапятки», который ни с чем не спутаешь. К первому присоединился второй и третий, что-то маловато, вроде орудий я утром видел шесть штук. Захлопали винтовки и ППД, залязгал «дегтярь». Наконец схлынуло оцепенение, и я начал подниматься, стряхивая с себя кучу земли.
Зверев, живой? донесся голос сержанта.
Да вроде да
Немцы мост штурмуют, там даже танки есть!
Выглянув, немного охренел. Четыре серые коробочки стояли за мостом, метрах в ста всего, и постреливали из пушечек. Нашей артиллерии уже не слыхать, наверняка фрицы подавили. Твою дивизию, благодаря таким вот политрукам пушкари тоже были не замаскированы, а стояли прямо в поле, возле рощи.
Сержант, надо мост взорвать к бениной маме
Да кто-то уже полез, видно, командиры отправили.
Я и забыл, что мы тут не одни. Где этот придурок, ты видел?
Сержант явно понял о ком речь.
Как мины посыпались, так пропал, сержант сидел в окопе справа от меня, но там был поворот, и мы друг друга не видели. Двое из конвоя со мной, но не горят желанием тебя арестовывать.
Зверев, нам даже не сказали, кого и за что, после боя, если доживем, повторят приказ будем выполнять, нет воюй дальше, крикнул кто-то с той же стороны, где был сержант Черный.
Ладно, сержант, наши все целы?
Еще не знаю, спроси у себя слева, есть кто живой?
Крикнул, ответили. Значит, еще поживем немного. Немцы усилили огонь. К стрелковому присоединились минометы. Тьфу ты, до чего же противная штука! Воет, аж мурашки бегут по спине. Моя винтовка лежала на дне траншеи, присыпанная землей. Отложив автомат в сторону, начал отряхивать «мосинку». Тут до фрицев метров двести пятьдесят, автомат не помощник. Протер затвор, вставил патроны и высунул голову. Все это под выстрелы с обеих сторон и канонаду. У нас ожила одна пушка, а у немцев горел один из танков. Кстати, что-то маленькое, Т-2, наверное. Ага, вот и я вижу фигурки в серой форме. Короткими перебежками, при поддержке оставшихся трех танков, фрицы пытаются сблизиться с мостом. Прижав приклад к плечу, ищу цель и тут Не знаю даже как объяснить. Я отчетливо, как будто он был прямо передо мной, увидел немца, сидящего в танке на месте механика-водителя. Точнее, я вижу его глаза сквозь узкую смотровую щель.
«Как это? Чего это?» Я зажмурился и тряхнул головой. Снова открыв глаза, взглянул на руки и обнаружил, что зрение обычное.
«Не понял, что это было-то?» Я вновь прицелился и вновь увидел танкиста. Это что, у меня в голове оптический прицел с баллистическим вычислителем, что ли? Так-так, а что там говорили голоса в голове? Бонусы проявятся через сутки, если выживу Так-так, а сутки-то как раз и прошли. Ну-ка, ну-ка
Совмещаю прицел винтовки с переносицей фашиста. Выстрел, затвор, еще выстрел. Первой пулей я пустил трещины по триплексу, что ничуть не мешало видеть, как фашист дернулся в испуге, а вторая пуля, пробив стекло, разнесла голову механика-водителя.
Вот это ни хрена себе! аж в голос воскликнул я. Надо срочно повторить Я не только вижу словно через оптику, у меня и руки будто сами пулю в цель несут.
Рядом лопнула мина, и я отчетливо видел, как осколки брызнули в мою сторону. Спасла винтовка. Раскаленный кусочек металла, ударив в цевье, отскочил в сторону. Укрывшись в окопе, я осмотрел винтовку. Черт, похоже, ствол погнуло. Глянув по сторонам, в поисках другой, ничего не обнаружил.
Сержант, у меня винтовке хана, у тебя там запасной нет? крикнул я.
Вон от бойца осталась, забирай!
Метнувшись к сержанту, встретил того сразу за изгибом траншеи. Тот протянул мне винтовку и взглянул в глаза.
Не ранен? Кровь у тебя на лбу.
Я провел рукой и взглянул на ладонь.
Хрен его знает, не помню, чтобы меня зацепило
Рванув назад, я вновь высунулся из окопа. Черт, винтовку-то не проверил! Дернул затвор и взглянул на блеснувшие патроны, порядок. Следующим я выбрал такой же Т-2, что был уже практически на мосту. Такими же меткими выстрелами я остановил и его. Интересно, это так и останется со мной или исчезнет? На возникший вопрос почти сразу появился ответ. В небе появилась авиация, естественно, противника. Два худых силуэта промелькнули в сторону наших позиций, а спустя пару секунд где-то за нами дважды что-то рвануло.
Зверев, немцы авиацию вызвали, значит, уперлись, суки! прокричал сержант.
А я вдруг решил попробовать стрельнуть по самолету.
Положив винтовку на бруствер, присел, ожидая разворота самолетов. Те неспешно делали пологий вираж, набирая высоту.
Сейчас пушками месить будут, бомбы уже сбросили, опять сержант.
Что, приходилось уже под них попадать? бросил я, не отвлекаясь от наблюдения.
А тебе нет? Ты же давно в нашем полку, явно удивился Черный.
Да хрен его знает, забыл как-то
Такое забудешь!
Самолеты противника тем временем начали пикирование. Дождавшись сближения, при котором я четко разглядел кабину пилота, я спокойно спустил крючок. Промах. Так, какая-никакая пристрелка все-таки нужна, видимо, зависит от расстояния до цели. Руки работали сами, я вновь поймал на мушку кабину с пилотом внутри и потянул спуск. Удивление было уже меньшим, но все равно серьезно меня поразило. Идущий на нас самолет ведущего немецкой пары, не выходя из пикирования, воткнулся в землю и почти сразу взорвался. Краем глаза отметил, что место падения этот урод «выбрал» крайне неудачно для нас, воткнувшись где-то на позициях полка. Черт, досталось кому-то, причем всерьез.