Предел Искушения - Дмитрий Владимирович Цветков

ЧАСТЬ 1

Начало

Трудно стало Мелиору смотреть на Создателявозникшее из небытия неуёмное желание приблизиться к нему по значимости, лишало покоя. У Мелиора пропал сон, исчез аппетит, прекрасное очаровывало всё меньше и меньше. Он не понимал, откуда взялись эти ощущения, ведь до сих пор жизнь в сотворённом мире казалась столь безоблачной: Мелиор был любим, окружён друзьями, его не терзали мучительные раздумья, а чувство беспокойства было неведомои вдруг!

Всё началось неожиданносо странного на тот момент вопроса: «Почему он, а не Я?»,  появившегося ниоткуда, словно вырвавшегося изнутри. Поначалу Мелиор не обратил внимания на промелькнувшую мысльскорее, удивился её нелепости. Однако зародившееся сомнение стремительно обретало всё более отчётливые очертания. Теперь, когда он глядел на грациозные движения Создателя и слушал его открытые добрые речи, былое восхищение смешивалось с осознанием того, что сам он умеет говорить не хуже, а порой даже красноречивее и убедительнее. И неизменный вопрос снова и снова всплывал в его голове: «Почему он, а не Я?».

Мелиор ничего не мог поделать с захлестнувшим его внутренним смятением. Все попытки отделаться от чуждых прежде мыслей оказывались тщетными; к тому же, ещё один вопрос завладел его разумом: «Чем же Я хуже?». И вслед за ним: «Я могу лучшепочему меня ценят меньше?». Жить стало невыносимо. Навязчивые терзания не покидали ни на минуту. Назойливые мысли стали ему неподвластны, но, что хуже всего, в глубине души Мелиор и не желал избавления от своего вольнодумства.

Отныне встречи с Создателем уже не приносили ему былой радости. Чувства Творца стали казаться фальшивыми, а доброжелательностьнапускной. Любое его действие подвергалось критической оценке; в сравнении со своими возможностями, Мелиор неуклонно убеждался, что произошла невероятная ошибка, и место Создателя должно предназначаться ему. А потом пришёл черёд долгим раздумьям, вытеснившим все прочие мысли. Мелиор озаботился, как убедить окружающих воспринимать его с Создателем на равныхнет, как заставить их признать его превосходство? Ведь никто не замечал его величия! А может быть может быть, все только делали вид, что не замечаютиз-за страха перед Всевышним? И это обстоятельство повергало Мелиора в ярость.

И вдруг он осознал, что гораздо умнее и смелее всех. Хотя бы потому, что отважился почувствовать себя равным Создателю. И больше никтоабсолютно никтоне заслуживает такой привилегии. Наконец, терпение его иссякло, и Мелиор заявил Творцу о свих притязанияхо желании встать рядом и получить положенное ему по праву. Удивительно, но Создатель не возразилон даже выказал готовность передать свои знания, даровать свою любовь, и, как мечталось Мелиору, разделить с ним всё, чем обладает. И больше того, он дал понять, что способен сделать это для каждого.

НЕВЕРОЯТНО! Для КАЖДОГО! Мелиор был не в силах смириться с вопиющим унижением. Разве каждый хочет того же, что и он? Разве эти ничтожества, влачащие жалкое существование, достойны всеобщей любви? Только емуумному, красивому и сильномунадлежит стать объектом всеобщего обожания. И что он слышит? Еготого, кто уверился в своём превосходствепоставили в один ряд со всеми! Это было СЛИШКОМ! Безропотно терпеть подобное не представлялось возможным. Гнев переполнял Мелиора. Равенства стало недостаточноон востребовал всеобщего признания его господства и открыто бросил вызов Создателю, а тот лишь кротко улыбнулся в ответ и обнял его

Мелиор получил то, чего так страстно желал. Ему был представлен мир наряду со свободой устанавливать в нём свои правила. Оставить его у себя Создатель не мог, поскольку жажда всеобщего обожания не вписывалась в сотворённый им уклад, где понятия «получать» и «отнимать» не имели власти, где правило стремление создавать, отдавать и даровать.

Теперь Мелиор жил далеков мире, дарованным Создателем. В мире с теми, кто поддался порочным мыслям и стал смертен, заразившись тщеславием, алчностью, завистью, жадностью, гордыней. В мире, где каждый задавал себе вопросодин и тот же вопрос«Ну почему же он, а не Я?». Именно в этом мире Мелиор царствовал бесконечно.

Он взмывал ввысь, упиваясь своим могуществом. Теперь он был властелином! Каждый признавал его безграничную силу и трепетал при упоминании имени его. Мелиор победил, доказал свою исключительность. О большем, казалось бы, и мечтать не приходилось. Вот онодолгожданное счастье! Однако на исходе игры из глубины его тёмной души неожиданно всплыли новые, неведомые прежде ощущенияощущения бесцельности и бессмысленности происходящего. Взирая пустым холодным взором на снующих внизу смертных, он испытывал лишь презрение.

В недоумении Мелиор обращался к небу: «За что? За что ты любишь их?», на что Создатель отвечал, что для любови не нужны причины. Тогда Мелиор с криками отчаяния метался над миром, напрасно пытаясь постичь, что за чудо позволяет любить тех, кто пренебрегает твоими ценностями. И это непонимание лишь усугубляло его негодование. Так проходила вечность

Однажды, когда ненависти стало тесно в груди, Мелиор, сидя на вершине мира, неожиданно осознал, что во всех его бедах виновата мысль, некогда вырвавшаяся изнутри. Ах, если бы он не дал ей возможность завладеть всем его существом, он бы никогда не испытал столь горького разочарования.

«Я могу контролировать мысли окружающих, но не могу управлять своими, а значит, я слаб?  с ужасом спрашивал себя Мелиор.  А может быть, я не умею любитьтак, как любит Он?»

И его взор вновь обращался к небу

1

Всё закончилось и как только закончилосьнеожиданно началось заново.

Природа определённо не терпит пустоты в нашем миревидимо, слишком много намечено для нас Господом, чтобы терять время на бездействие. Каждая остановкалишь короткая возможность перевести дух, собраться с мыслями, восстановить силы. Ничто не стоит на месте.

***

Илья уже давно находился в состоянии необъяснимого уныния, которое в медицине называется депрессией или неврозом. Люди, страдающие подобными расстройствами, считаются ненормальными. Не сумасшедшими, а именно ненормальными, поскольку нормасостояние, присущее большинству, а всё, что не вписывается в её рамки, считается отклонением. Однако в сравнении с сумасшедшими, «отклонившиеся» имеют гораздо больше шансов восстановить свой изначальный психический статус. Безусловно, каждому человеку свойственно порой пребывать в мрачном настроении, но, как правило, оно быстро сменяется эмоциональным подъёмом; ненормальные же задерживаются в дурном расположении духа так долго, что перестают осознавать свою тоску, а ощущение радости практически стирается из их памяти.

На окружающих душевное расстройство Ильи не особенно отразилосьон был не из тех, кто выставляет события своего внутреннего мира на всеобщее обозрение, напрашиваясь на сочувствие или же вымещая зло на каждом встречном. Несмотря на это, пересуды о метаморфозах, произошедших в его характере и поведении, не смолкали.

Илья Илаев работал журналистом в довольно крупном издательстве. Его статьи и репортажи в своё время наделали много шума. И хотя фамилия его по-прежнему оставалась на слуху, а материалы пользовались неизменным интересом читателей, они всё же несколько утратили былую остроту и злободневность. Илаев вроде бы старался держать марку и сохранять репутацию, но огонь внутри пылал уже не столь ярко. Желание творить и потрясать общество, угасалопричём угасало вместе с потребностью быть популярным.

Главный редактор издательства, Сергей Эдуардович Хроновдавний товарищ и коллега Илаевасчитал его человеком надёжным, порядочным, в разумных пределах честолюбивым и, несомненно, одаренным. Хронов не понаслышке знал, что творческие личности подвержены внутренним кризисам, как никто другой, а посему считал своим долгом оказывать поддержку тонким натурам своих подопечных. Именно так он и поступил в этот раз.

 Дружище, тебе нужен отпуск! Лето на дворе Слетай на море, отдохни, перезагрузись, наберись сил. Иначе сгоришьсгоришь дотла. Кризис пера Поверь, я повидал многих его жертв. И кем они стали?  Озлобленными заурядностями! Важно, знаешь ли, вовремя сделать паузу.