Сколько осталось?
Вопрос в последнее время звучал часто, и дом обошелся без уточнений.
Осталось два часа тридцать две минуты.
Еще долго.
Кто где находится?
В воздухе возник полупрозрачный план дома. Мама работала в кабинете, папа «колдовал» на кухнеон не любил стандартную еду, поэтому блюда из принтера всегда старался переделать во что-то необычное и еще более красивое, чем было. Или хотя бы разнообразить свежими фруктами либо водорослями. Или неожиданным десертом из холодильника. В список пополнения папа всегда вносил корректировки, и никто не знал, чем замаскировавшийся под цветущую стену аппарат побалует после новой загрузки.
С новым холодильником произошло как с домом, только наоборот: до Сониной семьи эта технология добралась в последнюю очередь, главным у Зайцевых считалось другое. Вживленный в стену холодильник поразил Соню не меньше, чем все прочее в новом жилище. Пользоваться было просто: вставить в гель еду, которая быстро портится, и она хранилась там почти вечно. И как же не опробовать это устройство на себе, когда тебе девять или даже одиннадцать? Играя в прятки, Соня с Мишкой не раз выбирали его укрытием. Холодильник недовольно бурчал и выпихивал обратно, его ровный голос сообщал, что данный продукт хранению не подлежит ввиду возможности утраты некоторых необходимых свойств.
Мишкина метка в его спальне по-прежнему была расплывчатой, как и мамина, он все еще сидел в потоке. Игры с погружением в другую реальностьэто, конечно, здорово, имитация мест, куда обстоятельства не позволят добраться обычным способом, совмещала обучение с привитием профессиональных навыков. Так говорят взрослые. А для Сони поток был местом, где можно найти новое, необычное, неизведанное. Особенно она любила читать.
В общем, Соня любила учиться. Речь сейчас не о лунном училище, это другое, вне обычной схемы. А школу Соня уже закончила и перешла на высшее. Учеба проходила дистанционно, летать никуда не надо, а роль преподавателя и экзаменатора выполнял виртуальный помощник. При желании поступить в университет до училища мог любой, но у большинства даже школьное обучение затягивалось на годы.
Мишка, негодник, сейчас, наверняка, не учится, а играет. Скорее всего, как проснулся, так и летает на птерикепоследнее время он почти не вылезал из седла. Глядя на расплывчатую метку брата, отчаянно захотелось присоединиться к нему в любой, пусть самой глупой игре. На Луне чипов и потока нет, там человекпросто человек, такой, каким создала природа. И игры, соответственно, не виртуальные, а самые что ни на есть жизненные. Родители рассказывали про училище, и жизнь там напоминала игру на выживание. Андрики не любят технику. Они говорят, что люди идут не той дорогой. Но в земные дела андрики не вмешиваются, а если бы люди пошли не туда, то в будущем не создали бы машину времени, которая закинула Луну в прошлое. И андриков не было бы. Выходит, они лукавят? А взрослые говорят, что андрики хитрить не умеют. Это называется «парадокс». Ну, ничего, скоро Соня сама все узнает.
Она не представляла, как сможет жить без чипа и очков. Электроника проникла всюду, чипы делали вещи и людей чуть ли не всемогущими. Чипами с недавних пор называлась вся компьютерная техникавсе, что помогало взаимодействовать с мировым потоком информации. Человеческий чип помещался в горошинке величиной меньше макового зернышка, он вживлялся вскоре после рождения, и растущий ребенок сразу учился жить с умными вещами в мире и гармонии.
Очки дополнительной реальности управлялись движением глаз и бровей, некоторые команды можно было подать жестом, голосом и даже мысленно. Многие не снимали их даже во сне. А в поток можно войти в любом месте Земли и ближнего космоса. Ну, понятно, кроме Луны. Для большинства игр достаточно го-грамм, но в очках и, особенно, с поддержкой гравикресла ощущения и эмоции были несравнимы.
Очки заняли место на переносице, Соня откинулась спиной на подхватившую и стянувшую, как ремнями, выдвинувшуюся из стены мякоть гравикресла и вызвала симулятор птерика.
К брату, напарницей, скомандовала она.
После легкого головокружения границы мира раздвинулись. Вокруг царило лето. Бедра ощутили подскочившее при взлете седло, на голове был шлем, тело обнимал спасательный экзоскелет с реактивным ранцем и парашютом. Даже в играх безопасностью пренебрегать не стоило, иначе можно лишиться допуска.
Птерик резво набрал высоту. Длинная голова с зубами-иглами и кожистым гребнем глядела вперед, крылья плавно изгибалисьпо короткой дуге, без резких взмахов, не как у птиц. Лететь было комфортно. Внизу до самого горизонта простирался тропический лес. Кое-где торчали причальные вышки для дирижаблейв играх использовались только реальные ландшафты, чтобы игроки попутно изучали географию. Но в реальности тебя не сожгут из укрытия и не заставят падать в неизвестность с горящего ящера.
Мишка летел впереди, от избытка чувств он размахивал лазерной винтовкой и вопил во все горло что-то победное.
Помочь?
Мишка оглянулся:
Ты вовремя. Я вычислил базу неприятеля. Сейчас мы их накроем!
В игре он выбрал нижний уровень, самый легкий, в просторечии«войнушку». Стратегии и пищи для ума здесь нет никакой, но глазомер, моторику и умение летать развивает неплохо. Наверняка, Мишка сражается сейчас с малолетками. Конечно, приятно всех-всех победить, потому что нужный навык давно отработан, но смысл симулятора не в победе, а в прохождении уровней, которых впереди очень много. Возможно, брат о них не догадывается, если застрял на первом?
Нет, он просто делает, что нравится, не задумываясь о причинах. А причины называются «лень» и «нежелание взрослеть». Выше уровеньбольше ответственность. А кто ее любит?
Вон они! Мишка пустил птерика в крутое пике.
Соня пошла за ним снижающейся спиралью, чтобы прикрыть, если из леса или с вышек откроют огонь. Птерик имел силовой щит и покрыт наноброней, но долгого обстрела не выдержит ни он, ни защита экзоскелета.
Ой, не могу! Гляди! Мишка расхохотался.
Соня спланировала вслед за ним к подножию ветвистого дерева, где паслись три птерика в синей раскраске противника. Неуклюже переваливавшиеся на четырех конечностях, они злобно повели головами и ощерили пастиохраняли хозяев.
Откинувшись в седлах, хозяева беззаботно дрыхли. Мальчишка и две девчонки, каждыйлет шести. Видимо, играли всю ночь и не выдержалисон сморил прямо во время полета. Послушные программе птерики вернули хозяев на базу.
Соня улыбнулась:
Давай раскрасим их, пока спят.
Зачем? не понял Мишка.
Это же весело! Просыпаются они такие, глядят друг на друга
Представь себя на их месте. Им станет обидно, что они так выглядят, и тебе будет стыдно.
Прости, не подумала.
Главное правило общежития: поступай с другими так, как хочешь, чтобы поступали с тобой. Опять цилиндр. Соня видела круг, а с другой стороны та же вещь оказалась некрасивым прямоугольником. Мишкамолодец, подсказал. А в следующий раз надо думать, прежде чем рот открывать, иначе из училища можно угодить к тем, кому такие шуточки нравятся.
«Уничтожив» незащищенную базу противника гранатой, Соня с Мишкой отключили симуляторы. Великим воинам пришла пора подкрепиться.
Соня поднялась, трансформировала очки в браслет, но передумала и оставила на кровати, чтобы сразу бросались в глаза. Теперь они понадобятся нескоро.
В горле возник странный комок.
Соня шмыгнула носом, протерла повлажневшие уголки глаз и отправилась завтракатьпоследний раз на Земле на ближайшие никто не знает сколько дней или месяцев.
Глава 2Подарок. Поручение. Добро с кулаками
Папа, как обычно, пикировался с мамой, закончившей дела и удобно устроившейся на мягком, похожем на креслообразный пень, живом диване.
Характер у меня тяжелый, да, говорил папа, потому что золотой.
Он был в синих штанах и клетчатой рубахе навыпуск, длинную шевелюру стягивала резинка, в бороде пряталась неизменная улыбка.
Приятно познакомиться, мистер Совершенство. Вечно строгие мамины глаза смеялись. Пусть поздно, но ты выдал нам свою тайну.
Мама по молодежной моде носила обтягивающее и рядом с папой смотрелась, скорее, внучкой, чем супругой. Ее коса цвета красного золота спускалась до поясницы, ступни были босымив доме мама не пользовалась даже спрей-обувью. Костюм расцветкой напоминал шахматную доску: красота женственности в нем уравновешивалась строгими черно-белыми мотивами, а сложенные в брошь очки вырвиглазным алым пятном притягивали взгляды к груди и вставляли в изысканную мелодию нотку дерзости. Мама всегда умела себя подать. Но на работу она ходила как все чиновницыв белой блузке и черной юбке, для ее положения другое могло быть истолковано как пренебрежение к оказанному доверию.