ЖДИ.
Ты избранный, не так ли? Тот, у кого есть с ключ?
ЖДИ.
Но мне нужно Джессу мешало завывание турбоджета, поэтому он заглушил двигатель. Вой стих потом через секунду вой стих еще раз. Эхо? Нет, этот другой звук завывал совсем иначе.
Джесс выругался и обернулся, потеряв захват за край окна. Пока он махал руками, разворачиваясь, из-за края гигантской машины появился турбоджет. В его седле различался один наездник. Темный силуэт с винтовкой в руках.
Ты кто? Что тебе надо?
То же, что и тебе, произнес знакомый голос. Как минимум величайшее сокровище мира.
Чирк, что ты здесь делаешь? Как ты ты следила за мной?
Ее джет подплыл ближе, и теперь ее канареечно-желтая куртка стала хорошо видна в свете далеких городов.
Мне пришлось, заявила она. Разбитый корабль оказался пуст, Джесс! Вся эта тяжелая работа, риск, и в итоге ничего. Йемен взял корабль на буксирпопытается выжать из ситуации все возможное, я полагаю, но для команды не было ничего. Ребята как будто взбесились, с ними стало небезопасно. Потом я вспомнила о тебе. Полетела искать,и что же я увидела? Тебя, жонглирующего перед чудовищем!
Кажется, ему понравилось, сказал Джесс. Он надеялся, что может доверять Чирк, но тогда зачем она держит винтовку?
Ты сказал, что собираешься передать сообщение. Когда ты улетел, я последовала за тобой. По пути я пыталась сообразить, что делать. Поговорить с тобой? Попроситься в компаньоны? Может, тебе пообещали приз за доставку сообщения. Но потом ты взял курс прямо к солнцу солнц, и я поняла, что происходит на самом деле. Отдай мне ключ, Джесс, она подняла винтовку.
Он, потрясенный, уставился на нее.
У меня нет ключа.
Она раздраженно зашипела.
Не ври. Для чего же еще ты здесь?
Потому что ключ у него, произнес Джесс. Он ткнул пальцем в окно. Он увидел, как расширились глаза Чирк, когда она разглядела то, что находилось за стеклом. Она выругалась.
Если ты думала, что ключ у меня, почему не пыталась забрать его раньше?
Она отвела взгляд.
Ну, не знала точно, каков пункт назначения. Если он дал тебе ключ, значит, рассказал, где дверь, верно? Я должна была выяснить.
Но почему просто не попросилась лететь вместе со мной?
Она закусила губу.
Потому что ты не согласился бы. Зачем? Ты бы знал, что я с тобой только ради ключа. Даже если бы я была очень мила.
Хотя и было темно, по еле заметной смене эмоций на ее лице Джесс понял, насколько плохо знал Чирк. Она прятала свою неуверенность так же тщательно, как он когда-то скрывал свой кровавый кашель.
Ты могла прийти ко мне, сказал он. Должна была.
И ты мог сказать мне, что планировал умереть в одиночестве, проговорила она. Но не сказал.
Он не нашелся, что ответить. Чирк указала винтовкой на дверь.
Тогда открывай. Давай заберем ключ и уберемся отсюда.
Если бы я мог забрать у него ключ, тогда приказать ему убить тебя было бы еще проще, заявил он. Немного шального настроения, которое позволило ему нырнуть в мегажука, вернулось. Он чувствовал достаточно строптивости, чтобы провоцировать ее на выстрел.
К его удивлению, Чирк вздохнула и сказала:
Ты прав.
Она отбросила винтовку. Они оба следили, как она, кувыркаясь, исчезает в темноте.
Я не очень хороший человек, и то, что я делала, все неправильно, сказала она. Но ты действительно нравился мне, Джесс. Она огляделась беспокойно. Просто я не могу оставить все, как есть. Я не заберу это у тебя, но мне нужно быть частью этого, Джесс. Мне нужна доля, просто небольшая доля. Я остаюсь. Если хочешь натравить на меня своего монстра, полагаю, тебе придется просто убить меня. Она сложила руки, опустила голову и пристально смотрела на него вниз.
Он не смог не расхохотаться.
Неважный из тебя хитрец, Чирк.
Когда она возмущенно фыркнула, он повернулся обратно к окну. Мотыль бесстрастно наблюдал за их разговором.
Открывай, крикнул Джесс снова и, придвинувшись ближе, прижал ухо к хрусталю, используя маленькую точку опоры, которую сумел найти на краю окна.
ЖДИ.
Джесс убрал руки от окна и поплыл назад, нахмурившись. Ждать? Чего?
Что он сказал?
Другой мотыль объяснил мне, что этот не позволит войти, пока я не докажу, что предан идее. Я должен доказать, что не попытаюсь забрать ключ.
И как ты это сделаешь?
Ох.
Просто ожидая.
Ночной цикл Кандесс подходил к концу. Металлические цветы начали закрываться, яркие летающие малютки, которых они выпустили, торопились назад под защиту вольфрамовых лепестков. Все вокруг них, громыхающие печи внутри солнц начали подготовку. Скоро они засияют, и свет смоет всю субстанцию, которая не является частью солнца солнц. Все, за исключением мотыля, который, возможно, был не моложе самой Кандесс.
Другой мотыль сказал, что я не доставлю сообщение, произнес Джесс. Он сказал, что так решу я сам.
Она нахмурилась.
Почему он так сказал?
Ну потому что он вылечил меня, поэтому. И еще потому, что единственный способ доставить сообщениедождаться рассвета. Именно тогда здешний мотыль откроет нам дверь.
Но тогда мы не успеем вернуться.
Он кивнул.
Расскажи ему, что хотел, прокричи через дверь, как это делает он! Джесс, мы не можем оставаться, это безумие! Ты сказал, другой мотыль вылечил тебя? Тогда ты можешь смыться отсюда и житькак и я. Может, не со мной, и ты прав, не доверяя мне, но мы можем сделать первые шаги вместе
Но он покачал головой.
Не думаю, что он услышит, проговорил он. Я едва его слышу, а ведь его голос разрушает дома. Я должен ждать. Или забыть про сообщение.
Тогда иди к ополченцам. Расскажи им все, и они пошлют кого-нибудь. Они
не поверят ни единому моему слову. Мне нечего показать им, в конце концов, что могло бы подтвердить мой рассказ.
Но твоя жизнь. У тебя вся жизнь впереди.
Он пытался рисовать ее в своем воображении, пока летел сюда. Он представлял себя пекарем, солдатом, дипломатом, художником. Он жаждал быть кем угодно их них, всеми ними. Все, что нужно было сделать для этого, завести джет и преследовать за Чирк.
Он потянулся было к своему джету. Но где он сможет избавиться от ответственности, которую добровольно принял на себя? Он понял, что не хочет улетать.
Нет, только я могу это сделать, сказал он ей. В любом случае, это единственное стоящее событие в моей жизни. Если я все брошу, у меня будет какая-то жизнь, но не моя.
Она ничего не сказала, просто пожала плечами. Он посмотрел мимо нее на огромный купол мерцающих огнейокна городских квартир и пригородных домов, огни богатых особняков и промышленные факелы. Сфера людей, и каждый из них боится того, что может уже сейчас раскручиваться в холодном вакууме за стенами мира; каждый из них ждет руку помощи, и знает, что ее нет. Десять слов или одна монета.
Уматывай, Чирк, сказал он. Начинается. Если полетишь прямо сейчас, у тебя будет шанс смыться до наступления жары.
Но она пристально смотрела на него в недоумении. Ты летишь тоже!
Нет. Давай улетай. Видишь? Он указал на слабое янтарное свечение, которое начало разгораться в темноте. Они просыпаются. Это место скоро превратится в раскаленную печь. Для тебя тут нет никаких сокровищ, Чирк. Это все там.
Джесси, я не могу Огненный цветок расцвел под ними, и еще один в стороне. Джесси? Ее глаза расширились от ужаса.
Проваливай, Чирк. Уже слишком поздно, если не полетишь прямо сейчас! Давай! Жми на газ!
Паника охватила ее, и Чирк пнула стартер, пробуждая джет к жизни. Она сделала неуклюжий маневр, пытаясь ухватить Джесса, но он легко уклонился.
Улетай!
Она наклонила голову вперед, открыла дроссель и помчалась прочь. Слишком поздно, подумал Джесс. Он боялся, что ей не хватит каких-нибудь секунд. Хорошо бы успела.
Турбоджет Чирк растворился в разгорающемся свете зари. Джесс отпихнул собственный джет и повернулся к окну. Его четко-очерченная тень проступила на металлическом черепе по ту сторону стекла.
Ты получил свое доказательство! Он чувствовал биение энергиинарастающего жара и чего-то еще более глубокого и более губительного, льющихся на него из просыпающихся солнц. Теперь открывай. Открывай!