Рука Мэвис метнулась ко рту, и из-за нее донеслись сдавленные звуки. Ее светло-голубые глаза едва из орбит не вылезли.
А еще говорят, что подковы, висящие над дверью, приносят удачу,проворчал Роджер.Почему бы тебе не вернуться из девятнадцатого века, папа? Посмотри на что-нибудь, кроме подвесных моторов и телевизора. Процент выздоровевших от бешенства очень высок.
Я год проучился в колледже, и этого более чем достаточно,заметил Пол Эйр.И разве это повод для того, чтобы мой умник сын насмехался надо мной? Где бы ты был, если бы не «законопроект Г. И.»?
Ты поступаешь в колледж, чтобы получить степень, а не образование,поправил отца Роджер.А учиться ты должен всю свою жизнь.
Ради бога, Прекрати эти вечные пререкания,попросила Мэвис.И сядь, Пол. Не принимай смерть бедного Райли близко к сердцу. Ты выглядишь ужасно!
Он отдернул руку и объявил:
Со мной все в порядке.
Он сел. Зеркало за диваном показало ему невысокого, худого, но широкоплечего мужчину с гладкими светло-каштановыми волосами, высоким лбом, кустистыми песочными бровями, голубыми глазами за восьмиугольными очками без оправы, длинным носом, густыми каштановыми усами и круглым подбородком с ямочкой.
Его лицо действительно было похоже на маску. Тинкроудор сказал, что тот, кто носит очки, никогда не должен носить усы. Вместе они создавали видимость фальшивого лица. Тогда это замечание разозлило его. Оно напомнило, что он ждет встречи с Тинкроудором. Может быть, у него есть ответы на вопросы, которые мучали Пола?
Как насчет пива, папа?спросил Роджер. Он выглядел раскаявшимся.
Спасибо, пиво поможет,сказал Пол Эйр. Роджер поспешил на кухню, а Мэвис стояла и смотрела на него сверху вниз. Даже когда они оба встали, она все еще смотрела на него сверху вниз. Она была по крайней мере на четыре дюйма выше.
Ты действительно думаешь, что у Райли было бешенство?сказала она.Сегодня утром он казался вполне здоровым.
Не совсем. Нет У него не было пены изо рта или чего-то в этом роде. Что-то напугало его в лесу, напугало до полусмерти, и он напал на меня. Он не понимал, что делает.
Мэвис села на стул в другом конце комнаты. Роджер принес пиво. Пол Эйр с благодарностью выпил его, хотя янтарный цвет напомнил ему о таинственной желтой жидкости. Он посмотрел на Мэвис поверх стакана. Он всегда считал, что она очень хороша собой, хотя ее лицо было несколько вытянутым. Но, вспомнив профиль женщины в лесу, он осознал, что на самом деле его жена вовсе не красавица, а скорее уродина. Теперь, когда он увидел незнакомку в лесу среди деревьев, лицо любой женщины выглядело бы плохо.
Хлопнула входная дверь, и с веранды вошла Гленда. Пол Эйр почувствовал смутную злость. Он всегда так делал, когда видел ее. У нее было красивое лицо, его женская копия, и тело, которое могло бы соответствовать лицу, но не соответствовало Гленда была худой и почти безгрудой, хотя ей было уже семнадцать. Позвоночник выгнулся в форму вопросительного знака, одно плечо было ниже другого; ноги казались тонкими, как спички.
Остановшись посреди гостиной она спросила:
Что случилось?
Ее голос был глубоким и хриплым, сексуальным для тех, кто слышал его, не видя девушки.
Мэвис и Роджер рассказали ей, что произошло. Пол Эйр приготовился к буре слез и обвинений, так как Гленда очень любила Райли. Но она ничего не сказала. Казалось, она беспокоится только об отце. Это удивило Пола. Больше тогоразозлило.
«Но почему я рассердился?»задумался Пол Эйр.
И тогда он понял: все потому, что она была живым упреком. Если бы не он, она не была бы такой извращенной; она была бы высокой прямой и красивой девушкой. Его гнев был способом скрыть осознание этого от самого себя.
Он был поражен тем, что не понимал этого раньше. Как он мог быть таким слепым?
Он начал потеть. Он поерзал на диване, как будто мог избавиться от этого откровения. Он почувствовал, как его охватывает паника.
Что так внезапно открыло ему глаза? Почему он только сейчас, сегодня, заметил, какой уродливый его дом, насколько отвратительны старики на другой стороне улицы
И почему Гленда разозлила его, хотя он не должен был проявлять к ней ничего, кроме нежности?
Он знал почему. Что-то случилось с ним в лесу, и, вероятно, всему виной та тварь. Но как она могла заставить переосмыслить окружающий его мир? Это пугало. И теперь он чувствовал, что он теряет что-то очень дорогое.
Он почти поддался желанию рассказать все своим родным Нет, они ему не поверят. Они поверят, что он видел эти вещи. Но они подумают, что он сошел с ума, и испугаются. Если бы он застрелил Райли из-за безумных видений, он мог бы застрелить их.
Он испугался еще больше. Много раз он представлял себе, как делает именно это. Что, если он потеряет контроль и воображенное воплотится в реальность?
Он встал.
Я, пожалуй, умоюсь, а потом ненадолго лягу посплю. Не очень хорошо себя чувствую.
Это, казалось, удивило всех.
Что в этом странного?громко спросил он.
Папа, тебя всегда заставляли ложиться спать, когда ты болел, но ты всегда отказывался,заметила Гленда.Ты просто не хочешь признать, что можешь заболеть, как другие люди. Обычно ты ведешь себя так, словно сделан из камня, словно от тебя отскакивают микробы.
Это потому, что я не гипер гипер Как вы это называете, гиперактивный,объявил он.
Ипохондрик,одновременно в один голос добавили Гленда и Роджер.
Не смотри на меня так, когда несешь пургу,сказала Мэвис, свирепо глядя на супруга.
Ты же знаешь, что у меня хроническая инфекция мочевого пузыря. Я не притворяюсь. Доктор Уэллс сам сказал вам это, когда вы позвонили ему, чтобы узнать, не лгу ли я. Никогда в жизни мне не было так стыдно
Пронзительный голос доносился откуда-то издалека. Гленда еще больше скривилась, а Роджер разом вытянулся и словно стал выше.
Дверь в спальню отодвинулась в сторону, когда он попытался пройти через нее.
Мгновение, и Пол Эйр больше не мог передвигаться на двух ногах, поэтому встал на четвереньки. Если бы он был собакой, у него была бы более прочная опора и, возможно, дверной проем пропустил бы его. А если бы он продержался в этом состоянии достаточно долго, он смог бы пройти сквозь него.
Он услышал крик Мэвис и рявкнул, заверяя, что с ним все в порядке.
Потом он стал протестовать, отталкивая Мэвис и Роджера, заверяя их, что не хочет вставать, но они все равно подняли его и отвели к кровати. Но это не имело значения, так как он прошел через дверь. Пусть теперь дверной проем двигается, как ему заблагорассудится; он не одурачит Пола Эйра. Вы могли бы научить старую собаку новым трюкам.
Позже он услышал голос Мэвис, звучащий за закрытой дверью. Он здесь, пытается отоспаться, прийти в себя, приняв то, что его беспокоит, а она кричит, как попугай. Ничто и никогда не заставит ее понизить голос.
«Слишком много децибел от нормального человека»,подумал он. Это была странная мысль, даже если бы он был инженером. Но ему хотелось, чтобы она сбавила тон или, что еще лучше, заткнулась. Навсегда. Он знал, что это не ее вина, так как оба ее родителя были глухими с детства. Но теперь они были мертвы, и у нее не было причины продолжать кричать, как будто она пыталась разбудить мертвых.
Почему он до сих пор никогда не говорил ей об этом? Потому что он питался этой обидой, питался и другими обидами. А потом, когда чаша переполнялась, он, в свою очередь, кричал на нее. Но речь всегда шла о других вещах. Но он никогда не говорил ей, каким скрипучим был ее голос.
Пол Эйр внезапно сел, а затем встал с кровати. Теперь он был сильнее, и дверной проем больше не был живым. Пол вышел в маленькую прихожую и поинтересовался:
С кем ты там говоришь?
Мэвис удивленно посмотрела на него и прикрыла трубку рукой.
Я отменяю встречу сегодня вечером. Ты слишком болен, чтобы
Нет, ничего не отменяй,распорядился он.Со мной все в порядке. Скажи, чтобы приходили, как мы и планировали.
Подведенные карандашом брови Мэвис приподнялись.
Хорошо, но, если бы я настояла, чтобы они пришли, ты бы разозлился на меня.
Пусть приходят А сейчас у меня много работы,сказал он и направился к заднему выходу.
Работать будешь с этой повязкой на руке?спросила Мэвис.