Затем, что лезть в Кого, где сцепились Содружество и поддерживаемые Свободными колониями, а значит Коалицией, войска самопровозглашённого президента как-его-там, Розалия точно не станет. Мы влезем в натуральный котёл, где нас не достанут войска Священного Альянса. Даже ради таких террористов, как мы, они не пойдут на скандал, особенно теперь, когда им грозит война с Северной лигой.
Да уж, согласился-таки со мной Миллер, тамошняя преисподняя выглядит привлекательней здешнего рая. А что делать с теми, кто дерётся на дальнем востоке Аурелии?
Насколько реально их быстро перебросить в Афру?
Если оставить всю технику, то за неделю управимся, но я бы не советовал так делать. Это подорвёт нашу репутацию окончательно. Прости-прощай мечта из окопов.
Думаешь, у нас ещё есть шанс воплотить её?
Конечно нет, угрюмо кивнул Миллер. Утопия наёмников Он вздохнул. У нас отобрали самое главноемечту, верно, командир? Вырвали нам сердце.
Я молчал. Отвечать на риторические вопросы было бы глупо, особенно настолько неприятные.
Всё, что у нас осталось, наша репутация, продолжил Миллер. Нам нельзя терять лицо перед нанимателями. Даже если это желтолицые, узкоглазые ребята, играющие в солдатики по правилам, устаревшим триста лет тому назад. Да и раз ты решил выступить против «Диких гусей», не стоит портить отношения со Свободными колониями, поддерживающими того самого президента, чьего имени ни ты, ни я не знаем.
И тут он полностью правмне нечего возразить.
Тем более что на востоке заваривается крутая каша. Розалийцы высадились в каком-то месте, чьего названия я не выговорю, и закрепились там. Желтолицые готовятся к решающей битве. Выйди мы сейчас из игры, у них не будет шанса на победу, а значит, нанявшие нас генералы из Свободных колоний ни за что не пойдут на контакт в Кого.
Думаешь, война на востоке подходит к концу?
С нашей помощью там всё решится за месяц или быстрее. Генерал Наварр, командующий розалийскими войсками в том регионе, действует так, словно воюет с партизанами и тегийцами, а не с наёмниками. Он уверен в превосходстве своих солдат и безымянных легионеров над любым врагом. Ему уже преподали несколько неприятных уроков, однако он отказывается учиться.
Тогда отрабатываем контракт и перебрасываем солдат и технику в Афру. Свежие силы могут понадобиться тебе в любой момент.
Ты, значит, в Афру не едешь. Перекладываешь всё на меня.
Ты же хотел настоящего дела, Миллер, получай его. Мне нужна Кого как страна, где «Солдаты без границ» будут чувствовать себя как дома. Пускай нашим мечтам не суждено сбыться, но хорошенько окопаться в Афре, заручившись поддержкой Свободных колоний, мы просто обязаны.
Это я понимаю, может быть, лучше тебя самого. Скажи, куда отправишься ты?
К тому, что так лихо подставил нас, конечно, пожал плечами я, раскуривая сигару. Нельзя оставлять нашу мечту неотмщённой.
Как всегда, будешь действовать в одиночку.
Вопросительных интонаций в голосе Миллера не было совсем.
Возьму с собой Оцелотти с отобранными им «котами», и Серую Лисицу с Чёрным Змеем.
А что делать с особым грузом и
Он не закончил фразу.
Всё это останется здесь, глотнув сигарного дыма, ответил я. Будет неплохим сюрпризом для тех, кто решит атаковать нашу базу.
Ты понимаешь, что это окончательно убедит всех в том, что мытеррористы, да ещё и невероятно опасные.
Именно ради того, чтобы все это поняли, я оставляю на базе то, что оставляю. Мы не просто так держим здесь груз, вывезенный из Руславии. Я докажу всем, что у меня достаточно крепкие яйца, чтобы использовать это оружие.
Это безумие, командир, покачал головой Миллер.
Хуже, выпустил я султан дыма изо рта, это политика. Раз уж нас втянули в это грязное дело, придётся соответствовать.
Миллер снял очки и потёр переносицу. Он был со мной не согласен, вот только понимал, что переубедить не сумеет. И я ему благодарен за то, что он не стал возражать.
Детектив 2
Я не ожидал, что Бомон придёт, чтобы поговорить. Думал, он решил отделаться от меня в порту. Однако он тем же вечером заявился в кабачок на углу Орудийной и Кота-рыболова. Прежде чем отправиться туда, я переговорил в конторе с председателем профсоюза докеров, объяснив ему, что не стоит связываться с Бомоном, несмотря ни на какое давление сверху.
Это слишком опасный человек, сказал я. Каждый раз, когда он появлялся в Марнии прежде, появлялись трупы. Не только его жертв, но и тех, кто стоял на его пути.
Например, кто?
Комиссар жандармерии, пожал плечами я. Он его просто на улице застрелил.
Упоминать, что и сам едва не стал жертвой Бомона, когда преследовал убийцу Равашоля, я не стал. Ни к чему знать о моём с ним знакомстве.
А ты откуда знаешь, что это комиссара именно он пристрелил? заинтересовался председатель.
Я был в группе, которая ловила этого человека, возглавлял группу тот самый комиссар.
Я старался избегать имён, хотя и знал: председатель видит, что я говорю меньше, чем знаю, а потому не очень-то доверяет моим словам. Однако моя полуправда его вполне убедила. Мой фронтовой товарищ отлично понимал, когда стоит расспрашивать дальше, а когда лучше остановиться. Да и не нужно ему было узнавать, связывает меня что-то с Бомоном или нет. Ему достаточно моих слов, что объявившийся в порту человек опасен настолько, что стоит пойти на конфликт даже с секретариатом столичного великого мастерового.
Когда же вечером того дня я сидел в кабачке, потягивая крепкий аришалийский бурбон и слушая грустные напевы Чёрного континента, ко мне без приглашения подсел Бомон. В качестве жеста доброй воли он сразу же выставил на стол бутылку бурбонаполучше того, что пил я. Наверное, он принёс самый приличный бурбон, что мог найтись в кабачке.
Ты знаешь, как заводить друзей, усмехнулся я, допивая свой стакан в пару глотков.
Понявший намёк Бомон тут же наполнил его из своей бутылки.
А тебя слишком легко найти, тыпредсказуем, заявил он.
Я детектив, а не шпион, пожал я плечами. Все знают: если я не в конторе штаны просиживаю, то пью здесь. Ну или по делам мотаюсь, но это реже.
У тебя всегда такой застой с клиентами? удивился Бомон. На что ты живёшь?
Консультирую жандармерию, съехидничал я, и мы выпили, чокнувшись, словно это был тост.
Бурбон оказался отменныймне такой давно не по средствам. Он отлично подходил к настроению и грустным, тягучим напевам чернокожей певицы.
Я закурилтак и не смог отказаться от этой пагубной привычки после инцидента с «Милкой», предложил свой «Житан» Бомону, и тот взял сигарету. А после снова наполнил наши стаканы. Но пить мы не спешили.
Ты ведь знаешь, на кого я сейчас работаю, сказал он, и я только кивнул в ответ, затягиваясь. Некоторые вещи лучше вслух не произносить. Не думаю, что ты поверишь, будто нас подставили в этой истории.
Подставили? не понял я.
Технически всё сделали солдаты моего нанимателя, верно, но на деле они считали, что спасают твой урб от нападения монстра.
Ты прав, кивнул я. Я тебе не верю.
Твоё право, согласился Бомон. Хотя раз не веришь, то и говорить нам не о чем больше.
То, что я тебе не верю, не значит, что я не выслушаю тебя.
Я поднял стакан, и мы снова чокнулись и выпили, словно я произнёс тост. Обновлять бурбон в стаканах Бомон не стал.
Я веду расследование для моего нанимателя. И оно привело меня к этой очень интересной конторе по утилизации морского мусора.
Ещё бы, усмехнулся я, докуривая сигарету и давя окурок в пепельнице, взяться за проклятую эльфийскую крепость могут только очень интересные личности.
А ты всё-таки неплохой детектив. Видно было, что мои слова заставили его слегка опешить. Аришалийский трест, купивший контору, существует только на бумаге, подставная фирма, прикрывающая нужных нам людей.
Людей лия был вовсе не уверен в этом, а Бомон, ручаюсь, точно знал, кто стоит за этой фиктивной фирмой.
Но зачем этим интересным людям рыться в проклятой крепости? Слухи-то о ней не на ровном месте возникли.