Мне тоже кажется, что кайзер готовится к войне, сказал Мозер. И это прекрасно! Давайте за это выпьем!
Ты думаешь, что войнаэто хорошо? сказал Шпатц.
В самой по себе войне нет ничего хорошего, конечно, Нойхофф поморщился. Но население от нее только выиграет.
Ты сеймсвилльцев имеешь в виду?
Ну да, мы и так живем неплохо, Мозер окликнул официантку, которая потеряла интерес к их столику, когда разговор перестал касаться личной жизни. Вот сам подумай, ты же оттуда родом. Сейчас там нет ни нормальных дорог, ни бесплатного и доступного образования, ни возможности сделать карьеру, если ты не аристократ. А когда Сеймсвилль станет частью Шварцланда, то кайзер сразу возьмет эти земли под свое крыло и наведет там порядок.
Но в какую цену это для них обойдется? Шпатц уперся подбородком в сцепленные в замок руки. Этот разговор происходил уже не впервые.
Ой, оставь эти пропагандные глупости! Мирное население специально никто не убивает, так, допустимые потери. Да и то из-за того, что оно опирается на замшелые представления о традициях и памяти поколений. А что такое эти традиции? Жить в хлеву, чтобы король мог спокойно купаться в роскоши, не думая о том, что ты будешь кушать на ужин?
Да-да, традиции. Просто испокон веков в Сеймсвилле принято, что после дождя улицы должны тонуть в говне, Нойхофф хохотнул. Замшелые старые государстваэто гири на ногах у человечества. Ведь что нужно, чтобы появлялись отличные врачи и гениальные инженеры? Чтобы личинки этих гениев нормально питались. Хорошие специалисты в нищете не рождаются.
Не скажи, герр Нойхофф! Шпатц посмотрел на свою опустевшую кружку. Талант находит себе дорогу, если он настоящий!
Вот только зачем ему искусственно возводить препятствия? возразил Мозер. Тут ведь как Гений может и вылезет из своего хлева, дойдет до столицы пешком и покажет всем, что он гений. Но ведь чтобы работали заводы и фабрики, нужны не только гении! Нужны обычные инженеры. Чтобы лечить людей, нужны обычные врачи. А чтобы всех их обучить, нужны обычные учителя. А для обычных специалистов нужна соответствующая среда. Кайзер показал, что при правильном подходе разруха преодолевается за несколько лет. Если расстрелять засевших и кормушки воров и бездельников и заставить всех остальных работать. И Шварцланд тому подтверждение! Мозер обвел вокруг себя кружкой, как бы призывая восхититься красотами своей страны. Я родился в Аанерсгроссе. Здесь, в Билегебене. Только назывался он тогда по-другому.
Шпатц нахмурился. В чем-то его приятели были, несомненно, правы. Но его все еще пугало столь вольное рассуждение о войне, как о благе для той страны, в которой он родился и вырос. Пока никто не говорил напрямую, когда именно двинутся в сторону границы бронированные боевые машины, и взмоют в небеса армады люфтшиффов с тоннами бомб на борту, но для всех было очевидно, что это вопрос, ну, может быть, года. И безмятежность, с которой эту тему обсуждали те же Клод и Лейзе, его удивляла. В их представлении другая сторона вовсе не была врагом. Для них жители Сеймсвилля и король Сеймсвилля как будто существовали по отдельности. «Просто этот король дурак, раз допустит войну и заставит мирных жителей прикрывать свою коронованную жопу!» безаппеляционно заявила Клод.
Вообще, конечно, пока никто и не говорит о войне, вдруг спохватился Нойхофф. Но вот чисто гипотетически Король некоего государства, допустим того же Сеймсвилля, он же не слепой, так? У него есть посольство, дипломаты, да шпионы в конце концов! Он видит, что здесь происходит. И вместо того, чтобы перенимать наш опыт и проводить реформы, делает что?
Что? Шпатц увидел, что его кружка снова полна.
Ничего! Нойхофф развел руками. Сидит в своем дворце, придворных дам потрахивает. И вот как себя вести нашему кайзеру, если он точно знает, как сделать жизнь в мире лучше? Ждать, пока этот идиот сам умрет, подхватив от очередной шлюшки непристойную болезнь?
У него королева
Ну хорошо, выхватив нож в печень от королевы, я вроде даже читал, что она крутая на поворотах фрау! лицо Нойхоффа снова раскраснелось. Он стукнул кулаком по столику, кружки жалобно звякнули. У кайзера тоже есть глаза и уши. И он видит, как много талантливых людей рождается в этом вашем Сеймсвилле. Как богаты его недра, которые король никак не использует. Северное побережье, опять же. Заброшенное на произвол судьбы, хотя можно было бы Эх, да что там! Я буду рад, если война начнется как можно скорее. Раньше начнется, раньше закончится. Но что она неизбежна, и это в наших общих интересахэто очевидно.
А если там все-таки есть заброшенный город? Шпатц решил как-то свернуть со скользкой темы. На войну ему пока что не хотелось совершенно. Даже на несущую одно сплошное благо, процветание и карьерный рост. Понятно было, почему Нойхофф радуется, война для негоэто короткий путь наверх. Способ получить заслуженные награды и звание повыше. А вот ему, Шпатцу, вряд ли во время боевых действий придется выслеживать горничных, приворорывающих алкоголь из бара хозяев
Одно другому не мешает, между прочим, авторитетно заявил Мозер. Там и правда могут быть какие-то руины, я читал пару статей авторитетных историков, утверждающих, что политическая картина мира полтысячи лет назад была совершенно иной. Адлер штамм Фогельзангталантливый парень, энтузиаст и умница. И может позволить себе каприз поискать во льдах развалины. Что никак не мешает настоящей цели.
Я, кстати, слышал, что этот гипотетический город, который они там ищут, на самом деле виссенский, сказал Нойхофф. И что когда-то там было их гнездо, которое выжгли чуть ли не другие же виссены.
Да ну, это фантазии все! Нет и не было у виссенов никаких городов, Мозер махнул рукой. Фуражка упала с головы Нойхоффа и покатилась под ноги официантки. Нойхофф сконфуженно улыбнулся. Как и чушь насчет нового оружие, которое Фогельзанг погрузил на свой люфтшифф, чтобы где-то во льдах провести испытания.
Почему это чушь? Нойхофф взял свою фуражку из рук фройляйн и рассеянно кивнул. Лектор Рапотонен весьма убедительно излагал историю, по которой выходило, что у виссенов могли быть города в прошлом. И что именно виссены и привели человечество к разрушительной войне, следы которой, эти самые разрушенные города, наши историки до сих пор и находят в самых неожиданных местах
Рапотонену бы сказки для детей писать, Мозер насупился и уткнулся носом в свою кружку.
Рапотонен? спросил Шпатц. А кто это?
Фриц Рапотонен, лектор Стадшуле, сказал Нойхофф.
Он не лектор, возразил Мозер. Просто Стадшуле из уважения к его былым заслугам позволяет ему выступать в одной из аудиторий. Герр Шпатц, давай лучше я расскажу. Он историк и путешественник. Был дружен с обезумевшим после полярной экспедиции Геллертом пакт Ауфзесом. И тоже немного двинулся рассудком. Бросил жену, нашел себе пассию-оккультистку и начал всем рассказывать про настоящую историю виссенов и заброшенные города. Если интересно, можешь записаться на его лекции, кажется, он все еще вещает по пятницам.
Я бы послушал, Ауфзес Воспоминания о вечере танцев и желчной старухе Уне, которая так и не успела ничего рассказать, даже заставили его немного протрезветь. Рука потянулась за блокнотом, чтобы не забыть фамилию, но он сдержался. Рапотонен. Рапотонен. Записаться на лекцию к Рапотонену.
Надеюсь, он не запудрит тебе мозги, как герру Нойхоффу! Мозер расхохотался.
Не волнуйся, Карл, я просто любопытный, Шпатц замолчал и уставился в свою кружку. Приятели были не в курсе о его родстве с Фогельзангом. И он не спешил обсуждать с ними эту тему. В конце концов, это его личное дело. Адлер, выслушав, почему он не торопится представиться своим кровным родственникам, принял аргументы как должное и счел весомыми и достаточными, чтобы не настаивать. Его кузен вообще оказался неплохим парнем
Шпатц, я заметил, что ты как-то морщишься, когда мы говорим о войне. Ты воевал? вдруг спросил Нойхофф.
Не на передовой, но да, Шпатц кивнул. Небольшой внутренний конфликт в Сеймсвилле.
Тогда понятно, Мозер похлопал Шпатца по плечу. Ты же у нас человек мирной профессии. Не переживай, на нашей стороне войны не будет, а искать пропавших собачек и следить за неверными женами всегда будет нужно.