Протягивая Жилину пояс с кобурой, с ножнами, с карманом-аптечкой, кибер сказал монотонным голосом:
– В пистолет-парализатор и в электрорезак я вставил новые батарейки, в аптечке заменил просроченную ампулу биоблокады.
– Молодец, – рассеянно похвалил Жилин.
– Рад стараться, – по-прежнему монотонно ответил робот, удаляясь в грузовой отсек. Сзади кто-то хихикнул.
– Внимание! – послышался голос пилота. – Приготовиться!
Стратолет дрогнул, заревел, загрохотал, затрясся. Оторвался от земли, поджимая восемь суставчатых лап. Двор за иллюминатором качнулся и поплыл вбок. Привалило тяжести. Северная сторона растекалась все шире, форты, дома, корабли в бухтах меньшали, но их становилось все больше и больше. Показалось море, похожее в рассветных сумерках на стиральную доску. Скоро Севастополь почти полностью уместился в круге иллюминатора – двухмиллионный город-порт, раскинувший кварталы от Качи до Балаклавы. Потом все видимое расплылось в померклой стратосферной синеве, белые облачка вспушились далеко внизу, а с востока засветило солнце.
– Куда летим, командир? – спросил Аскольд Разумов по назвищу Лунат.
– Понятия не имею… – пробурчал Жилин. Его злило, что генерал до сих пор не объяснил задание. Ну хоть намекнул бы!
– На й-у-юг летим… – зевнул Олег Бурляев, прозванный Буром. – Тебе этого мало?
– На юг к пингвинам? – попытался уточнить Лунат. – Или на юг к крокодилам? Чуешь разницу, Зоркий Сокол?
– Сам такой… А тебе что, не все равно, куда удочку закидывать?
Пассажирский отсек грохнул– об увлечении Аскольда рыбалкой ходили легенды и складывались анекдоты. Жилин позволил себе улыбнуться – не все ж время каменеть, корча из себя идола на кургане…
– Капитан Жилин!
– Я!
С потолка отсека опустился визор на подвеске, развернулся экраном к Глебу и показал лицо генерал-лейтенанта Нелидова, гордое, резкое лицо – крепкие скулы, прямой нос, прозрачные глаза. На погонах с черно-золотым зигзагом тускло переливались по три звездочки треугольничком.
– Стандартная блок-ситуация, капитан, – начал генерал. – Блокада и зачистка. Слева по ходу от Нгоронгоро стоит деревня Лоолмаласин, там засели пурпурные, числом до тысячи, и с ними сам Локи. Этого брать мертвым…
Изображение на экране сменилось – появилась стереофотография какого-то гоблина, анфас и в профиль. Ростом с мальчика, огромный лысый череп, ручки-ножки хиленькие, но пальцы и ступни очень длинные. На плоском лице выделялись глаза – продолговатые, узкие, и зрачки, как у змеи, – прорезью. Локи. Основатель и бессменный глава «Пурпурной Лиги», вождь неработающего класса, психократ, подчиняющий чужое сознание. Сверхчеловек, сверхмыслитель, сверхэмоционал, сверхмерзавец. Андроид, потугами дурных евгеников запущенный в существование в секретном «ящике» и взявший себе имя зловредного и пакостного божка.
В конце 60-х, когда нанотехнология стала неотличима от магии, когда универсальные репликаторы, словно тяжеловесные волшебные палочки, превращали мусор в «продукты» и в «промтовары», пошло время Изобилия с большой буквы и – гигантских социальных потрясений. Люди ж иначе не могут…
Подавляющее большинство активного населения выводилось из производственных процессов. Труд вообще переставал быть «общественной необходимостью», и людей обратно потянуло делиться на классы – на работников и неработающих. Локи, наверное, самым первым занялся серфингом на мутной волне конфликта между получавшими зарплату и теми, кому доставался «гарантированный минимум благ». Локи много говорил о «технологической контрреволюции», призывал сдерживать технический прогресс и указывал верный путь– к «медленной цивилизации». Его болтовне вняли. Оказали поддержку. Газеты захлебывались эксклюзивом, на все лады расписывая, сколько Локи зомбировал народу, всех подряд обращая в «вершителей»-слуг и в бойцов-«исполнителей».