Я отбросила покрывало, встала. Внутри разлилось блаженное ощущение довольства и покоя, словно я провела месяц на каком-нибудь расслабляющем и умиротворяющем курорте. И еще я была удивительно живой. Дышащей. Свободной. Красивой. Черт! Кажется, никогда в жизни я не чувствовала себя красивее, и это было внутреннее состояние, ничем не замутненная уверенность.
Я скинула тонкую сорочку, в которой спала, и босая, обнаженная, прошла по белому мрамору, словно согретому полуденным солнцем. Хотелось танцевать. Или смеяться. И я даже сделала пару пируэтов
Госпожа, вы уже проснулись? в комнату заглянула Вира, и я улыбнулась ей. Смущения не испытала, как и неловкости. В конце концов, что может быть естественнее, чем танцевать в солнечных лучах? Да и сама Тень не выглядела удивленной, нисколько.
Какое счастье видеть вашу улыбку, госпожа! обрадовалась она. Принц Алесс уже ожидает вас у поющих струй. Вы спуститесь, чтобы услышать с ним вместе утреннюю песню?
Я понятия не имею, о чем ты говоришь, но я, конечно, спущусь, рассмеялась я. Если ты найдешь мне какую-нибудь одежду!
О, я принесу вам самый красивый утренний наряд, даже не сомневайтесь! воскликнула Вира и куда-то унеслась.
Я еще покружилась, нежась в лучах разгорающейся зари, и отправилась на водные процедуры. Когда вернулась, служанка уже ждала меня, держа на вытянутых руках нечто розово-ванильное и воздушное.
Шутишь? Я уставилась на платье. Розовое. Ванильное. Воздушное. Да ладно?
Вы будете в нем неотразимы, госпожа! с придыханием уверила Вира. А я подумала почему бы и нет? В конце концов, девушка я или кто? И раз в жизни могу надеть вот это вот пенное кружевное великолепие!
Ткань скользнула по телу прохладной волной, схлынула к ногам.
Позвольте, я уложу ваши волосы!
Я позволила. Присела на бархатную кушетку, слегка изумляясь происходящему, но все же получая от этого удовольствие. Руки Виры порхали легкими бабочками, сооружая что-то на моей голове. Нет, ничего сложного или тяжелого, мои волосы лишь распустили, расчесали, собрали с двух сторон резными заколками и присыпали золотой пылью.
Зеркало! воскликнула Вира, закончив.
Часть стены тускло замерцала, отразив комнату. И меня. Я рот открыла от изумления. Что ж, правильно говорят, что хороший сон, красивый наряд и умелый парикмахер способны сделать красавицу из любой серой мыши. Не веря себе, я подошла ближе к отражающей поверхности. Из глубины зазеркалья смотрела девушка. Нет. Принцесса! Юная, прекрасная, величественная. Так и тянуло сравнить себя со звездой, ну или еще чем-нибудь столь же красивым. Я сияла и в тоже время казалась такой хрупкой и нежной Кожа словно светилась, в глазах мерцали созвездия, а фигурка в розовом великолепии поражала изяществом и стройностью.
Ух ты, воскликнула я, жадно осматривая свое отражение. Это точно я?
Конечно, госпожа! Кто же еще?
Ну, например, зеркальщик. Один из тех, что я уже встречала, помнится, в Гранях. Я была там с Дагервудом, а потом мы целовались в автомобиле над бездной
Воспоминание на миг разорвало мою восторженность. И сразу показалось, что утро не такое уж и радостное, платье совершенно не идет моей смуглой коже, а Вира улыбается неестественно. Да и обилие цветов изрядно раздражает, как и золотая пыльца, которой меня щедро осыпали, словно новогоднюю игрушку. Вероятно, чтобы скрыть пластиковый шарик внутри.
В горле запершило, и предупредительная Тень вручила мне запотевший бокал с прохладной водой.
Спасибо, я жадно выпила и вернула с благодарностью.
Вас что-то расстроило, госпожа? Вира выглядела встревоженной. Вам стало грустно? Не понравилась прическа? Хотите, я сделаю что-то другое?
Еще один быстрый взгляд в зеркало. Не понравилось? Разве это возможно?
Ну что ты, все прекрасно, беззаботно рассмеялась я.
Тогда позвольте проводить вас к принцу!
Я благосклонно разрешила, решив, что мне уже нравится быть принцессой.
Алесс ожидал меня в самом красивом месте, которое только можно себе вообразить. Возле круглого озера, вокруг которого густо разрослись папоротники. Впрочем, папоротники здесь были везде, словно я попала в джунгли!
Виктория, он поднялся, услышав мои шаги. Вира осталась за дверью, если оплетенную розами створку можно назвать дверью, конечно. Служанка сказала, что ей нельзя приближаться к источнику, ее кровь недостаточно чиста. Сегодня ты выглядишь как настоящая принцесса.
Я благодарна улыбнулась. Этим утром Алесс не казался мне устрашающим, напротив!
Ты тоже отлично смотришься, пропела я вполне искренне. И правда, на линкхе были темные штаны и изумрудная рубашка с золотой вышивкой. Присмотревшись, я увидела в узоре лист папоротника. На самом деле этот знак я уже не раз видела. На постельном белье, посуде, мебели. Выложенный сияющими камнями на полу или мозаикой на потолке. Знак королевского дома, эмблема избранных и чистокровных. Я должна гордиться великой честью и возможностью прикоснуться к такому чуду.
Идем, хочу сегодня услышать утреннюю песню вместе с тобой, Алесс взял меня за руку, и я инстинктивно отдернула ладонь.
Прости, привычка, извинилась, одарила нежной улыбкой.
«Ну да, привычка. Ритуальная смерть так просто не проходит. И со своими фобиями я прожила немало»
Я тряхнула головой. Не буду сейчас думать об этом. В конце концов, все в прошлом.
Что такое утренняя песня?
Это невозможно описать. Надо услышать. Садись, Виктория.
Алесс указал на бархатные подушки, и я опустилась на них.
Вверху, над нашими головами, был купол из хрустальных граней. Они сходились в центре, и когда солнце поднялось достаточно высоко, сработали словно призма, преломив луч и послав его вниз, на белый камень, стоящий в озере. Мне казалось, он вспыхнул, а после зазвенел. Это была изумительная мелодия. Такая чистая, звонкая, нежная
Каждый день утренняя песнь иная, Алесс сидел, закрыв глаза, на его губах блуждала загадочная улыбка. За тысячелетие она ни разу не повторилась. Хоть на одну ноту, но иная. Я вижу в этом некую метафору, Виктория. О неповторимости каждой зари и каждого дня. А что ты думаешь об этом?
Очень красиво, не могла не восхититься я. Потрясающе.
Моя сестра очень любила слушать утреннюю песню, все так же не открывая глаз, сказал Алесс. Она слушала ее день за днем, каждое утро. Это было лучшее время в моей жизни. Знаешь, мне очень ее не хватает.
Я сконфуженно сцепила ладони. Вот никогда не понимала, что надо говорить в таких случаях.
Мне очень жаль
Да. Лига забрала ее. Лига многих забрала.
Я промолчала. Принц открыл глаза и остро посмотрел на меня.
Разве это справедливо, Виктория?
Я не знаюрастерянно пробормотала в ответ.
Это несправедливо! выкрикнул Алесс, а я вздрогнула. Он мгновенно успокоился и вновь улыбнулся. Прости. Я не должен был тебе этого говорить. Сейчас ты все еще слишком человек и слишком живы твои воспоминания о пожирателях. Они наверняка успели наговорить тебе кучу гадостей о нас. Принц тяжело вздохнул. О линкхах и о королевском доме. Представили нас чудовищами.
А это не так? ляпнула я.
Алесс на удивление не рассердился, напротив, откинул голову и рассмеялся.
Оглянись, Виктория. Что ты видишь вокруг? Разве могли это создать чудовища? А я? он с насмешкой протянул ладонь, и между камней пробился росток. Сначала тонкий и хрупкий, он набирал силу, тянулся к длинным пальцам линкха. Выпускал светло-зеленые усики, чтобы скорее уцепиться за его ладонь, а когда смог это сделать, расцвел бледно-лиловым цветком, нежным и очень красивым.
Алесс осторожно погладил бархатные лепестки.
Разве чудовища способны создавать подобное? Скажи, Виктория?
Я молчала. Надо признать, зрелище меня впечатлило. Как удивительна сила принца, способного вот так, на камне, вырастить прекрасное растение. Действительно, разве может она быть губительной?
Идем, принц поднялся. Я покажу тебе сад. Тебе ведь любопытно?
Очень! я с готовностью вскочила, поправила розовую юбку.
Тебе невероятно идет это платье, улыбнулся принц. И, возможно ты все же позволишь мне взять тебя за руку?