Ну, да. Я их тоже видел, поделился Василий.
А спрашиваешь, не попустил ли? А где там этот Селиван застрял?
Да где? Как обычно, только улыбнулся в ответ Василий.
На кафедре в журналах закопался, предположил Митек.
Или в деканате расписание правит, шахматист, продолжила Тамилка.
Расписание не по сезону. До осени еще э-ге-ге сколько, возразила ей Лизон.
* * *
Наконец, в конференц-зале собрались все действующие лица. Натан Саныч попросил не рассаживаться слишком далеко.
Людей не так много. Будьте кучнее и дружнее. Я рад вас всех приветствовать здесь целых, так сказать, и невредимых дома, что вы успешно съездили и вернулись. Теперь очень бы хотелось по вашей свежей памяти узнать о ваших впечатлениях и результатах. Анатолий Семенович, давайте начнем с вас. Вы ездили на новую площадку. Не только мне, но и тем, кто не был с вами, это очень любопытно.
Вам не зря любопытно. Эта площадка еще заявит о себе, начал Семеныч.
Он рассказал в общих чертах о численности группы, длительности экспедиции, охваченной площади, о том, что не успели сделать в этот раз и наметили на следующий. А вот об одной из наиболее ярких находок нам лучше расскажет Ярослав. Ему уже удалось кое-что выяснить о ней дополнительное. Если я верно наслышан, обратился Семеныч к Ярику.
Вы верно наслышаны, Анатолий Семенович, подтвердил Ярик. Он достал фотографии и раздал несколько штук по рядам, остальные разложил на столе перед профессорами. Мы нашли вот такую табличку. У меня сразу возникло ощущение, что она мне знакома. Но только уже здесь, по возвращении, нам удалось вспомнить, откуда именно. Еще полтора года назад в журнале была публикация о подобной находке, сделанной в Южной Америке, Ярика продемонстрировал фотографию из журнала. Таблички не идентичны, сделаны из различных материалов. Но изображения, нанесенные на них, имеют общий характер. Из других источников я узнал, что аналогичные находки были сделаны так же в центральной Африке. Причем там найден наиболее объемный материал. А у нас всего только одна табличка.
Мы уверены, что их будет больше, добавил Авдей.
Профессура принялась разглядывать предоставленный им материал.
Вот эти знаки на табличках ваших и других. Вы что-то уже можете сказать об их значении? поинтересовался Натан Саныч.
Пока, ничего определенного, кроме того, что это определенно осмысленная упорядоченная запись, ответил Авдей. Хотя поначалу мне так не казалось. Но теперь
Да мы уверены, что это письменность, добавил Ярик. Письменность, совершенно отличная от всех известных нам систем письменности.
Мини конференция в узком кругу студентов и профессоров затянулась дольше, чем затягивалась обычно. Но обсудили интересные находки всех групп, побывавших в экспедициях, сделали выводы.
Например, Ярика удивил Авдей, но пока Ярик не мог сформулировать четко свои мысли об этом.
Бурная полемика под занавес сама собой потеряла общий характер и разделилась на группы по интересам. Студенты в возникших кружках уже давно незаметно для себя перешли от споров на научные темы к более насущным проблемам: кто, где, с кем собирается провести остатки каникул Профессора в своем кружке, и Василий, стоявший с ними, в общем-то, тоже уже съехали к вопросам, не связанным с экспедициями. Заметив это, Натан Саныч попросил внимание всех присутствующих:
Коллеги. Ну, поскольку де-факто мы уже закончили наш семинар, предлагаю продолжить встречу в студенческом кафе.
8.
«Что может быть лучше весны, когда тебе больше пятнадцати»сказал бы мечтатель, «и меньше того размытого момента, когда все надоело?!» добавил бы считающий себя мудрецом?!
Возможно, первый не понял бы мысли второго. Но со временем ему пришлось бы.
* * *
Ярослав Дмитриевич, я все понимаю, Нонна родила, много забот. Я тоже отец. Поверьте, тоже ночами не спал. Но потрудитесь сделать минимум каких-то усилий. А я со своей стороны сделаю, что могу, чтобы как-то визуально их увеличить, Натан Саныч сменил тон на менее официальный. Ну, хотя бы, чтобы тебя не отчислили. Хотя, честное слово, мне очень жаль, что ты так несерьезно стал относиться к учебе. А говоря откровенно, просто забросил все. Во втором семестре ты и недели не учился.
Натан Саныч, в части того, что я забросил учебу, Вы правы. Только Вы не все знаете. Нонна долго лежала в больнице, а родители у нее далеко. Оставить ее? Это не вариант! Нужны деньги. Стипендияэто капли. А во-вторых, меня выселяют из комнаты, за которую я почти ничего не плачу. Через месяц нам негде будет жить или придется платить в десять раз больше. Я вынужден чем-то жертвовать. Сейчас работаю на трех работах: в день, в ночь и в свободное время.
Ты хочешь сказать, что собираешься бросить учебу? С твоими-то перспективами? Ярослав, Натан Саныч позволил себе многозначительную паузу, стараясь придать вес своим следующим словам, подумай четыре раза, прежде чем подумать окончательно.
Сессию я сдам. Если только никто не будет цепляться к моему отсутствию в течение семестра. Считайте, что экстерном. Так же можно?
Сдающие экстерном обычно не занимают бюджетное место, то ли для себя, то ли, намекая на что-то, Ярику проговорил Натан Саныч. Допустим, можно попробовать объяснить. У нас не так много особо вредных и принципиальных. А что это еще за история с выселением?
Дом сносятвыдохнул Ярик. Суды идут, а дом тем временем сносят!
В смысле дом сносят. В котором ты живешь?
Да. Уже возводят забор, подтягивают технику. Говорят, что решение отменить уже невозможно. Слишком большие фигуры позади. Дом ветхий, район нужный! Машина ничего не видит.
И никого! оценив ситуацию, с грустью в голосе согласился Натан Саныч.
Никого? усмехнулся Ярик. Да, нет. Я не оговорился. Нет никакого «никого». Мы для них просто «что». Точнее «ничто»! И они не видят именно ничего! Там свои цели, не связанные с окружающим! Проклятье! Почему все сразу?
Ну, со всеми бедами я тебе помочь, к сожалению, не смогу. А что могу, то предложил. Так что Как Нонна, ребенок? перевел тему Натан, надеясь, что там теперь все хорошо.
Ноннка молодец! Тяжело ей, конечно! Как всем, кто с первым ребенком управляется, Ярик улыбнулся. Но, мне кажется, она все-таки счастлива. Она так любит малыша. Да я тоже счастлив. Если б только не эти проблемы. Пока она была в больнице, хорошо, ребята помогали. Навещали ее. У меня больше раза в день не получалось.
Сейчас уже дома? Ей проще, наверное?
Проще, конечно. Пока есть дом.
Ладно. Я не могу от тебя требовать большего, чем как минимум явиться на все экзамены. Потрудись узнать расписание. И все-таки хоть несколько раз объявись на лекциях. Понимаю, что работа
Ярик действительно работал почти круглосуточно. Работу помог найти сосед Ванька Бублов. В одной крупной строительной фирме. Ванька часто удивлял Ярика. А тут еще оказалось, что у него есть удачные знакомые. Фирма крупная. Хотя должность скромнаяносильщик, курьер, мастер на все мелочи. Зато частично официально. Белая зарплата не большая, но есть добавка в виде конверта. Нужно было и то, и другое. Для кредита. А его нужно было брать, следовательно, необходима стабильная работа с белой зарплатой. И нужно на что-то жить. В этом помогал конверт. По ночам сторожил все, что можно. Шабашил и калымил везде, где подворачивалось. Цель была хотя бы что-то еще отложить на первый взнос. И все это успеть до того, как выкинут из дома.
* * *
Ты в курсе, какие проценты в банках? восторгался Ярик как-то за ужином, когда к ним зашел сосед.
С этими бездельниками у меня плохие отношения, отнекивался Ванька.
Самое интересное, что с душераздирающе-приветливой улыбкой, как будто манну небесную сыплют, мне сегодня сообщили, что это их самое лучшее предложение на сегодняшний день, пересказывал Ярик, расплескивая накопившиеся эмоции. Был, кстати, сегодня еще в одном тресте. Слышал, что они занимаются нашим домом.
В смысле его сносом? конкретизировала негромко Ноннка, качая коляску с малышом.
Все-таки нашлись начальнички? обрадовался было Ванька.
Нет, ошибка. Не они. Ну, по крайней мере, так сказали. Оборали по-полной! Про наш дом они ничего не знают. Причем сказали, что даже если бы и они занимались моим домом, то плевать они хотели на то, что я там живу. Сказано выселяться, значит выселяться. Решение принято! Они на меня смотрели, как на идиота.
Глядя с их колокольни, им все кажутся такими! прокомментировала Нонна.
Пусть и с колокольни! Но ведь завтра и они могут оказаться в похожей ситуации. Все же люди! Должна же быть какая-то правильная колокольня!
Она есть! Проблема только в том, подметил Ванька, что она у каждого своя! Но всего одна!
И каждый видит окружающий мир, как не трудно догадаться многозначительно закончила Ноннка.
Их детеныш вроде зачмокал соской, успокоился, и Ноннка примостилась у стола.
А видит он преимущественно себя, продолжил Ванька, ибо колокольня высока! Есть, конечно, совсем правильные и невысокие, и даже маленькие колокольни. Но с них ничего не видно, большие все загораживают!
А ты, Вань, что собираешься делать-то с вселением? спросил Ярик.
А ничего! Мне уже не интересно что-то делать. Пускай здесь меня и засыплют! Даже место на кладбище не придется занимать.
Нонна и Ярик попытались отговорить соседа от таких глупых мыслей, но остались с ощущением, что получилось у них это не очень хорошо.
* * *
Однажды секретарша генерального Виолетта в панике поймала Ярика.
Срочно, выручай. Шеф бунтует! На кухне пять сортов кофе. Шефу нужен другой. Я такой даже не слышала. Не знаю куда бежать.
Щас будет! успокоил ее Ярик. Если такой кофе вообще есть, то шеф его получит.
Оказалось, шеф ждал серьезных гостей. Люди нужные, требовательные. Отсюда и такое беспокойство. Кофе, добытый Яриком, был отменным. Встреча, что называется, состоялась! То есть прошла на высоте.
Потом получались еще срочные случаи и с более тонкими поручениями, иногда весьма неоднозначными. Однажды шеф вызвал Виолетту.
Виолетт, мне нужен свежий человек, желательно посторонний, хотя не так принципиально, но такой, чтоб Понимаешь. Для одного дела.
Виолетта, не сомневаясь, порекомендовала Ярика. Так Ярик стал не совсем просто рядовым сотрудником крупной строительной компании.
Раз утром ехали с шефом в машине.
А чем ты вообще занимаешься? нарушая формальностью тишину, поинтересовался шеф. Я почему-то тебе доверяю, возможно, из-за рекомендаций, но на самом деле почти ничего о тебе толком не знаю. Виолетта, надо сказать, молодец! Подбирает людей изумительно.
Чем занимаюсь? Много чем. Не учусь в университете, не воспитываю сына. Сразу все и не вспомнишьЯрику не хотелось грузить шефа, но получилось как-то скорее наоборот, поэтому он решил остановиться, а то на ум все равно приходит только то, чего он не успевает.
У-гу? Любопытно, задумчиво произнес шеф, и тоже куда-то провалился в свои мысли.
Разговор получился не длинным, да и водитель предупредил, что уже, мол, подъезжаем.
Шеф оказался на самом деле человеком. А в фирме его все боялись: «Не приведи, встретиться с ним случайно в коридоре». Обходили через другие этажи. Но это только в делах он был жестким и порой жестоким. Ярик запомнил одну фразу шефа: «Больше всего не люблю, когда дела мешаются с жизнью».
* * *
Дела делами, а в жизни сносили дома и выгоняли на улицу. Наконец удалось выяснить, что за подрядчик занимается домом Ярика. Точнее сказать, название фирмы теперь уже висело на установленном вокруг дома заборе «Работы ведет ООО». Только по адресу, где было зарегистрировано это ООО, располагался стоматологический кабинет. Фирму все-таки нашли. И выяснилось, что за ней стоит другая фирма. А за ней матрешкой третья. Та самая, в которую Ваня устроил Ярика.
«Ахринеть, думал Ярик. Хотя, че охренеть-то? Изначально было понятно, что такая крупная фирма имеет подобные дела: прошибает разрешения на строительство в рыбных районах, расселяет людей, методом выселения на улицу. А кто дает разрешение на строительство на месте жилого дома? А, да это не важно. Кто бы ни принимал решение, он по-другому поступить либо не мог, либо не хотел. В нашей стране иначе не бывает. Но совпадение это не очень кстати. Надо что-то делать. Что?»
Этим вопросом Ярик задавался уже несколько дней.
Нонна сказала, что ни за что не нужно идти к шефу. Он слушать даже не станет. А, скорее всего, сразу уволит.
«Уволит. А если не уволит? В любом случае, это единственное, что можно сделать в данной ситуации, чтобы как-то ее изменить», так Ярик рассуждал и в своих мыслях упирался во фразу шефа «Больше всего не люблю, когда дела мешаются с жизнью».
Подобным образом кругами между этими двумя мыслями Ярик ходил неделю. Решил, что лучше стабильная работа, которая позволит медленно, но как-то выжить!
* * *
Для Ваньки Ярик выяснил, что за сносимое жилье местная администрация предлагала компенсацию. Обещали равноценную, чтобы приобрести равнозначное жилье. Оказалась смешная.
Ветхое жилье, видимо, сравнимо только с собачьей будкой, негодовал Ярик, рассказывая новости Ваньке.
И то получается, что за чертой города на болотистой почве, добавил, смеясь, Ванька.
От этого веселья легче, конечно, не становилось. Ярика и Нонну удивляло такое пофигистичное отношение Ваньки к этой проблеме, но повлиять на это им не удавалось.
Ты же в тот же вечер прибежал рассказывать, когда узнал, что дом будут сносить, напоминал ему Ярик. А теперь тебя это не беспокоит почему-то?
А я, может, уже успел подготовиться. Да и что тут беспокоиться, только нервы тратить. Ясно же, что ничего не сделаешь, отмахивался тот.
Не сидеть же, сложа руки!
Вот вы молодые, вы и не сидите!
Сам Ярик занял крупную сумму у Авдея. Тот, в свою очередь, занял у родителей. Авдей согласился только на условиях, в шутку, конечно, что и на новой хате у них всегда будет возможность зависнуть всем курсом. Ноннка сказала: «Хоть живи у нас. Лишь бы у порога не гадил, а на горшок ходил». Поржали, конечно, тогда. Но вторую часть фразы Авдей ей еще впоследствии долго припоминал.
Оставшись вдвоем, Ярик и Нонна долго допивали чай, успокаивая друг друга, что все будет хорошо, все обойдется. Нонна гладила руку Ярика и так смотрела ему в глаза, что ему хотелось ей верить. Он находил поддержку и силы в ее взгляде, она, видя, что муж успокаивается, успокаивалась сама и улыбалась ему. От этой улыбки Ярику становилось всегда хорошо и легко.